– Я слушаю, – испуганно проблеяла я, вспомнив, что должна была позвонить мужу из дома. Как минимум около трех часов назад. Ну не хочется врать, да соврешь!
– Где ты находишься? – прозвучал глас не мужа, но судии.
Я посмотрела на подругу и твердо ответила:
– С Натальей. Ты же сам рекомендовал мне сделать флюорографию. Не в поликлинику же тащиться, тем более что меня довезли. Заодно и еще кое-какие процедуры прошла.
– Я знаю, что тебя довезли. Используешь служебный транспорт в личных целях. А почему мне Натальина сотрудница сообщила, что та бегает за чайником?
– «Чайник» – это я! Подпольная кличка, как отражение моей постоянной растерянности на дороге жизни. Наташка бегала со мной по кабинетам. У тебя все? А то я уже одета на выход.
– Дома поговорим.
Интонация мужа явно стала мягче.
Часть четвертая
Чистосердечные признания
На выходе из метро я все-таки не выдержала, приобрела карточку на переговоры и прозвонилась из телефона-автомата по номеру, подсказанному дерганым Олегом Васильевичем. Ответил мне явно знакомый голос. Вот только кому он принадлежал, я так и не вспомнила. Скорее всего мой голос ему тоже известен, только, на мое счастье, он неузнаваемый. Хоть какая-то польза от простуды. Интуитивно поняла, что версию с сыном охранника озвучивать не стоит. Не стоит и сообщать, откуда мне известен номер телефона абонента.
– Алексей Петрович? – гнусавя больше обычного, поинтересовалась я.
– Александр Павлович, – поправил меня он. – А вы не ошиблись номером?
– У вас был знакомый. Он работал охранником в пункте обмена валюты в районе Покровских ворот, точный адрес вам известен. Ваш знакомый погиб полтора года назад.
– Вы явно ошиблись. Никто из моих знакомых ни полтора года назад, ни позже не погибал.
– Спасибо. Я так и думала.
И аккуратно повесила трубку. Для первого раза достаточно. Кто его знает, что он за человек? Но до чего же знакомый голос! Определенно не стоит связываться с ним с помощью личных телефонов.
Подъехавший автобус отвлек меня от этих мыслей и сбил с пути истинного. Не так давно приняла решение добираться от метро до дома пешком. Всего-то одна остановка. Одно удовольствие прогуляться. Но именно с тех пор, как назло, в момент, когда подхожу к остановке, подают автобус. В другое время не дождешься. Ругая себя за беспринципность, встала в очередь на посадку, морщась от того, что, прокомпостировав талон, придется тут же прокладывать нелегкую дорогу к выходу. И в это трудное для меня время запел мобильник. Достала я его вместе с талоном и, взглянув на нарывающийся на общение номер, застыла на месте. Меня ругали, толкали, а я не в силах была сдвинуться с места.
– Оттолкните ее, раз сама не сообразит! Раскорячилась тут, наркоманка! – звенел над ухом противный женский голос.
Чья-то добрая рука оттеснила меня в сторону. Кажется, я сказала «спасибо». Мобильник все еще выдавал бравурную мелодию, демонстрируя на экране номер телефона, по которому я не далее как пять минут назад звонила из автомата. Растерянность, круто замешанная на ужасе, едва не заставила меня шваркнуть аппарат о металлическую стойку навеса. Мысленно уговаривала мобильник заткнуться. Он послушался после пятой жалобной просьбы, и я, моментально отключив аппаратик, сунула его в карман пальто, мимоходом подумав, что Димка категорически запрещает это делать – не заметишь, как свистнут. Руки мелко дрожали. Ноги слегка заплетались, с трудом дошла до лавочки под навесом и уселась. Жаль, что автобус ушел. Не вовремя этот звонок и не вовремя вспомнила, от кого он исходил.
– … Да вроде прилично одетая… – донесся до меня чей-то голос. – Может, ей плохо?
– Чего ж хорошего с бодуна? Ты на ее нос посмотри. Сейчас все пьют. И прилично одетые, и раздетые.
На меня без всякого стеснения смотрела пожилая супружеская пара. Сделав вид, что не считаю себя объектом их обсуждения, я нашла в себе силы встать. Нечего рассиживаться! Сейчас легкой рысью живо доскачу до дома. Сила собственного воздействия на себя была столь велика, что я с презрением посмотрела на очередной подъехавший автобус. Тем более что ему со мной не по пути – свернет направо. По дороге достала мобильник и снова его включила. Этот тип вполне может подумать, что я умышленно избегаю разговора, поскольку боюсь быть узнанной. Хотя, в принципе, так оно и есть. Телефон тут же замузицировал. Надо же, какой упрямый господин! Ясное дело, хочет убедиться, что звонила ему именно я.
– Так я тебе и ответила! – пробормотала злорадно и показала мобильнику фигу. – Встретимся у прокурора, там и поговорим.
От последнего высказывания даже слегка подпрыгнула. Под музыку. У моего адреналина явно замедленная реакция на стрессовые ситуации. Но как бы то ни было, теперь я знаю, что делать. Знания – сила! И эта сила заставила меня развернуться и снова отправиться к метро. Хотелось немедленно убедиться в своей правоте, хотя «немедленно» вряд ли получится. Все будет зависеть от Ивляковой Светланы Викторовны – собственницы квартиры, оставленной без нажитого непосильным трудом родителей имущества.
Купив очередную карточку на переговоры, я перерыла весь кошелек и всю сумку в поисках телефона Ивляковой и поняла, насколько прав мой муж в отношении моей несобранности.
– Так жить нельзя! – отчетливо произнесла вслух, и со мной согласилось пять человек, стоявших рядом в очереди за билетами на метро.
– Все заработанные деньги на дорогу да на коммунальные платежи уходят! – сердито поддержала меня женщина, лицом и фигурой похожая на работницу библиотеки. Мне так показалось.
Я деловито кивнула и, чувствуя нарастающую злость к себе самой, быстро пошла к выходу. Исключительно назло собственной персоне проторчала двадцать минут на остановке в ожидании автобуса, а когда он подошел, демонстративно отправилась домой пешком. По дороге злость трансформировалось в раздражение, а оно, в свою очередь, в чувство жалости к себе, такой больной и беспомощной…
Из кармана опять лилась задушевная мелодия звонка. Ну достал, козел! Никак не хочет понять, что меня рядом с мобильником вроде как и нет. Нехотя вытянула аппарат – только для того, чтобы мысленно пожелать владельцу порядком надоевшего номера счастливого пути к чертовой матери. Может, и правда мысли передаются на расстоянии? На экране светился Наташкин номер. Спохватившись, нажала на кнопку соединения и поприветствовала подругу.
– Слава Богу! Что так долго не отвечала? Я тебе домой обзвонилась! По моим расчетам ты уже давно должна была телевизор смотреть. Ты где?
– Почти у дома. И в не лучшем настроении. Я потеряла телефон Ивляковой. Ну той самой, ограбленной. Представляешь? Все перерыла – фиг вам! Я безнадежна!
– Представляю. И могу тебя утешить – ты надежна! Но бестолочь! Этот телефон я под твою диктовку сразу занесла в память своего мобильника. Никаких листочков с записями у нас нет и не было… Больной, вы надели не свои штаны!.. Нет, и не мои! Мои на мне! Я не имею привычки ходить на работе без штанов. Полина!.. Ир, давай, пока! Тут Полинка с мужем помирилась, спортивные штаны ему купила, сдуру развернула и повесила на стул. Рассчитывала – обзавидуемся. Им уже третий раз пытаются приделать чужие ноги. Потом поговорим.
Наташка отключилась, не обращая внимания на мое «подожди минуточку!». Тем не менее пасмурный день сразу обрел живые краски. Пожалуй, разноцветные наряды москвичей на сером фоне неба и улиц смотрятся куда ярче, чем на голубом. А если пойдет дождь, окружающий мир станет еще нарядней – за счет раскрытых зонтиков. И как замечательно наблюдать за непогодой из окна уютной, теплой квартиры! Хотя насчет «теплой» не совсем верно. Отопительный сезон еще не начался, но в одной комнате вполне можно сделать теплее, с помощью обогревателя. Впрочем, только для себя – не стоит. Цены на электроэнергию опять взлетели. Как всегда, на высоком уровне не то, что надо.
– Простите, не подскажете, где дом двенадцать? – услышала я над ухом мужской голос и слегка шарахнулась в сторону. Скоро буду бояться собственной тени.
– Дом двенадцать? – медленно переспросила я, с подозрением изучая незнакомца. Он терпеливо ждал ответа и агрессии не проявлял. Обычный прохожий. – Дом двенадцать на той стороне дороги, прямо у поворота.
Не дожидаясь благодарности, смело пошла к подъезду.
Дверь квартиры мне открыла дочь и с порога огорошила известием, что наша бабуля сошла с ума.
– У каждого свои недостатки, – легкомысленно ответила я.
– Да, но не до такой же степени! Представляешь, притащила ей фрукты, а она дверь слегка приоткрыла, пакет взяла, а меня – нет. Я имею в виду, в квартиру не пустила.
– Ага. Вот как ты меня сейчас.
– Ой, проходи, пожалуйста, раздевайся. Видишь, дурной пример и вправду заразителен! Спасибо, говорит, родная, приходи еще, извини, у меня не прибрано. И дверь перед носом хло-о-бысть! Тлетворное влияние бразильских сериалов.
