Ознакомительная версия.
– Зачем тогда с ней живешь? Разведись.
– Ничего ты не понимаешь, а дочка?
– Алименты платить будешь.
– Э нет, чтобы мой ребенок без отца рос? Да еще, не дай бог, с отчимом?
– Отсуди у нее девочку.
– Нинуша привязана к матери, как ребенку объяснить, что та стерва? Эх, если бы не дочка… Мигом бы разъехались, но ребенок.
Впрочем, в тот вечер он был сильно поддатый и болтал ерунду. Хотя говорят: что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Но больше Андрей никогда мне не жаловался.
Я молча повесила куртку на вешалку и повернулась к Свете:
– Все из шкафов вытащила? Аськино нижнее белье оставила?
– Дрянь! – завизжала Света и попыталась лягнуть меня ногой, а когда потерпела неудачу, вытянула ручонку, унизанную пудовыми перстнями, растопырила короткие пальцы и явно захотела вцепиться мне в волосы.
Но мое детство прошло на улице, и навыки кулачного боя у меня отшлифованы. Не успела Света и охнуть, как я вывернула ей руку назад, крепко приложила хулиганку лбом о вешалку и сказала Андрею:
– Или ты уберешь мадам отсюда, или я сломаю ей руку.
– … – завизжала Света.
– Скажите, пожалуйста, – хмыкнула я, – ну и выражения! Твои речи здорово сочетаются с изумрудными серьгами Розалии Никитичны. Насколько помню, они были у нее в ушах в день смерти. Ты не побоялась вытащить украшения из мочек покойной? Браво, дорогая, любая банда мародеров с удовольствием примет тебя в свои ряды.
– Светлана, иди в спальню, – велел муж.
Я отпустила руку. Наглая баба явно хотела сказать мне гадость, но наткнулась глазами на лицо мужа и осеклась.
Я подождала, пока она исчезнет в бывшей спальне Розалии Никитичны, и схватила Андрея за рукав:
– Как тебе не стыдно!
– А что? – попятился мужчина.
– Квартира принадлежит Асе и Сергею. Кстати, где он?
– Понятия не имею, вроде в командировку укатил.
– Почему ты разрешил своей жене рыться в чужих вещах?
Андрей побагровел:
– Ты пришла, чтобы читать мне мораль?
– И за этим тоже. Отчего бы вам не уехать домой?
– Держи свои пожелания при себе, а сейчас до свиданья!
– Ну уж нет! Мне нужны ключи!
– Какие?
Я на секунду задумалась. Сказать ему про Аську и Ежи! Да ни за что. Андрей мигом поделится новостью с гадкой женушкой, а та разболтает Сергею. Светка ненавидит Аську и ни за что не упустит возможности насолить первой жене своего мужа.
– Оля Лапшина, наша бывшая одноклассница…
– Я знаю Ольгу, – буркнул Андрей, – очень хорошо с ней знаком.
– Олька оставила у Аськи запасные ключи от своей квартиры, на случай потери. Безголовая Лапшина третий раз ломает дверь.
– И где они лежат? Я пожала плечами:
– Кто же знает? Может, в шкафу у Аси, а может, в письменном столе.
– Стой тут, – распорядился Андрей, – пойду посмотрю.
Я рассмеялась ему в лицо:
– Если боишься, что я унесу нечто ценное, то зря. Твоя жена уже обчистила квартиру. Хорошо хоть мне удалось припрятать драгоценности Розалии Никитичны. Кстати, кто вытаскивал изумрудные серьги из ушей трупа? Надеюсь, что не ты, а Света!
Андрей скрипнул зубами и, ничего не сказав, ушел.
Я же не стала покорно поджидать его в прихожей, а назло мужику отправилась в туалет, не снимая грязных сапог. За мной на светлом паркете потянулась цепочка черных следов. Московские дворники, несмотря на строгое запрещение мэра, высыпают на тротуары тонны соли, и под ногами у жителей столицы чавкает противная желто-коричневая каша. Испачкай я случайно пол у любого другого человека, то мигом бы схватила тряпку и убрала безобразие, приговаривая при этом:
– Извини, пожалуйста! Ну и свинство с моей стороны.
Но Светку я возненавидела до такой степени, что специально посильней топала измазанной обувью, желая, чтобы на полу осело побольше черноты.
Туалет в Аськиной квартире соседствует с ванной, в стене имеется довольно большое вентиляционное отверстие, прикрытое мелкой решеткой. Бабкина панически боится тараканов и делает все возможное, чтобы рыжие гости не посещали ее квартиру.
Не успела я поднять крышку унитаза, как из ванной донесся раздражительный голос Светки:
– Давай мой руки. Детский голосок возразил:
– Не надо!
– Живо, – прошипела Света, – ща получишь по заднице!
– Не хочу, – закапризничала девочка. Послышался шлепок, потом всхлипыванье, затем удовлетворенный голос матери:
– Сразу надо слушаться, а не ждать, пока я обозлюсь. Ясно, дрянь?
– Ты где? – донесся из коридора голос Андрея. – Куда подевалась? Эй, Виола! Я вышла наружу.
– Здесь я, не кричи!
– Нет у Аськи никаких ключей, – злился хозяин, – ни в шкафу, ни в тумбочке.
Да уж, дурацкая идея пришла мне в голову, небось Бабкина припрятала «открывалку» от квартиры любовника подальше, наверное, побоялась, что муженек наткнется на связку и поинтересуется: «Это чьи?»
Хотя можно ведь совершенно спокойно ответить:
– Сосед оставил, Ежи, часто в командировки ездит и боится, что в его присутствии случится в квартире неприятность.
Самое смешное, что это заявление будет почти правдой.
Я вышла на улицу и чуть не упала. Тротуар был покрыт ровным слоем льда. Прохожие брели, шаркая ногами, кое-кто ругался сквозь зубы.
– Ой, – раздалось за спиной.
Я обернулась, молодая женщина сидела на земле, горестно разглядывая сумку, из-под которой разливалась бело-желто-красная лужа.
– Давайте помогу, – протянула я ей руку. Девушка поднялась.
– Вот черт, все продукты испорчены, яйца, кетчуп, похоже, даже пакет с молоком разорвался. Надо же было так навернуться.
– Скользко очень.
– Прямо катастрофа.
Не успела она отряхнуть пальто, как послышался истошный крик и визг тормозов. Мы с молодой женщиной уставились на проезжую часть.
В черной грязи сидела бабулька, издававшая невероятные звуки, буквально в двух шагах от нее остановились «Жигули».
Из машины вылез парень и, вытирая рукавом кровь, струившуюся по лбу, заорал:
– Старая идиотка! …совсем! По такой дороге, в месте, где есть подземный переход, поверху поперлась! Понимаешь, дура, что я чуть тебя не задавил?
– Ой, сыночек, – причитала бабуська, – уж извини, тяжело по ступенькам-то идти, вот и решила так проскочить. Авось, думала, успею!
– Чем ты думала, развалина? – кипел юноша.
Тут откуда ни возьмись появилась машина ДПС, из которой вылез тощий милиционер в огромных грязных ботинках.
– У нас наезд? – радостно поинтересовался он.
– Ох, деточка, – бубнила бабка, – сама виновата, бежала и упала, ты мальчику-то врача вызови, вон лоб весь в крови.
От нечего делать я стала наблюдать за развитием событий. Оглашая воздух сиреной, появилась машина с красным крестом. Двое врачей, больше похожие на студентов, чем на дипломированных специалистов, сначала подошли к старухе.
– Жить будешь, – вынес вердикт один.
– Холод к ушибу приложите, – посоветовал второй, – а то на заднице синяк образуется.
– А я, миленькие, и так на льду сижу, – радостно ответила незлобивая бабушка, – прямо околела вся.
– Чего же не встаете?
– Так сама не могу!
Медики водрузили бабку на ноги, вручили ей палку, сумку, нахлобучили на макушку мохеровую вытертую шапку и поинтересовались у милиционера:
– Она тебе для протокола нужна?
– Пусть домой чапает, – велел патрульный, – слышь, бабушка, ну какого хрена ты в гололед гулять поперлась?
– Так за хлебом.
– Дома сиди, – рявкнул водитель, – вон из-за тебя ветрового стекла лишился! Так тормозил, что лбом его расшиб. Налетел на деньги из-за придурочной старухи.
– У тебя ничего серьезного, только порез, – успокоил его врач.
– Так насрать на лоб, стекло жаль, дорого стоит!
– Ладно, радуйся, что не сшиб старушку, – влез мент.
– И чего бы мне было? – заорал водитель. – Сама виновата, крыса облезлая! В двух шагах подземный переход, меня любой суд оправдал бы!
– Оно так, – вздохнул сержант, – только сколько здоровья потеряешь, пока следствие идет.
– Все вы взяточники, – рявкнул парень, – заплати вам побольше, и никаких проблем!
– Я при исполнении, – сержант начал наливаться краснотой, – ну-ка, документики на машину!
– Ладно вам, ребята, брэк, – сказал один из врачей, – пошли, водитель, я вам давление померяю. Сержант злобно прищурился:
– Ладно, а потом ко мне на выяснение.
Водитель выругался, сделал шаг по направлению к «Скорой» и упал. Громкий крик разнесся над проспектом, не успевшая отползти и трех метров бабуська запричитала:
– Ох! Гололедица проклятая! Никак ты ушибся, милок! Сразу-то не вскакивай, на холодном пользительно для здоровья сидеть после шлепка. Я вон задницы совсем не чую, а посильней твоего навернулась!
– Иди на…, – простонал мужик, – ногу, кажется, сломал.
Медики принялись хлопотать вокруг упавшего.
– И че, – удовлетворенно поинтересовался мент, – точно сломал? Один из врачей кивнул.
Ознакомительная версия.
