— Вальтер звонит!
Марта влетела в кабинет, схватила трубку. Диц спешил сообщить, что выслал новую партию товара, намекнул о своей доле прибыли. Земская сказала, чтобы он не волновался, его интересы учитываются и он внакладе не останется. Обрадованный немец заговорил о Юлечке, по которой скучает.
— Ее нет в магазине? Я могу с ней поговорить? — с мольбой в голосе попросил он.
— Ее нет, — ответила Марта, — но я все передам, не сомневайся! Мы, возможно, скоро приедем.
— А Юлю можно взять с собой? Я готов сам оплатить авиабилеты и суточные!
— Мы подумаем, Вальтер.
— Ты бы доставила мне такое счастье, Марта! — завопил он. — Я бы работал как вол!
— Хорошо, мы подумаем! — повторила Земская— Все, я тебя целую, пока!
Юля и Стас вошли в кабинет. Ровенский старался не смотреть на девушку, но между ними уже ощущалась некая связь, словно они успели сговориться, Марта пыталась убедить себя, что все это ее фантазии и за несколько минут, пока она разговаривала с Дицем, они бы столковаться не успели.
Земская сразу же принялась за бумаги: от Гриневича пришла рекламация на четыре фары, на стекле которых оказались царапины.
— Вальтер отправил новую партию? — спросил Ровенский.
— Да, две фуры.
Юля разделась, села за свой стол и молча ждала, что предпримет ее начальница. Марта же занималась своими делами, словно ничего не случилось.
— Значит, через недельку придут, — хмуро проговорил генеральный, заглядывая в календарь.
Снова зазвонил телефон, Марта по привычке схватила трубку. Это был Гриневич, но с главным бухгалтером общаться не захотел, а позвал Ровенского. Стас минуты три слушал, сказав лишь одно слово: «Ладно».
Земская передала гендиректору рекламацию, пришедшую за подписью Марка.
— Он просит меня срочно подъехать, — сообщил Стас.
— Это связано с, рекламацией?
— Да вроде нет, — пожал плечами гендиректор, — он сказал, по личному вопросу, а что случилось, я не понял.
Он взглянул на Юлю и тут же отвел глаза.
— Мы поговорим без тебя, произнесла Марта.
Стас уехал. Земская выглянула в салон.
— Леш, если кто-то будет спрашивать, скажи, что и директор, и я будем через часик.
— Ладно, — откликнулся продавец.
Она вернулась в кабинет, поставила чайник, взяла сигареты, подсела к столу Юли.
— Так что будем делать, Юлия Максимовна? Ситуация непростая, ты, надеюсь, в курсе, что происходит? — начала главбухша.
— А что именно? — спросила помощница.
— Что Бобров готов начать уголовное расследование. Все зависит от твоего дядюшки: если я вернусь к нему, то дело будет закрыто и книгу черной кассы нам возвратят. Такая вот милая игра в любовь и налоги.
Юля несколько секунд недоуменно смотрела на Марту.
— Я не знала об этих условиях, — прошептала она. — Он мне ничего не говорил.
— Но это так! Ни о каком возвращении и речи быть не может! — категорично заявила Марта. — Ты взрослая девушка и прекрасно понимаешь, что этаким способом любовные истории не складываются. Разрушенный замок не восстановишь, и желания одной стороны мало. Это сумасбродство. Но оно возникло с твоей помощью. Ты хочешь нас со Станиславом Эдуардовичем посадить в тюрьму? Какая твоя цель?
— У меня нет и не было такой цели.
— А ты что, собиралась помирить меня с дядей?
Юля пожала плечами:
— Я ему случайно проговорилась об этой книге, — покраснев, пролепетала она, — и не думала, что он этим воспользуется. И что ее нашли, узнала от него. Я возмутилась, хотела приехать к вам и обо всем рассказать, но Валерьян Адамович уверил меня, что полицейские обнаружили ее сами и мне не надо ни в чем оправдываться. Я лишь потом, когда меня вызвал Бобров, поняла, что дядя все подстроил, и мне до сих пор так стыдно, что я сама мучаюсь всем этим. Могла бы я куда-нибудь уйти, я бы ушла из его квартиры, но мне некуда.. .
Она прикусила губу, но несколько слезинок удержать не удалось. Юля вытащила платок, промокнула нос.
— Ладно, ты извини, что мы утром наехали на тебя, но ты сама виновата, — примирительно проговорила Земская, выключая чайник и беря чашки. — Надо было прийти к нам и объясниться, но ты молчишь, а значит, не считаешь свой поступок таким уж паскудным. Хорошо, с этим разобрались, но как теперь исправлять будем? Как говорится, спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Тебе налить чаю?
Юля кивнула.
— А что можно сделать? — спросила она.
— Надо убедить твоего дядюшку отказаться от безумной затеи, забрать книгу и отдать ее нам.
— Но как?
— Скажи, он тебя любит? — Марта разлила чай, достала из холодильника лимон.
— Не знаю, может быть. Он заходит три раза в неделю, приносит продукты, денег не берет. Даже готовит иногда, звонит почти каждый день, справляется о здоровье. Ну и так далее. Но вообще-то мне кажется, что для него дорога эта квартира, потому он и не разрешает ничего переставлять и требует бережно относиться к каждой безделушке. У меня иногда возникает такое ощущение, что он приходит на встречу со своей матерью, а я как бы играю ее тень.
— Да, сложный случай, но деваться некуда, надо пробовать. Будем исходить из простого. На уговоры он не поддастся, я его знаю, это бесполезно. Значит, его надо переломить, но причина должна быть очень весомой. Если объявить о твоем похищении, он тут же побежит к Боброву, а привлекать милицию и прочие структуры нам ни к чему.
Этот вариант не подходит. Нужно инсценировать какую-то серьезную беду с тобой. Ну, к примеру, ты потеряла сорок тысяч долларов и, чтобы их возвратить, должна обратиться к нам со Стасом, а мы выставим свои условия: отдать книгу и прекратить дело. Но потеря денег не очень оригинальная идея. У тебя было подозрение на гепатит?
- Да.
— Это ведь очень опасная болезнь... А что, если врачи обнаружили у тебя болезнь Гоше и нужна срочная пересадка костного мозга? Это стоит сорок тысяч долларов. У Стаса есть знакомый врач, мы можем все это разыграть предельно серьезно. Ты можешь сама сводить Валерьяна к врачу. Знакомых, у кого он может одолжить такую крупную сумму, у него ведь нет?
— Не знаю, но думаю, что нет.
— Вот и проверим твоего дядюшку. Что для него дороже: собственное сумасбродство или жизнь племянницы? — Марта усмехнулась.
Юля молчала.
— Я понимаю, что это нехорошо, но Валерьян Адамович первым повел себя самым гнусным образом: использовал тебя, загнал в западню меня, а посему и с нашей стороны такой обман извинителен. Я логично рассуждаю?
— В общем, да.
Марта поднялась, протянула ей руку. Встала и Юля, смущенно улыбнулась, подала свою ладошку.
— Договорились. А врача я попрошу придумать такую болезнь, которой нет ни в каких медицинских справочниках, чтобы Валерьян Адамович не смог затерзать своих знакомых докторов. Он сегодня у тебя появится?
— Наверное.
— Значит, сегодня ты на работе не была, почувствовала себя плохо и пошла к врачу, которого тебе порекомендовала подружка из банка, где ты бываешь:
Ты пошла, тебя сразу же обследовали, сейчас есть такая аппаратура, и картина выявилась не очень приятная. Ты испугалась, позвонила мне и Ровенскому — куда еще звонить, как не в фирму, где работаешь? — и я тебе сказала, что мы со Стасом готовы помочь, но есть ряд условий, которые необходимо обсудить с Валерьяном Адамовичем. Если он согласится, я позвоню ему. Остальное, как говорится, дело техники, — Марта пристально посмотрела на свою помощницу. — Но тут ты, Юленька, должна все разыграть так, чтобы он поверил. Иначе наша пьеска с треском провалится! Но у настоящих драматургов, в отличие от нас, есть, как правило, еще один шанс. Чеховская «Чайка», провалилась в Петербурге, но имела шумный успех в Москве. У нас же второй премьеры не будет.
— Я постараюсь.
Через полчаса приехал Стас. Гриневич готов был забыть про все рекламации и заплатить любую сумму за ту злополучную пленку, что имелась в руках эфэсбэшников, и Марк Григорьевич попросил Ровенского, чтобы тот попросил дядю посодействовать в получении этой записи. Он больше всего боялся жены. Она, по его словам, сумасшедшая. Если узнает, то сама наймет киллеров, и Гриневича угрохают.
— Он на самом деле был перепуган, — усмехнулся Ровенский: — Во всяком случае, я его таким еще не видел.
— Что ж, может быть, это собьет с него спесь, — обронила Марта.
Она пересказала ему план, который они придумали вместе с Юлей. Главбухша намеренно подчеркнула, что «они вместе придумали», дабы показать, что все недоразумения сняты и конфликт исчерпан.
— И нам нужно сегодня же договориться с твоим врачом-приятелем, как его...
— Юрчинский. Сергей.
— Вот, с Сергеем! Съездить к нему с Юлей, пусть он обучит ее нескольким профессиональным словечкам и разъяснит суть этой опасной болезни. Увы, время поджимает.
