— А ваш сын? — удивился Шубин. — Вы его тут бросите, посреди убийств?
— Боже мой, что может угрожать ребенку? Кому он нужен?
— Ну уж точно — не тебе, — пробормотала Зоя, которую в углу прямо-таки трясло от возмущения.
Мобильный телефон, который Лариса положила в карман, неожиданно вздрогнул и дал один басистый гудок. "Пришло сообщение! — догадалась она и, отойдя в сторонку, прочитала:
— «Выносите ее через час к калитке. К.». Отлично. Значит, Корабельников где-то близко". — Эта мысль придала Ларисе уверенности.
Ко всеобщему возмущению, Анжелика с Вольдемаром действительно уехали. Причем скоропалительно, собрав барахлишко за полчаса. Мамаша толком даже не попрощалась с сыном. Ворча, люди разошлись по комнатам, но спать никто не мог и, кажется, даже не собирался. Один Жидков был не в курсе. По идее, его следовало растолкать, но в планы Ларисы это никак не входило. Она на цыпочках прокралась к шкафу и достала сумку с парфюмерией.
Держа ее впереди себя, спустилась на первый этаж, открыла дверь и вышла в сад. Из ближайших кустов донесся тихий свист, и она радостно двинулась на звук.
— Что вы мне притащили? — вместо приветствия прошипел Корабельников, одетый во все черное и оттого ужасно страшный. — Что это за хрень такая?
— Я не знаю! Я ведь вам все объяснила по телефону.
— Вы так объясняете, что ничего не понятно.
— Мы с Жидковым поехали в магазин… — начала она, но закончить не успела.
Откуда-то сбоку прямо на них из кустов вывалился человек с пистолетом. Корабельников дернулся, но опоздал на долю секунды — человек ударил его в висок, и он свалился замертво. Лариса собралась завизжать, но тут увидела прямо у себя перед носом черное дуло. А над ним — ледяные глаза Уманского.
— Куда вы потащили сумку? — спросил он хмуро. — Дайте ее сюда. Немедленно.
У Ларисы глаза сделались размером с блюдце. Вместо того чтобы выполнить приказание, она показала дрожащим пальцем на поверженное тело у себя под ногами и воскликнула:
— Вы его убили!
— Черта с два. Я даже не знаю, кто это.
— Это мой босс!
Лариса хотела броситься на колени, но Уманский не дал. Он шагнул вперед и схватил ее одной рукой за плечо, опустив вниз руку с пистолетом.
— Только не говорите, что вы оба контрабандисты. Я разрыдаюсь. Вы ведь не приторговываете камушками?
— Камушками? — тупо переспросила Лариса.
— Тогда какого черта вы влезли в это дело? Вы и ваш шеф? Что он тут делал? Неужели вы заодно с Жидковым? Уж кого я никак не подозревал, так это вас. — Его лицо нырнуло вниз и оказалось у Ларисы перед носом. — Я решил, что вы совершенно безобидны. Подумать только — ради вас я целовался с Капитолиной и пообещал ей свидание!
Уманский говорил негромко, но каждое его слово вонзалось в Ларисин мозг, словно гвоздь. Контрабанда? Камушки? Жидков?
— Какие, к черту, камушки? — прошипела она, ни на секунду, впрочем, не забывая о пистолете в его руке. — Я ничего не знаю!
— Тогда зачем вам это? — Он спрятал пистолет и вырвал сумку у нее из рук. — Перестаньте хлопать глазами и объясните толком. Вас прямо невозможно подозревать в чем-то противозаконном. Но это только я такой доверчивый. Мои коллеги с вами не станут церемониться. Я арестую вас и вашего начальника. Поедем, куда надо, и станем разбираться.
Это его «куда надо» привело Ларису в чувство. «Блюдца» сделались еще больше.
— Вы что, из органов?
— Как же долго вы соображаете!
— Не могу поверить!
— Да уж придется.
— Но вы стукнули Корабельникова прямо по голове!
Уманский пожал плечами:
— В противном случае он стукнул бы меня. Не волнуйтесь, скоро очухается. Кстати, если вы не заодно с Жидковым, то каким образом завладели сумкой?
— Я подсыпала Антону снотворное и просто вытащила ее из шкафа.
— Откуда вы о ней вообще узнали? Раз вы такая невинная овечка?
— Мне сказал Артем!
— Мальчишка?!
— Но он, как и я, не знал, что в этой сумке. Просто он наблюдательный… А что в ней?
— Контрабанда. Боюсь вас разочаровать, но с женишком придется расстаться надолго. Так что прощай, медовый месяц.
— Жидков — вовсе не мой жених! — горячо возразила Лариса. — Не настоящий жених!
— Да? А что же вы втирались в доверие к его мамочке?
— К его мамочке?
— У него ведь есть мамочка, и он ее обожает.
Лариса подпрыгнула на месте и внезапно стукнула себя ладонью по лбу:
— Мамочка! У всякого человека есть своя мамочка, которая ПОМНИТ ПРОШЛОЕ. Боже мой!..
— Ну что, что? — рассердился Уманский. Ему неожиданно показалось, что он ошибся в ней, и его разыграли, как мальчишку.
— Мальчику грозит опасность, — выдавила из себя Лариса. — Его обязательно убьют. Может быть, даже сегодня. Сейчас!
— Какому мальчику? — опешил Уманский.
— Артему, сыну Анжелики. Нам надо бежать в дом.
Уманский быстро посмотрел вниз, на Корабельникова.
— Господи, мой босс ничего не знает про ваши камни. Его нанял один человек, с женой которого Жидков крутил роман. Она сбежала от мужа и увезла из дому кое-что ценное. Боже, у меня нет времени объяснять! Если с мальчиком что-нибудь случится…
— А-а, черт с вами, идем. — Уманский схватил ее за руку. — Только не пытайтесь проявить чудеса храбрости.
И они побежали к дому. Сумку Уманский прижимал к себе, словно грудного ребенка. Вот лестница на второй этаж. Дверь в комнату Вани. А вот та самая, что им нужна.
— Я сам, — сказал Уманский и толкнул дверь. Она не подалась. Тогда он поднял ногу и со всего маху стукнул по замку каблуком. Дверь влетела внутрь, и глазам Ларисы, вбежавшей в комнату вслед за «дизайнером», открылась странная картина. На разобранной кровати сидел очень бледный Артем. А рядом стояла молодая брюнетка и держала за волосы неряшливую женщину с огненно-рыжими волосами. В другой руке у нее был нож, острие которого упиралось женщине в горло.
— Не двигаться! — крикнул Уманский, и пистолет снова оказался у него в руках.
— Спокойно, — ровным голосом сказала брюнетка. — Вы меня не знаете, но я в вашей команде.
— Вы агент Корабельникова! — мгновенно догадалась Лариса.
— А вы та, которая испортила все дело.
— Эта тетенька хотела меня убить! — дрожащим голосом сообщил Артем Ларисе.
— Какая тетенька? — уточнил Уманский.
— Та, которую я держу, — ответила вместо него брюнетка. — Понятия не имею, кто она такая, но…
— Я знаю, — отчеканила Лариса. — Могу вам ее представить: Анна Ружина.
— Кто? — воскликнул Уманский. — Анна? Господи, где вы ее взяли?!
— Я сама взялась! — воскликнула женщина. Голос у нее был хриплый, неприятный. — Я давно здесь. Слежу за всеми вами. Мерзкое отродье…
— Мишаня! — закричала Симона, вбежав в комнату. — Иди сюда! Скорее!
— Что, убийцу поймали? — крикнул тот, вбегая следом за ней.
— Нет, — громко возразила Лариса. — Мы поймали только половинку убийцы. Но второй половинке тоже не уйти от правосудия.. Мишаня, отойди от Симоны.
— Зачем? — удивился тот.
— Она не девушка твоей мечты. Она — дочь Анны Ружиной.
Симона растерялась лишь на секунду. Лицо ее полыхнуло злобой:
— Пронырливая стерва!
Мишаня посмотрел на нее изумленно и тут же попятился. Симона шагнула за ним.
— Стой спокойно, — приказал Уманский и погрозил ей пистолетом. — Стой, иначе буду стрелять.
В доме тем временем поднялся переполох. Все обитатели сгрудились в комнате, галдя и пытаясь выяснить друг у друга подробности происходящего. Корабельников с окровавленной годовой вошел в парадную дверь и поднялся по лестнице, ориентируясь на голоса. Маргарита при виде его, по традиции, начала визжать.
— Привет, шеф, — сказала брюнетка и чуть-чуть шевельнула ножом. — Рада, что вы целы. Мне пришлось оставить вас без прикрытия. Но — по уважительной причине.
— Видите, — обратился к Ларисе Уманский. — Я его стукнул совсем тихонько, он уже очухался.
Корабельников посмотрел на него с ненавистью. И тут в соседней комнате кто-то тонко и горестно заплакал.
— Господи! — воскликнула Лариса. — Там же Ваня. Бедный малыш! Надо его привести сюда.
— Нет, — рявкнула Капитолина. — Пока я его воспитательница…
— Ой, ну тебя к черту! — не выдержала Лариса. — Надо было давно тебя уволить.
— Разбежалась, — прошипела та, сделавшись похожей на рассерженную гусыню. — Руки коротки! Ты никто!
— Как это — никто? Жидков — Ванин опекун. А я — невеста Жидкова.
Она оттолкнула Капитолину, выскочила в коридор и дернула дверь соседней комнаты.
— Ванечка! — ласково позвала она. — Иди ко мне, малыш.
Зареванный Иван соскочил с кровати и протопал крошечными твердыми пятками по полу. Врезался в Ларису, прижался к ней и затих, обняв ее ручонками.
— Я не разрешаю детям иметь личные контакты! — прошелестела Капитолина, уже чувствуя бездну под ногами.
— Ты уволена.
