она с торжествующим видом воззрилась на меня.
— И дальше что? Или у тебя есть шапка-невидимка, чтобы через холл пройти? Ты их на эти дурацкие сериалы подсадила, теперь до двух ночи внизу куковать будут.
— Так мы через окно, — обрадовала она.
— С ума сошла? — округлила я глаза. — Второй этаж. У меня шея одна, я прыгать не буду.
— Я все продумала, тут яблоня прямо под окном. Если гибкость имеется, можно дотянуться, ну и слезть вниз, а там тихонечко через заднюю калитку и к дороге. Такси вызовем.
Видно, мозги в тот день были оставлены мною за ненадобностью в каком-то укромном месте, потому что я согласилась на ее дурацкий план и даже нацепила на себя спортивный костюм.
* * *
Пелагея прихватила рюкзак, приказала мне взять с собой диктофон, который я использовала для своих записей, и мы, чертыхаясь и наделав в руках заноз, сползли с яблони. Оставив в комнате гореть лампу и неплотно прикрыв окно. Миновав лесок, мы вышли к дороге и оттуда вызвали такси, а через полчаса уже тормозили у гостиницы «Азимут», которая, хотя и располагалась на окраине города, но считалась весьма приличной. Останавливались в ней люди солидные и респектабельные, так что наш внешний вид был слегка неуместен.
— И что будем делать? — задумчиво спросила я Пелагею, когда мы замерли возле центрального входа, полыхающего разноцветными огнями.
Та стояла и покусывала губы, демонстрируя крайнее умственное напряжение.
— Пошли внутрь, по ходу дела решим, — созрела она, а я покорно потрусила следом.
Мы осторожно прошли в холл, где нас даже не остановил портье, хотя на Пелагею с ее рюкзаком и кедами он косился с явным неудовольствием. От нечего делать мы немного повертели головами, хотя непонятно, на что рассчитывали, если даже не знали, как этот самый дядька из Израиля выглядит.
Пелагея хмыкнула и пошуршала в сторону рецепшена, где сразу несколько портье занимались гостями. Выбрав свободную девушку с приветливым лицом, она, не мудрствуя лукаво, задала ей вопрос:
— Нам бы Ройзмана найти, он вроде у вас в гостинице проживает.
— Он нам встречу назначил, — поспешила добавить я, опасаясь, как бы Пелагея снова не начала развивать тему про свою беременность. С ее худобой это звучало бы даже неприлично.
— Так он в ресторане ужинает, — радостно сообщила девушка. К нему женщина приехала. Красивая такая, блондинка, они минут двадцать назад в ресторан заходили, я у него ключ принимала. Вон туда, направо и прямо.
Мы развернулись в сторону ресторана, указанного нам портье. Пелагея рвалась на баррикады, но я ее притормозила:
— Куда несешься, если дядя в этой истории замешан, то о нас наслышан. Соответственно, сразу узнает в лицо. Меня так точно. Надо тихо зал осмотреть, не привлекая внимания.
Мы толкнули тяжелую деревянную дверь и сразу же юркнули за развесистые пальмы в кадках, которые украшали собой шикарный зал.
— Прелестно, — простонала Пелагея, и я согласилась. Пахло здесь тоже отменно, и я немедленно почувствовала зверский голод. Специи, чесночок…
Пока мы озирались, к нам подскочил бойкий официант, но Пелагея заявила, что потеряла на входе сережку, и мы еще немного ее поищем. Учитывая, что уши у нее даже не были проколоты, заявление это выглядело немного опрометчивым. Но сразу нас не выгнали, что было уже победой.
Пелагея ползала по полу, изображая поиски, а я рыскала глазами по посетителям. Их было немало, но вот блондинка в зале оказалась всего одна. Не считая полностью седой бабки в рюшах в окружении внуков, но ее в расчет я не брала.
Прищурившись, чтобы лучше рассмотреть блондинку и ее спутника, я ахнула.
— Ты чего вздыхаешь? Тоже жрать охота? — тоскливо завела Пелагея. — Это цыпленок табака…
— Тебе бы все жрать, умерь аппетит, Паша, — проворчала я. — Посмотри, что за блондинка с нашим дядей ужинает. Это же Ларка!
— Да ну… — недоверчиво протянула она и присмотрелась получше. — Точно, Борькина жена, то есть вторая жена. Вот дела, это что же получается? Она с врагами заодно?
— Пока ничего не получается, дядю рассматривай, ты же говорила у тебя зрение хорошее.
— Ну, дядя как дядя. Лет сорок пять или больше, вроде высокий. Седина. Отсюда не видно. Подобраться бы ближе, — мечтательно пробормотала она.
— Не вздумай, — для верности я даже схватила ее за подол юбки. Не ровен час, рванет вперед подслушивать и привлечет к нам внимание.
— Что делать будем? — затосковала подружка.
— Подождем, пока Лариса выйдет, расспросим ее, — пожала я плечами. Мы проторчали в пальмах еще минут десять, наблюдая, как Лариса с седым о чем-то беседовали и неспешно пили вино.
Тут на нас стал с удвоенной силой коситься официант, и мы потянулись к выходу. На парковке я покрутила головой и с удовлетворением заметила машину Ларисы. Значит, рано или поздно она все-таки выйдет. Надо только придумать, как половчее у нее про дядьку расспросить.
— А если она к нему в номер поднимется и там останется? — вредничала Пелагея. Видимо, ей очень хотелось поужинать. Да и мне тоже.
— А вот про это я не подумала, — согласилась я. — Она дама свободная, поэтому вполне может…
Мы потосковали еще минут двадцать, и из гостиницы, видимо, услышав наши молитвы, выпорхнула Лариса. По моему скромному мнению, ей следовало не по ресторанам ходить, а дежурить у постели сына. Но свое мнение я оставила при себе и заспешила ей наперерез.
— Соня? — удивилась она. — Ты какими судьбами в этой глуши? — тут я заметила, что она уже изрядно навеселе, что было нам только на руку.
— Как там Петя? — ответила я вопросом на вопрос. — Вчера звонили, хотели заехать, но нас пока не пускают.
— Уже лучше, угрозы для жизни нет, — выдохнула она. — Вот придет в себя, я ему башку оторву. Чтобы знал, как с бандитами всякими шарахаться и в казино деньги спускать. Явно с кем-то что-то не поделил, или бабу чью-то увел. И в кого он такой?
Тут я деликатно кашлянула, не желая напоминать Ларисе о ее бурной личной жизни, а она продолжила, шмыгнув носом:
