class="p1">И Шуринов принялся за последнюю котлету. Судя по всему, к откровениям он был склонен лишь в то время, пока челюсти его были заняты пережевыванием пищи.
А так как бутерброд уменьшался в размерах с угрожающей быстротой, Саша не выдержал и спросил:
– И что же тебе удалось узнать про семью Лики? И от кого? Можно ли доверять этому человеку?
Дожевывая, Шуринов заговорил:
– Мы обыскали квартиру Кононовых и нашли дневник матери Лики, где она описывает несправедливость, которая с ней произошла. И намекает на некую тайну в прошлом своего супруга, которая и заставила его столь бурно отреагировать на невинный флирт его собственной супруги с неким посторонним мужчиной. Насколько я понял из записей в дневнике, вернувшийся домой муж застал жену в обществе сантехника. Тот был раздет до пояса, потому что ему пришлось лезть под раковину, он измазался и попросил ополоснуться. Муж вошел в дверь в самый неподходящий момент, когда жена протягивала сантехнику банное полотенце. И мужика как перемкнуло. Устроил жене отвратительную сцену ревности. И самое ужасное, вообразил, что роман этот длится уже не один год и что маленькая Лика вовсе не его дочь, а дочь этого сантехника. Видимо, на свою беду, малышка и впрямь была похожа на того мужчину, а не на своего отца. Но мать в дневнике пишет, что всегда была верна своему мужу, и Лика – это его дочь.
– Могла и не признаться.
– Дневнику?
– Даже дневнику.
– После этого разбора полетов женщина была сослана вместе с ребенком в квартиру, которую Павел Семенович в спешном порядке приобрел для нее. Затем были два трудных года для женщины, не привыкшей работать и самостоятельно содержать себя и ребенка. Алиментов Павел Семенович на дочь не платил и даже пригрозил: если бывшая жена вздумает подать на алименты, то украдет и убьет ее ребенка. Та решила не рисковать и стала сама поднимать девочку. Впрочем, долго муж не вытерпел. Уже через пару лет он начал искать примирения.
– Понял, что ребенок от него?
– Нет. Он напирал в основном на то, что не может без своей бывшей жены. Что пытался встречаться с другими женщинами, но ничего не выходит. Все они кажутся чужими и ненужными. Он даже не в состоянии пригласить их на второе свидание. И что он согласен воспитывать чужого ребенка, раз уж этот ребенок рожден от любимой женщины, а сам он, увы, детей иметь не может, что подтверждено сданными им анализами, результаты которых он получил на руки как раз перед тем, как затеять этот разговор с бывшей женой.
– И она согласилась?
– Ну, бизнес мужчины к этому времени прочно развивался, а его отвергнутой супруге, как я понимаю, приходилось тяжеленько в финансовом плане. Она развесила уши, поверила в то, что муж перевоспитался, и пусть не сразу, но вернулась к нему. Впрочем, уже довольно скоро она об этом сильно пожалела, потому что со стороны мужа начались упреки, скандалы и истерики. Но уйти от тирана она боялась, потому что супруг постоянно угрожал найти их и убить девочку, которую своей так никогда полностью и не признал.
– Что-то мне подсказывает, что если бы Павел Семенович обратился за помощью к дельному психиатру, тот нашел бы у него целый ворох проблем.
– Думаю, ты прав.
– А что это за тайна в прошлом отца Павла Семеновича, на которую она намекала?
– Вот этого уж я не знаю. А почему ты спрашиваешь?
– Дело в том, что Марина Захаровна видела входящим в палатку к Лике мужчину, который напомнил ей Павла Семеновича в молодости. Вскоре после этого я тоже оказался в палатке и нашел там Лику в состоянии комы.
Шуринов поразмыслил над сказанным Сашей и спросил:
– Намекаешь, что у старикана могли быть дети на стороне?
– Сын, например.
– Если только незаконнорожденный. Да и это маловероятно, поскольку сам Павел Семенович заявлял о своей неспособности иметь детей и даже подтвердил ее документально.
– Иногда затруднения в зачатии ребенка у мужчин наступают после определенного события. С возрастом активность сперматозоидов у мужчины падает. Возможно, с Ликой все получилось, а после ее рождения возможность зачать от Павла Семеновича сошла к нулю. И когда он сдал анализы, то оказалось, что детей иметь не может.
– В любом случае я даже не представляю, с чего начать эти поиски предполагаемого наследника. Официально у Павла Семеновича была только дочь – Лика. И никакой другой родни.
– А что с его завещанием?
– В завещании в качестве наследницы указана Аглая Тихонова.
– Все-таки Аглая! Ну, как я и предполагал!
– И сразу предупрежу твой следующий вопрос. Насчет покупки домика в Италии мы никакой информации не нашли. Пока что никаких сделок с недвижимостью на имя Аглаи Тихоновой не зарегистрировано.
– А если сделка находится в стадии оформления? А сам объект расположен на территории другой страны?
– Ничего не могу тебе сказать. Нужно ждать.
На этом они и расстались. Шуринов отправился к семье, которая в отсутствие своей главы ничуть не скучала, а напротив, весело проводила время, катаясь на каруселях.
Стоило Шуринову уехать, как Саше пришло уведомление о новом сообщении в их чате секции. Олег писал, что внеочередное собрание будет проведено уже завтра. И настойчиво приглашал прийти всех, кому небезразлична судьба будущего их секции.
– Что же, я приду.
У него теперь имелись веские доказательства виновности Олега в той гнусной истории с ловушками для собак. И Саша хотел оказаться в ней на стороне правды.
Марина Захаровна находилась в совершенно разобранном состоянии. Саша поразился, когда увидел ее на другой день. Ему показалось, что женщина разом постарела лет на десять. В полном одиночестве она сидела за столом в президиуме собрания, на своем обычном месте, а рядом с ней не было ни единой живой души, кроме двух ее собак.
– Что вам от меня нужно, юноша? – спросила Марина Захаровна, когда Саша встал рядом с ней. – Зачем пришли? Тоже станете меня проклинать?
– Я приехал, чтобы вас поддержать. И… защитить!
Женщина вгляделась ему в глаза, а потом внезапно перешла на «ты».
– Проходи и садись, – кивнула она ему на стул рядом со своим. – Наверное, ты единственный, кто еще на моей стороне. Ты слышал, что кричали мне люди вчера на соревнованиях? Они желали моей смерти. Понимаю, что они были на эмоциях, но все же… Это было чудовищно!
Бард с Гердой тоже были тут, они поднялись, чтобы приветствовать Сашу. И кажется, были удивлены, что он пришел один. Они укоризненно взглянули, словно осуждая, что тот не привез им в компанию
