Иоанна Хмелевская - Проза жизни

   Обеих вдохновлял на труд роскошный букет роз. Цветы стояли посреди стола в пятилитровой банке, потому как для такого огромного букета во всем доме не нашлось подходящей вазы. Точно такой же красовался дома у Шпульки в окружении кактусов.

   Цветы принес Кшиштоф Цегна через неделю после операции в Виланове. Кшиштоф Цегна прямо-таки светился счастьем и в благодарность за помощь рассказал им в подробностях об окончательной ликвидации банды контрабандистов. Загадка безмятежного спокойствия, так долго царившего в доме шизофреника Салакшака, открылась тем же вечером, и заслуга в этом самого Кшиштофа Цегны превзошла все мыслимые ожидания.

   Именно Кшиштоф Цегна внес бесценное предложение. После снятия показаний с Терески и Шпульки, после доставки в дом Кемпиньских, с привлечением сил милиции, пресловутой кучи дров, после прощания со своими ретивыми помощницами Кшиштоф Цегна, не иначе как осененный свыше, настоял на том, чтобы произвести разведку в притоне на Бельгийской. Ему удалось в свое время подслушать пароль, позволявший проникнуть в это логово азарта, и с согласия начальства он воспользовался этим, в результате чего стал свидетелем удивительной сцены.

   Кшиштоф Цегна повествовал увлеченно и весьма образно.

   — Отправились мы туда с поручиком без всякой определенной цели, просто посмотреть, что там происходит. У поручика была рация, а пароль о медсестре сработал безотказно. Явились в гражданском, конечно. И надо же, аккурат в самый разгар — везде деньги, только на одном кону четверть миллиона, доллары валяются как мусор, глаза у всех горят, - вдруг вламываются двое субчиков. Тот ваш любимчик из Тарчина и еще один, блондинистый такой, вы его не знаете, зато у нас он на примете. «Милиция, — говорят, — руки вверх!». И поручик обалдел, и я тоже. Сгребли все подчистую, игроки только глазами хлопали, ни один даже не пикнул. Мы еще немного из вежливости посидели, поручик передал по рации все, что видел, а я его кашлем прикрывал, такой приступ изобразил, как будто у меня коклюш. Никто, слава Богу, не обратил внимания — мало ли что бывает на нервной почве. Не успели бедолаги опомниться от первого налета, а тут и наши подгадали. Вот где началось светопреставление! Больше всего распотрошили того типа из Виланова, весь был набит деньгами. Пришел как раз отыгрываться после крупного невезения. Жутко богатый, можно сказать с пеленок торговал валютой. Еще при оккупации начинал, а садоводом только прикидывался...

   — А что случилось с его женой? — с любопытством прервала его Шпулька.

   — С какой женой? У него жены нет. Бездетный вдовец.

   Из дальнейшего рассказа следовало, что оба изображавших милиционеров субъекта были тесно связаны с тощим блондинчиком и чернявым владельцем «фиата». Доказательства этой связи, предъявленные взбешенному валютчику из Виланова, привели к тому, что обнаружив себя обманутым, тот раскололся и подставил из мести своих подельников, чем невероятно облегчил расследование остальных деталей аферы.

   — Долго нельзя было понять, в чем там дело с той занавеской, — продолжал Кшиштоф Цегна, в третий раз накладывая сахар в предложенный ему кофе. — А это был сигнал о нападении на самих себя. Дохода с контрабанды им, видите ли, показалось мало — приходилось делить его с другими, львиную долю брал себе шеф, тот, с расплющенным ухом, и Черный Метя с блондинчиком считали себя обделенными. Блондинчик их подговорил. Они условились заманивать в игорный притон побольше богачей, особенно таких, что играли на наличные доллары, а в разгар игры давали сигнал, сдвигая занавеску. Тогда те двое, которых там никто не знал, придут и под видом милиции конфискуют все деньги. Так и сделали. Перед тем у них были, правда, две неудачные попытки. Один раз вы им сбросили эту пальму, а она тоже служила знаком, после чего они стали отодвигать занавески...

   — Минуточку... — прервала его сбитая с толку Тереска. — То есть как это? Знаком было падение пальмы ?

   — Нет, что вы! Пальма должна была стоять посреди окна. Но бечевка случайно зацепилась за горшок, и когда вы от всей души ее дернули, пальма и слетела. Бечевка вела к звонку, и в случае чего подозрительного дворник внизу потянул бы ее, давая сигнал тревоги. А второй раз они отказались от налета, когда у них стащили часы. Тот субъект из Тарчина испугался и сбежал, так что нападать стало некому...

   Подруги уже смирились с превращением гориллообразного красавца с рыцарской душой в заурядного бандита. Разделяя мнение о том, что внешность обманчива, ни та, ни другая не могли понять, считать ли этот случай исключением из правил, или его подтверждением.

   Оказывается, в тот памятный вечер притон контрабандистов пустовал, потому что вся банда была по горло занята в игорном притоне. Два идентичных «фиата» были застигнуты при замене номеров; удалось обнаружить также два близнеца «мерседеса».

   — Одна машина прикрывала другую, и милиция с ног сбилась: номер тот самый, автомобиль тоже, а поймать с поличным не получалось...

   Всех остальных мошенников также арестовали, вменить им нелегальную торговлю теперь уже не составляло труда. Что же касается самого Кшиштофа Цегны, то в свете последних событий ему место в офицерской школе, можно сказать, гарантировано.

   — А все благодаря вам, — сказал он, галантно целуя им руки. — Если бы вы сразу не обратили внимание...

   — Но мы обратили внимание на этого режиссера, а не на бандитов! — самокритично уточнила Тереска.

   — Но мы-то в результате вышли на бандитов! Вы сказали, что за вами кто-то ездит, отсюда все и началось. Да и потом, если бы не тот переполох в притоне и не ваш Салакшак, который легко раскололся, оскорбленный в лучших своих чувствах, нам бы пришлось еще здорово попотеть. Что и говорить, милиция вам многим обязана. Если на то пошло, так это не мне, а вам надо идти в офицерскую школу!

   — Большое спасибо! — Шпульку даже передернуло от такой перспективы. — Мне вполне хватит того, что я засадила в темницу милиционера. Больше я никого сажать не собираюсь. Да и самой не хотелось бы оказаться ни в наручниках, ни с кляпом во рту!

   Последняя ее фраза была не просто красным словцом. Майор, расставив ловушку на контрабандистов и озабоченный соблюдением строжайшей тайны, беспокоился, как бы через подруг операция преждевременно не раскрылась. Он даже высказал слабое пожелание задержать обеих до ее завершения.

   — Скажите, вы с кем-нибудь обсуждаете это дело? — обеспокоенно допытывался он. — В школе или в семье?

   — Упаси Боже! — ужаснулись обе в один голос.

   — И вам тоже не советую это делать, - предостерегла его Тереска. - Особенно в школе. Нас примут за чокнутых и отравят нам всю жизнь. А в семье тем более. Никто ничего не знает и не должен знать. Иначе придется бежать из дому.

   — Скоро весна наступит.. — с протяжным вздохом сказала она — снова без всякой связи с предыдущим.

   Весна ее немного пугала. Пока еще стояла зима, но известно было, что весна наступит, и довольно скоро. А весна — это, как известно, сирень, благоухающие вечера, пресловутые соловьи, о которых столько болтают, поют, пишут и которых полагается слушать вдвоем, в нежных объятиях... Полгода тому назад она еще питала надежду на весну в объятиях Богуся, но теперь... Эх, лучше не думать!

   Захватывающая, занимающая все мысли и время криминальная авантюра отошла в прошлое, и заноза в сердце Терески снова дала о себе знать. Ни одна весна прежде не будила в ней такой тоски и тревоги. Всякий раз Тереска радовалась ей блаженно и бездумно. Никогда еще она не чувствовала себя такой несчастной и одинокой, как сейчас...

   Свое несчастье и одиночество Тереска переживала как бы авансом, весна ведь еще не наступила. Просто она ощущала, что с ее наступлением она станет одинокой и несчастной, и это неизбежно, это неотвратимо, это естественные последствия трагедии с Богусем. Сенсационные события приглушили эту трагедию, но вот они исчерпали себя — и что осталось? История и репетиторство, проза жизни...

   Вот уж нет! Прозе жизни Тереска никогда не поддастся! Плевать ей на соловьев, весну, упоительные вечера и сирень! Свалит с плеч проклятую историю, которая доводит ее до безумия трижды в неделю, и на свежую голову постарается внести какое-нибудь разнообразие в эту прозаичную жизнь. Пока еще неизвестно, что именно, пока лучше подождать и позволить Шпульке передохнуть, пока еще на дворе зима и можно обойтись бассейном, сдачей норм по плаванию и зарабатыванием денег...

   — А вообще-то я тебе удивляюсь, — сказала Шпулька, тоже глубоко задумавшись. — У тебя такой успех, мальчишки бегают за тобой напропалую, в чем же дело? Почему тебя ни один не устраивает?

   В голосе Шпульки звучало явное осуждение. Она прекрасно отдавала себе отчет, что ее ожидает, если Тереска в ближайшее время не заинтересуется каким-нибудь парнем и не направит на него избыток своей энергии, предприимчивости и времени. Тогда все это она захочет расходовать в компании со Шпулькой, а разве откажешь подруге! При одной мысли о том, в чем ей придется участвовать, у Шпульки буквально волосы вставали дыбом. О том, чтобы полностью устраниться, и речи не было. В больших количествах Тереска была утомительна до невыносимости, но полное отсутствие Терески превращало мир в бесплодную пустыню. Единственный выход — ограничить Тереску до разумных пределов, а это было бы возможно, если бы на горизонте замаячил какой-нибудь неотразимый субъект.