– В чем дело?! Просто мне показалось, что в кабинете пахнет мышатиной, я и распылила свой флакон.
Макс тщательно принюхался.
– М-да?.. Такое впечатление, что твои мыши никак не дойдут до дома с дружеской попойки. Посмотри материалы претензий и дай свое заключение об их обоснованности. Мне не нравится вывод юриста. Две встречи на сегодня отменены по просьбе самих поставщиков. Пятница! Я буду через пару часов. – Максим Максимович выжидательно замер.
– Мне все понятно, – доложила я, прекрасно сознавая, чего именно ждет шеф.
– Ефимова, ты не поняла или намеренно не хочешь понимать. Что тебе велит сказать твой долг?
– Ну сколько можно говорить одно и то же? Хорошо. Пятница, Максим Максимович. Через пару часов вашего отсутствия будет обеденный перерыв, а следом и конец рабочего дня. Нет никакого смысла возвращаться на работу. Будет что-нибудь сродни стихийному бедствию, я перезвоню.
– Благодарю за службу, Ефимова. Надеюсь, мое «стихийное бедствие» сейчас плещется с детьми в море. Не люблю лето, период застоя. – И, крутанувшись на месте, шеф направился к двери. – Мыши, говоришь? – притормозил он, открывая ее нараспашку. – В понедельник вызовем санэпидстанцию.
Я отметила его уход благодарным кивком и переключилась на бесконечные ответы по телефону. Задержка платежей – больной вопрос, тем более если он ознаменован невыполненными обещаниями шефа. Прозвониться в больницу мне никак не удавалось. Пришлось задействовать Наталью, уже успевшую вернуться домой, приготовить мужу «ленивые» голубцы и прилечь отдохнуть с намерением выспаться.
– Пусть он ест голубцы, а его в это время гложет совесть вплоть до субботы, – тихо радуясь своей мести, заявила Наташка.
Перезвонила она довольно быстро:
– Обал-деть!!! Наша «испанка» в том же отделении травматологии, куда сначала отказалась лечь, представляешь?
– Нет, – честно призналась я, испытывая смешанное чувство облегчения и тревоги. – Не представляю.
– Ну так представь! Звоню я в приемное отделение, жалуюсь по твоей наводке на то, что врач «скорой», доставивший к ним позавчера сеньору Осипову-Суарес, в качестве благодарности за оказанную услугу без разрешения унес мобильник сеньоры. Требую сведения об этой машине и фамилию врача, а получаю в ответ что?! Что я нахалка, трещетка и стяжательница! Ну как?
– Нормально. Они просто ограничились намеками, имея в виду, что ты зря обижаешь медработников. Врач «скорой» прихватил с собой мобильник нечаянно, а когда обнаружил это, вернул в приемное отделение. Только нашей сеньоры уже и след простыл… Наташка, неужели он разыскал ее в гостинице? Ей же в понедельник улетать!
– Фига себе!.. А ты и вправду хорошо все представила. Я забыла про десятидневный отсчет… Вот что значит не работать! – От счастья не только часов, дней не замечаешь. А врач Тамару не только разыскал вчера, но и на своей личной машине доставил в больницу. Вместе с вещами. Я сама проверяла. Из гостиницы сеньора Осипова-Суарес выписана в неизвестном направлении. Кстати говоря, ты очень наблюдательна. Почти как я – у нее еще один мобильник есть. Основной. А второй, по которому мы безуспешно звонили, Тамара приобрела в Москве, там на счете деньги кончились. Именно его случайно и увез врач. Она его подарила молодому человеку.
– Кому?!
– Иришка, врачи «скорой» в основной своей массе – молодые человеки… люди, я хотела сказать.
– Тамару можно навестить?
– Я думаю, пока нежелательно. Как бы ее кондрашка не хватила. Я еще и в справочную прозвонилась. У Тамары температура. Если бы не наш эскулап, она бы тихо скончалась в номере гостиницы, не испытывая никакой грусти по этому поводу. Дадим ей пару дней прийти в себя. Сможешь удрать на часок пораньше? Не хочется в пробках торчать, собака от жары взбесится. Я, в принципе, уже готова. Сейчас только «ленивые» голубцы упакую.
– Ты же приготовила их для Бориса.
– Конечно. Потом подумала, что с ними он в полной мере не ощутит боль расставания, поскольку просто не заметит моего отсутствия. Или заметит, но обрадуется и будет эти голубцы лопать, вроде как из одолжения мне. Больше-то нечего…
– Не боишься приучить мужа к своему постоянному отсутствию? Заявишься как-нибудь домой, а он тебя и не признает.
– Еще чего! Ладно, уговорила. Оставлю его долю в холодильнике, распишусь на тарелке, а рядом помещу свою фотографию в рамочке. Мне еще Ромку кормить, если он, конечно, воспользовался моим приглашением на дачу. Ну так во сколько за тобой заезжать?
Упоминание о Ромке меня подстегнуло, хотя надежда на то, что наш юноша отсиживается на Натальиной даче, была слабая. Жаль парня. Попал в ловушку, и не разобрать, кто именно хочет выпустить его на свободу – друг или враг.
Дорога, которую мы выбрали в последний момент, была успокаивающе свободной. Просто Наташка, включив поворотник и намереваясь свернуть на перегруженную транспортом кольцевую, стихийно решила проехать прямо по Симферопольскому шоссе, где не было пробок. Получив в след возмущенные сигналы других водителей, подруга легкомысленно пожала плечами:
– Неужели не понятно, кто за рулем? Ир, тебе понятно? И мне понятно.
Сделав небольшой крюк в двенадцать километров, мы въехали на дачные угодья во вполне вменяемом состоянии, но сразу попасть в дом Натальи не удалось. У ворот нашей дачи меня встречала светившаяся радостью свекровь. Я сразу почувствовала угрызения совести. За весь сегодняшний день даже не удосужилась ей позвонить, а вчера вообще переложила эту обязанность на Наташку. Именно она уточняла с нашей бабулей список необходимых продуктов. Все уточнения свелись к одному: «Не надо мне ничего, все есть, пусть Ирочка прихватит только то, что нужно им с Димой». Все наши стремления перевезти бабулю вместе с кошками в Москву встречались в штыки: «Это и буду я там со всеми вами нервы мотать! А здесь я сама себе хозяйка. Приедете, привезете новостей, мне их на неделю хватит с кошками обсуждать».
– Забегу, как только смогу, – процедила я сквозь зубы Наташке, расплываясь в ответной улыбке свекрови. – Без меня Ромку не пытай, к нему нужен особый подход.
– Как скажешь. Если боишься, что парня и на козе не объедешь, то зря. У меня козы нет. Мотоблок, и тот не работает.
Пару часов спустя я выполнила свое обещание. Наталья тоже. И не из-за отсутствия козы. Просто Ромка наведался к ней с краткосрочным визитом – как следует подкрепиться. Подкрепился и исчез.
Немного взгрустнув по поводу его отсутствия, мы принялись успокаивать себя надеждой на то, что состояние здоровья сеньоры де Суарес к понедельнику улучшиться до такой степени, что незначительное его ухудшение, вызванное нашим посещением, не слишком отразиться на ее намерении жить дальше. Кроме того, можно сообщить следователю о нашем вполне законном желании наведаться к Галине, если, конечно, ее переместили из реанимации в общую палату. Да, Наташка наделала шороху, но кто докажет, что его наделала именно она?
Сергею Сергеевичу позвонили сразу, решив не откладывать дело в долгий ящик. Он так обрадовался! Даже нисколько не обиделся на Наташку, обозвавшую его сумасшедшим диктатором за категорический отказ допустить нас к больной Антиповой, тем более что она переведена в другую больницу, номер которой он ни за что не сообщит. Человек, дважды вернувшийся с того света, имеет право на заслуженный отдых. Пусть даже и на больничной койке.
– Мой парик все-таки произвел впечатление, – попыталась утешить себя Наталья. – Следователь от одних сказок обо мне, закамуфлированной, умом тронулся. Поздравляю! До понедельника мы совершенно свободны в выборе крепких выражений по поводу замкнутого круга, внутри которого носимся как оголтелые… Крестоносицы, блин! – Подруга встала. – Пойду окучивать сорняки. И на фига, спрашивается, я сюда прикатила сегодня, да еще с голубцами? Забегай ближе к ночи, съедим.
Ближе к ночи Наташка заявилась сама. Бабуля смотрела старую киноленту, рекламирующую руководящую и направляющую роль партии в деле уборки колхозного урожая картошки, а я, отупев от дачного воздуха, с трудом уговаривала себя отправиться спать.
– Мне нужна твоя помощь! – безапелляционно заявила подруга, не выказав ни малейшего желания присесть.
– Именно сейчас? – посмотрела на Наталью моя свекровь из-под очков, поглаживая дрыхнувший на коленях мохнатый клубок, именуемый Плюшкой. – Дай хоть Ирише досмотреть, как люди ведут битву за урожай. Очень познавательная картина. И почему раньше картошку в колхозах убирали всегда после первого снега?
– Ее хранить было негде, – зевнула я. – Искусственный отбор на лежкость.
– Да вы что, Мария Ивановна! Такие фильмы вообще вредно смотреть, – отрезала Наташка. – Они рождают в душе отвращение к колхозам и коммунизму. Сами знаете, чем это кончилось. Иришка, подъем! Мне надо… кровать переставить. Из одной геопатогенной зоны в другую. Не геопатогенную.
