Удивительное дело, но Кайли и Госс послушались Дэниела, который велел им сидеть дома и не высовывать носы, пообещав, что лично придет за ними, случись что интересное. Мы добрались до третьего этажа – там никого не было. Профессор поднялся выше, а вторая квартира – «Марс» – стоит пустая.
На четвертом этаже к нам присоединились Шери и Энди, а также миссис Доусон в своих мягких ботинках. Когда мы добрались до пятого этажа, госпожа Дред проявила удивительное милосердие, согласившись остаться с миссис Пемберти, которая билась в истерике. Миссис П. вообще-то побаивается госпожи Дред, но та – единственная (кроме миссис П.), кого этот мерзавец Трэддлс не решается укусить. Конечно, чтобы по собственной воле приблизиться к источнику взрыва, нужна изрядная смелость, но завидное мужество требуется и для того, чтобы остаться вот так с миссис Пемберти. Мы все были благодарны за это госпоже Дред.
Я плелась в хвосте и еле дышала. На шестом этаже нас встретили Джон и Кеплер. У них все было в порядке. А вот наконец и седьмой. Еще немного, и я пополнила бы собой статистику сердечных приступов у людей с избыточным весом. Труди и профессор стояли у двери «Плутона» и прислушивались.
– Ничего не слышу, – заявил профессор.
– А я что-то слышу, – сказала Труди.
Тем временем Люцифер спрыгнул с ее плеча и, мяукая, вприпрыжку направился к двери. Мы все прислушались. Здание, растревоженное шумом, постепенно возвращалось в прежнее состояние. Стены слабо поскрипывали и потрескивали. Я услышала, как налетел с улицы порыв ветра и град застучал по стене, словно канонада. И тут мне показалось, что я слышу что-то еще. Очень тихий печальный звук.
– Да, – кивнула Мероу, – немедленно открывайте дверь! Труди, есть у тебя ключи?
– Сейчас принесу, – кивнула Труди и поспешила в свою квартиру на самом верху.
– Подождите. А имеем ли мы право вламываться в чужую дверь? – забеспокоился Энди Холлидей.
– В случае чего он сможет пожаловаться полиции. Они будут здесь с минуту на минуту, – сказала я. – Мероу, ты уверена?
– Да, – подтвердила она.
У колдуний прекрасный слух (так Мероу утверждает) и тысяча других способов все разведать. Вернулась Труди с ключами. Она просунула карточку в щель замка, дверь повернулась на петлях и распахнулась.
И нам навстречу вышел худющий черный котенок. Он мигом взобрался на профессора и устроился у него груди, словно ища спасения от надвигающейся опасности. Казалось, киска наконец-то нашла того, кого искала. Красивые длинные руки профессора укачивали ее, словно в колыбели.
– Привет, – сказал он котенку.
Она высунула крошечный розовый язычок и лизнула его палец, потом закрыла глаза и мурлыкнула.
С этого мгновения участь профессора была решена. Он приобщился к Избранным.
Мероу торопливо осмотрела Ваксу.
– Ей холодно, она голодна и хочет пить, – заключила Мероу. – Отнесите ее к себе и дайте немного теплого молока. Где же ты пропадала, Вакса?
– Так ее зовут Вакса, – сказал Дионисий Монк, следуя за Мероу. – Нет, такое имя ей не подходит, оно годится для здоровенной собаки, а не для крошечной кошечки. Я назову ее Ночка, потому что она пришла ко мне ночью.
Где же ты пропадала, Вакса – ой, пардон – Ночка? И где мистер Отшельник? Мы решили осмотреть квартиру. Дым постепенно рассеивался. Хозяин квартиры лежал возле своей сломанной кровати – живой, но связанный по рукам и ногам, словно мумия. Сейф был открыт нараспашку. Квартира выглядела так, будто в ней взорвалась бомба: ящики выдвинуты, подушки разрезаны, содержимое шкафов вывалено на пол. Скульптуры, похожие на работы Пауля Клее, валялись, перекрученные, на полу. Но большинство вещей уцелело. Взломщики обшарили все места, где можно было спрятать очень маленький предмет.
– Боже мой! – воскликнула миссис Доусон.
Она взяла попавшийся под руку столовый нож и стала перерезать узлы. Нам видны были лишь полные ужаса глаза мистера Отшельника.
– Вот и ответ на загадку, где была Вакса все это время, – сказал Дэниел, указывая на изогнутые прутья железной вентиляционной решетки.
– Думаешь? Она, конечно, маленькая, но вряд ли могла туда забраться сквозь прутья, – засомневалась я.
– Наверное, бросилась в открытую вентиляционную трубу в подвале в ту ночь, когда якобы подложили бомбу, – объяснил Дэниел, – и не смогла выбраться назад. Возможно, все это время питалась лишь мышами, и слизывала оседавшую на трубах влагу. – Он принюхался. Потом осмотрел решетку, не прикасаясь к ней. – Похоже, они взорвали решетку, и ворвались в квартиру через образовавшуюся брешь. Скрутили мистера Уайта, связали его, а потом перевернули все вверх дном.
– Да уж, славно потрудились, – согласилась я, осматривая разгромленную квартиру.
– Если он был у них в руках, почему они не убили его? – спросила Шери Холлидей.
Видимо, эта девчонка насмотрелась американских сериалов про полицейских, где уже за первые десять минут появляются пятнадцать трупов.
– Просто они пока не уверены, что нашли то, что искали, – объяснила я. – Вот и не решаются до поры до времени прикончить его.
– А ведь эти бандюги могут все еще прятаться в вентиляции! – всполошился Энди Холлидей и обнял дочь за плечи. Видно было, что он готов умереть, лишь бы не потерять ее снова.
– Не думаю, – возразил Дэниел. – Ага! Вот и кавалерия подоспела!
– Вы все оказались в очень трудном положении, – объявила Лети Уайт, шагнув через порог.
Видно было, что она не шутит. За ее спиной толпились полицейские в белых куртках, так что мы поспешили ретироваться. Миссис Доусон к этому времени уже освободила мистера Отшельника и помогла ему сесть. Я заметила, как она похлопала его по плечу. Но тут нас решительно выпроводили прочь и захлопнули за нами дверь.
Мы так и не знали, можно ли пользоваться лифтом, поэтому, попрощавшись с Труди и Люцифером, побрели гуськом вниз по лестнице, оставляя кого-нибудь на каждом этаже. Миссис Пемберти наконец-то обуздала свою истерику, а госпожа Дред (вечно я забываю, что когда она без корсета, колготок-сеточек и хлыста, надо звать ее просто Пэт) поджидала нас на лестничной площадке.
– Все в порядке, Коринна? – спросила она так, словно взрыв сейфа – обычное дело.
– Да, обошлось, – кивнула я. – Он жив и невредим.
– Хорошо. Я не хотела пропускать фильм недели, – сказала она, спускаясь вместе с нами.
На четвертом этаже мы попрощались с миссис Доусон, Шери и Энди Холлидеями. На третьем заглянули в «Дионисий» – проверить, как устроился на новом месте котенок.
– Ночка напилась разбавленного молока, а потом очень аккуратно сделала свои дела в раковину. Мероу пошла принести мне поддон и немного настоящей кошачьей еды. А киска тем временем съела полбанки консервированного лосося, которого я приберег себе на ужин. Потом она быстренько умылась и вот – уснула, – профессор Монк продемонстрировал нам спящего у него на руках котенка. – Ну разве она не чудо? – обратился он к нам за одобрением.
Конечно, он был прав. Ночка была такой же черной, как Белладонна; со временем мех вернет свой блеск. Почувствовав наши взгляды, киска открыла один глаз, а потом снова уткнулась мордой в ладони профессора и уснула. Она была совсем крошечной и грязной и весила-то всего граммов сто, но все же в этом котенке чувствовалась та же жизненная сила, что и в ее братишке Люцифере.
Мы двинулись дальше. Пэт осталась сообщить подробности Кайли и Госсамер. Мы с Дэниелом вернулись в мою квартиру и обнаружили, что Горацио сгреб под себя весь плед. В остальном все было без изменений.
И все же странно было видеть мои вещи и книги на прежних местах и чувствовать такой домашний запах лукового супа и мускусного масла для ванны. После ужасного разорения там наверху этот покой казался каким-то нереальным. Это напомнило мне об одном случае: однажды я пошла на улицу вешать чайное полотенце и случайно захлопнула дверь в бабушкином доме. В окно я видела кухню, от моей чашки кофе на столе шел пар, внутри было тепло и уютно, я же была вынуждена торчать на холоде, тщетно пытаясь вспомнить, куда положила запасной ключ.
– Так на чем мы остановились? – спросила я.
– Луковый суп, – напомнил Дэниел и пошел на кухню.
Я последовала за ним и налила себе коньяку. Летти Уайт наверняка на нас напустится. Я напомнила об этом Дэниелу.
– В таком случае уж лучше ей иметь дело с людьми, только что отведавшими настоящего французского лукового супа, – рассудил он, помешивая суп в кастрюле. С этим я спорить не стала.
Блюдо получилось потрясающее. Это был насыщенный суп с луком, коньяком и сыром. Он согревал до самых кончиков пальцев. Лучшая еда в такой беспокойный вечер, который к тому же еще не кончился. Хорошо еще, что сегодня пятница: судя по всему, я вряд ли смогу отправиться спать в привычное время.
Гроза накатила внезапно, но решила задержаться: видимо, ей понравилось в наших краях. Ветер завывал. Дождь лупил по неуничтожимым зеленым насаждениям у меня на балконе; значит, ненастье пришло с юго-запада – из Антарктики – и наверняка принесет похолодание. Мы с Дэниелом присели на краешек дивана, выделенный нам Горацио, и стали смотреть «Баффи» на DVD. Мы все еще не могли прийти в себя после недавних переживаний и предчувствовали, что Летти вот-вот постучит нам в дверь.
