Ознакомительная версия.
– Красота, – сказала Солька.
– А вон мостик! – ткнув пальцем, воскликнула Альжбетка.
– Ты что кричишь! – я уже собралась дать ей подзатыльник, но Альжбетка слишком высока для этого.
– Простите, простите, это я от радости.
До мостика было метров пятьдесят, это расстояние мы преодолели бегом с какими-то нездоровыми улыбками на лицах.
Узенькая тропинка – и мы у калитки.
– Ты думаешь, этот дом? – спросила Солька.
– Он напротив мостика, остальные участки, посмотри, чуть подальше, – ответила я.
– Вообще-то, мостик какой-то хлипкий… – сказала Альжбетта.
– Наверное, его Селезнев сам делал, – предположила Солька.
Мы перелезли через забор – нам повезло в том, что он был низкий, – и спрятались за кустами.
– Что делать-то теперь будем? – опять поинтересовалась Солька.
– Что, что, – проворчала я, – искать. Пошли в дом. Альжбетка, ты крути головой по сторонам, если кто мимо пройдет – скажешь.
Нам повезло: веранда была открыта. Собственно, это было понятно, потому что на ней не было ничего – ни мебели, ни ведра какого, просто свободное помещение: хочешь – пой, хочешь – танцуй.
Оглядев все это, Солька спросила:
– А может, его ограбили уже?
– Да зачем ему здесь барахло наставлять, это же дача – так, с друзьями пивка попить.
– Девочки, здесь приличный замок, – сказала Альжбетка, указывая на дверь в дом.
Я достала отмычки.
Провозились мы с этим замком довольно долго, и, вытирая пот со лба, я сказала то, о чем мечтала последние двадцать минут:
– Ломать мы будем эту заразу, хватит время терять.
– Ты что! – вцепилась в мою руку Альжбетка. – Давай еще попробуем.
Солька же хладнокровно достала из своего рюкзака Славкин молоток и сказала:
– Раз Анька говорит – ломать, значит, дело решенное.
С этими словами она собрала все свои силенки в кучу, размахнулась и ударила по неприступному замку. Когда Солька в таком состоянии, то перед ней никто устоять не может. Наверное, этот испепеляющий взгляд и эту несгибаемую волю и силу она выработала в школе, когда непокорные ученики шли стенка на стенку, когда стопка дневников требовала двоек, когда родители что-то ныли, оправдывая своих чад, когда директор ругал ее за неоформленный стенд, да и просто когда она получала свою, мягко говоря, небольшую заработную плату.
Замок сдался сразу.
Солька открыла дверь и сказала:
– Проходите, люди добрые, только ноги вытирайте, у нас полы помыты.
Домик на самом деле был небольшой: два этажа, на каждом по три малюсенькие комнаты. Мебели было мало, я бы сказала, что присутствовало только самое необходимое.
– С чего начнем? – потирая руки, спросила Солька.
– Давай-ка на второй этаж сначала, – предложила я, – там прятать как-то сподручнее.
Мы поднялись по довольно крутой лестнице и взялись за дело. Мы отодвигали все, что только возможно отодвинуть, мы открывали все, что только можно было открыть, мы заглядывали во все углы, но это не приносило нам никакого результата.
– Как неудобно с этими фонарями, – раздраженно сказала Солька, – да еще надо следить, чтобы на окна не попал свет! Мы так ничего не найдем.
– Не надо падать духом, – сказала я, – мы еще только начали…
– Начали… – заныла Альжбетка. – Да на мне паутины больше, чем в доисторической пещере.
Альжбетка у нас дама выносливая, но для нее главное, чтобы внешний вид не страдал.
– Здесь ничего нет, – сказала я, – идем вниз.
– Как вы думаете, здесь есть погреб? – поинтересовалась Альжбетка, спускаясь по лестнице.
– Должен быть, – сказала я, – давайте с этого и начнем, все осмотрим, приподнимем ковры…
Ковры – это было, конечно, громко сказано, скорее, это были какие-то протертые паласы.
– Есть, – воскликнула Солька, чихая, – вот он, родимый, и ничем не прикрыт даже.
Около буфета, набитого разнообразной посудой, недалеко от стула, красовалась маленькая дверка, ведущая в погреб.
– Полезу я, – важно сказала Солька, – я же его нашла.
– Лезь, возьми только мой фонарь, он ярче, – благословила я ее в дальнюю дорогу.
Солька скрылась в полумраке, а мы с Альжбеткой, довольные, переглянулись.
– Давай закроем ее здесь, – улыбаясь, предложила Альжбетка, – так она надоела.
– Я вам закрою! – послышался веселый голос Сольки.
– Что там? – поинтересовалась я.
– Маленькая комнатенка с полками, вино и соленые огурцы в трехлитровых банках.
– А ты что думала – что там чемодан на стуле стоит и ждет тебя? – захихикала Альжбетка.
– Посветите еще, плохо видно.
Мы с Альжбеткой легли на пол и стали светить своими фонарями вниз. Волосы закрыли лицо, я решительно заправила их за ухо, и… мне показалось… да, наверное, мне просто показалось, что какая-то тень промелькнула у окна.
Я не стала говорить ничего девчонкам, да и себе запретила об этом думать: мало ли что это могло быть, возможно, птица пролетела…
– Чего делать-то? – спросила Солька.
– Начинай есть огурцы, – посоветовала Альжбетка.
– Снимай банки и ставь на пол, смотри, нет ли чего в стенах, – сказала я.
– Давайте спускайтесь и помогайте мне, – сразу заворчала Солька.
Я уже хотела было выполнить Солькино пожелание, но все же – эта тень… Она не давала мне покоя… Я не могла позволить себе оказаться обезоруженной в этом склепе, да еще и за девчонками надо присматривать…
– Альжбетка, лезь, помоги Сольке.
– Я высокая, мне неудобно.
– А деньги тебе тратить удобно будет? – резко спросила я.
Что-то я разнервничалась, надо срочно брать себя в руки.
Альжбетка полезла помогать Сольке, но все их старания оказались напрасными: девчонки облазили все, что только можно, изучили стены и пришли к выводу, что нашего клада там нет.
– Ничего, – сказала Солька, вылезая, – трудности – они закаляют.
– Молодец, Солька, – похвалила я ее, – весьма правильный взгляд на то разочарование, которое тебя постигло, которое практически сбило тебя с ног, согнуло пополам и пригнуло твое лицо к земле…
– Замолчи, я умоляю тебя, замолчи! – заныла Солька.
Осмотрев комнаты, мы пришли к плачевному выводу – в доме денег нет.
– А может, они в колодце? – предположила Солька.
– Здесь нет колодца, – пожала плечами Альжбетка, выглядывая в окно.
– А может, он в землю все закопал? – спросила Солька.
– Обследуем почву и найдем место, где недавно копали. Тебе, как законченной ботаничке, будет интересно провести анализ травяных росточков.
– В такой темноте мы ничего не увидим, мы же не можем бегать с фонарями по участку, – возразила Альжбетка.
– Так, где нас еще не было? – поинтересовалась я.
– Вижу туалет, что-то типа бани, сарай, компостная куча, парник…
– Альжбетта! – изумилась я. – Ты слова-то такие откуда знаешь… Компостная куча, парник… Ты сейчас повергла меня в глубокий шок!
– У меня мама в деревне живет, – смутилась Альжбетка, – я и сама из деревни…
– Во дает, – хлопнула ее по плечу Солька, – а отчего скрывала, скрывала-то почему?
– Что же тебе тут непонятно, – вздохнула я, глядя на длинные ногти Альжбетки, – стеснялась девчонка своих корней.
– Раз это тебе так все близко, – захихикала Солька, – так ты и полезешь в эту компостную кучу, вдруг там Анькин начальник богатство свое закопал?
– Насколько я помню, перегной – это твоя стихия, ты же курсовую писала на эту тему, так что, если надо будет, полезешь первая, – вступилась я за совсем поникшую было Альжбетку. – Пошли в сарай!
Мы осторожно прокрались вдоль дома к умывальнику, а затем и к сараю. Вот тут мои отмычки оправдали себя полностью: довольно быстро мы вскрыли небольшой замочек. В правом углу высилась огромная гора картошки, рядом валялись холщовые мешки, видно, Селезнев собирался весь свой урожай с гордостью отвезти домой.
Слева были стеллажи и шкафчики, а также стояли большие железные коробки, которые мы и бросились сразу открывать.
– Здесь только инструменты, – недовольно сказала Солька.
– А ты что думала – он доллары сверху положит? Давай разбирай, – скомандовала я. – Альжбетка, мы с тобой – ответственные за шкафы.
Все принялись за работу, и уже через полчаса стало ясно, что мы трудились зря: ничего интересного нам обнаружить не удалось.
– Ну, а теперь, Солька, – сказала я, – твоя великая фраза, ждем!
– Трудности – они закаляют, – пробормотала уставшая и уже отчаявшаяся Солька.
Ознакомительная версия.
