Как только я это сказала, в памяти тут же всплыл огромный чемодан на колесиках и с кодовым замком, который нам с Лаптевым подарили мои родители на годовщину свадьбы. Использовался он, правда, всего два раза. Так и лежал в дальнем чулане моей квартиры, погребенный под грудой такой же ненужной утвари.
Надо же — а я думала, код от замка давно и бесповоротно потерян. И нет — вот он: двадцать восемь двенадцать восемьдесят два.
— Надо бы проверить, но, похоже, Сумкина вычеркиваем, — согласился Костя, когда я озвучила посетившую меня догадку. — Так, что дальше? Что не так с Часовщиком и Форточкиным?
— Форточкин — какая-то искусственная фамилия. И имени нет. А насчет Часовщика я сама не уверена. Просто как-то не в стиле Саши записать профессию человека и не записать хотя бы имя.
— А что скажешь насчет Антона Павловича?
— Не знаю... Это интуиция. Мне не нравится, что он «Многоуважаемый».
— Может, это фамилия такая?
— Может быть.
— Ладно, начнем с того, что проще всего проверить, —
согласился Костя и набрал на мобильнике первый номер из списка. — Добрый вечер. Могу я поговорить с Василием?.. Василий? Василий Клоп? — Лицо у Кости вытянулось. Можно было наблюдать, как он бешено ищет способ элегантного отступления. — Прошу прощения за беспокойство, мне ваш телефон дал Александр Лаптев. Вам он знаком? По какому вопросу? Ну, вы ведь понимаете... Да. Да. Нет, я пока собираю информацию. Хорошо, извините за беспокойство.
— Уффф... — Он нажал отбой. — Не люблю экспромты. Это резчик по дереву, который выполнял для Лаптева заказы. Он больше не работает, просил не звонить.
— Значит, Клоп тоже отпадает. Извини.
— Да ладно. Ты правильно его на карандаш взяла — дал же бог человеку фамилию!
— Остаются Многоуважаемый, Форточкин и Часовщик.
— Ну-ка, ну-ка... — Дима наклонился над монитором. Потом хмыкнул, свернул окно и полез куда-то в хитросплетения лаптевских папок.
— Ты что делаешь?
— Тссс!
Минут пять он лазил в каких-то программах, что-то загружал, набирал. Потом начал смеяться:
— Есть! Эврика. Мужики, это пароль от ноутбука!
— Точно, — ухмыльнулся Макс. — Как мы сами не просекли?
— Может, расскажете, в чем прикол?
Мой жалобный голос растрогал Макса и Костю, и они хором принялись объяснять:
— Ну, Форточки...
— ...они же Окна...
— ...они же Виндоус...
— ...так называют операционную систему от Майкрософт.
— Спасибо, поняла.
Позор! Они считают меня совсем блондинкой! А могла бы и сама догадаться. Не раз слышала презрительные фырки в сторону «форточек» от программистов на работе.
Парни продолжали медитировать над списком, сократившимся до двух пунктов.
— Проще всего взять и проверить. — Костя набрал на мобильнике телефон Антона Павловича. Подождал пару минут, потом развел руками: — Абонент не абонент! Ладно, попробуем Часовщика.
— Погоди. — Макс тоже схватился за телефон. — Есть одна идея, надо проверить.
Минут пять он дозванивался по разным номерам из своей записной книжки и просил какого-то лейтенанта Саменко. Наконец по одному из номеров ответили утвердительно, и парень радостно заорал в трубку:
— Привет, Леха! Как жизнь молодая?
Минут пять они трепались о каких-то своих делах. Остальные участники расследования, что странно, не проявляли признаков недовольства или нетерпения, словно междусобойчик, устроенный Максимом посреди расследования, был чем-то самим собой разумеющимся.
— Кстати, напомни погоняло фигуранта, который проходил по делу Мршанского? Ну да, того, который Николай Часовой. Угу, я так и думал. Слушай, у нас по ходу расследования выплыл мобильный номер. Предположительно принадлежит Часовому. Пробьешь? Да, диктую. Жду.
— Вот и все, — объявил Макс, нажав отбой. — Если память мне не изменяет, этот Часовщик — один из крупнейших в России скупщиков краденого антиквариата. Интересные знакомства были у покойного.
— У тебя тоже интересные знакомства, — съязвила я. — Откуда такая уверенность, что это не обычный часовщик или шифр?
— Мне кажется, я узнал номер. Эти три тройки на конце...
— Тоже коллекционируешь телефоны скупщиков краденого?
— Нет, он проходил по делу об убийстве Мршанского, когда я работал следователем. Вывернулся. Ловкий гаденыш.
— Ты работал следователем?!
Если бы Макс сообщил, что работал стриптизером, я бы и то меньше удавилась. Откуда? Когда успел? Он же мальчишка — дай бог двадцать пять стукнуло!
— Да, сначала помощником следователя, потом следователем. Год в ОВД, два года в прокуратуре.
— Поверить не могу!
— А что такого? — обиделся рыжий. — Я, между прочим, Юридическую академию закончил. Почти с отличием.
— А... — Задать очередной вопрос я не успела, мобильный бывшего следователя заиграл «Наша служба и опасна и трудна».
— Леха? Ну как? Отлично, я так и знал! Спасибо, с меня бутылка!
— Это он, — подтвердил Макс то, что мы и так уже поняли.
— Остается Антон Павлович, — резюмировал молчавший на протяжении почти всего вечера Алексей.
Кто как, а я совсем приуныла. Ну сколько шансов, что именно эта запись скрывает необходимую информацию? Может, ребята правы и «Многоуважаемый» действительно фамилия, как и «Клоп». Получается, моя работа и догадки были пустой тратой времени. И Дима, разумеется, вежливо попросит меня из расследования. Или невежливо, пинком под зад.
— Абонент по-прежнему не абонент.
— Может, навестим многоуважаемого? — предложил Костя. — Здесь вроде недалеко.
— Да близко совсем, пешком дойти можно.
— Поехали! Алиса, ты с нами?
— Обязательно.
* * *
Ехали мы, по моим ощущениям, минут пятнадцать, причем большую часть из этих пятнадцати минут стояли на светофорах и разворотах. Но вечно недовольный Дима буркнул что-то насчет того, что пешком вышло бы быстрее.
Припарковались, переехав железнодорожные рельсы, в районе какой-то страшненькой промзоны.
— По идее, нам сюда. — Костя кивнул на длинное белое здание. Скорее всего, в девичестве здание было заводским корпусом. Сейчас на обшарпанном фасаде красовалась новая блестящая табличка «Бизнес-центр».
Внутри оказалась лестница, уходящая круто вверх, и несколько табличек со стрелочками. Турагентство, кадровое агентство, веб-студия, полиграфическая компания, какое-то ООО «ТрейдАлкоСервис», китайские БАДы...
Мы поднялись на пролет выше, продолжая читать указатели, и тут...
— Ребята, — я хотела закричать, но получился хриплый полушепот, — смотрите!
Прямо перед моим носом красовалась вывеска «Ваш сейф — круглосуточная аренда автоматизированных камер хранения на срок от одного часа до одного года. 3-й этаж».
Я думала, они ломанутся вверх как стадо бизонов. Но парни только переглянулись, кивнули друг другу и продолжили подниматься в прежнем темпе.
Большая табличка на двери еще раз подтвердила: да, мы пришли куда нужно, здесь находится компания «Ваш сейф».
За дверью оказалось помещение, похожее на склад: высокие потолки, четыре ряда нумерованных железных шкафчиков различных размеров. Люминесцентные лампы под потолком работали через одну, поэтому в комнате было сумрачно. Может, из-за освещения, может, из-за общей атмосферы местечко производило угнетающее впечатление.
Сразу у входа стоял железный стол, за которым равнодушный мужчина в форме охранника смотрел боевичок на маленьком черно-белом телевизоре.
Нас он взглядом не удостоил.
— Извините, — обратилась я к нему.
Ноль внимания. Я повысила голос:
— Вы меня слышите?!
По-прежнему тишина.
Костя пихнул меня локтем в бок и просигналил бровями «сами справимся».
— Эй! — Эхо моего крика пошло гулять по коридорам между шкафами, и лишь тогда охранник соизволил чуть повернуть голову, чтобы лениво кивнуть на прикрепленную к стене табличку.
«Правила пользования автоматизированными камерами хранения», — прочитала я.
Действительно очень, очень автоматизированная система. Через терминал автоматической оплаты выбираешь размер необходимой ячейки и срок аренды. Оплачиваешь, получаешь номер сейфа и код доступа.
Там внизу еще был длинный договор-оферта, но его я читать не стала.
— Ну? — Это был Дима. Остальные мужики тоже зависли у «правил пользования».
— Чего — ну?
— Какие предположения насчет номера ячейки?
Я пробежалась взглядом по распечатке с данными «Антона Павловича»:
— Скорее всего, дата рождения — двадцать один. Или месяц — ноль пять. Или год — пятьдесят два.
Пятый сейф был здоровым — в такой можно при желании труп упаковать.
— Сомневаюсь, что это наш пациент, — высказал общее мнение Костя.
Двадцать первый оказался размером с коробку из-под обуви.
— Мне кажется, это не он. По рассказу Леськи, конверт был небольшой, какой смысл переплачивать за лишний объем?
