Регулярные облеты территории на вертолетах тоже не приносили никаких результатов — с высоты военные наблюдали все те же совершенно безлюдные деревни-призраки и больше ничего.
Специально обученные собаки истерично метались по пыльным улицам, не взяв ни единого четкого следа. На стенах пустых домов тонким слоем лежала героиновая пыль — любой наркоман продержался бы на этих остатках очень и очень долго — и это говорило о просто гигантских объемах еще совсем недавно хранимых тут партиях наркотиков.
Но ни людей, ни белой смерти обнаружить не удавалось. Было понятно, что информацию о предстоящих операциях бандитам сливают, причем делали это не рядовые «пешки», тут были замешаны куда как более высокого полета птицы — очень уж оперативно преступники получали информацию о планирующихся операциях, причем в полном объеме.
Не помогала никакая конспирация: круг людей, посвященных в планы полиции, сузился настолько, что подозревать уже было просто некого! Но облавы так и не стали для преступников внезапными — к каждому действию представителей закона наркодилеры были заранее готовы.
В какой-то момент правительство Турции обратилось за помощью к другим государствам — и под предлогом совместных учений войск специального назначения в опасном районе разместились интернациональные военные лагеря. Теперь ущелья и леса прочесывались гораздо интенсивней — но опять безрезультатно. Иногда казалось, что преступники просто читают мысли охотящихся на них людей. А подозревать в предательстве все так же было некого — ну ни единой зацепки!
Совместные учения не могли продолжаться вечно. Поэтому общее руководство решило, что пора бы уже и сворачивать весь спектакль. И по прошествии почти двух месяцев безуспешных операций командирам подразделений была дана команда готовиться к отбытию на место постоянной дислокации.
Командира российской группы, майора Родиона Булева, известили об отбытии на родину за три дня. Мол, так и так, спасибо за службу, учения окончены, через семьдесят два часа ваши бойцы должны отбыть восвояси. Честно говоря, молодой белозубый офицер не расстроился — сидеть в этой дыре, периодически выполнять бестолковые приказы местного руководства и совершенно бесцельно шарахаться по горам ему уже откровенно надоело. Пару раз он пытался проявить инициативу и предложить свой план действий, но его вежливо благодарили и не менее вежливо игнорировали.
В конце концов вся эта суетливая охота на привидений ему осточертела — и со вздохом облегчения он сообщил своим ребятам о завершении операции. Так что в тот день настроение боевого офицера было замечательным, а тут еще внезапно объявился его старый друган, Сашка, — много лет назад они, еще зеленые восемнадцатилетние салаги, вместе начинали служить.
Жизнь приучила их обоих не задавать лишних вопросов. Поэтому, когда Шурик, особо не стараясь, наврал и попросил помочь с организацией транспорта и арсеналом для охоты, майор, также особо не стараясь, сделал вид, что во весь этот бред поверил. Рисковал, конечно, но нельзя же старому другу отказывать! Да и оружия этого неучтенного в тутошних краях было…
Так что Родька в пятнадцатый раз за последние два года стребовал с другана обещание как-нибудь выпить вместе водки, подготовил все, о чем его просили, и в нужное время в нужном месте отдал ключи от джипа старому боевому товарищу. В душе он, конечно, лелеял надежду, что у них с Шуриком на этот раз будет время посидеть за чашкой коньяка, поговорить о былом, но особо он на это не надеялся. Жизнь у них такая — никто не знает, что случится в следующие пять минут.
Их встреча после нескольких лет коротких разговоров по телефону заняла несколько минут. Ключи передал, спросил, все ли в порядке, — и разбежались. Если верить слухам, то в настоящий момент Сашка работал на «тело» — охранял шкуру очередного олигарха. Поэтому ни особо знакомиться, ни вообще общаться с Сашкиными спутниками он не пытался: раз уж Шурик не стал никому никого представлять, значит, так надо. Меньше знаешь — дольше жив.
Но вот когда на экране «чистого», официально оформленного именно на его имя мобильного телефона высветился незнакомый номер, Родион вдруг занервничал. Уж чего-чего, а таких вот звонков он не любил. Если кто-то когда-то и беспокоил парня по этому телефону, значит, повод был…
Незнакомый женский голос в трубке начал нести какую-то ахинею — про свои какие-то предчувствия, про то, что Шурика убивают… Договорить девчонка не успела. Связь оборвалась.
Все остальное было делом техники. И ни капли удачи. Она здесь была совершенно ни к чему. Обошлись подручными средствами.
Если верить звонившей полоумной девице, она находилась как раз в том месте, которое так долго искали! Оставалось только зафиксировать местоположение телефона, что при их технике было делом плевым, и вылетать на место.
Конечно, сомнения были. А вдруг это хитроумная провокация или, допустим, дружеский розыгрыш? Но, поразмыслив, Родион пришел к выводу, что для провокации — слишком безумно все обставлено, а для розыгрыша — перебор. В конечном счете девица утверждает, что в беду попал его, майора российской армии, сослуживец. А это, знаете ли, обязывает…
И Родион начал действовать. Он не стал поднимать шумиху и сообщать кому-либо о звонке. Так как «стукача» до сих пор выловить не смогли, любая информация гарантированно в течение десяти минут была бы известна неуловимым горцам — и ищи-свищи их тогда…
Без какой-либо видимой постороннему взгляду суеты десять человек из российского лагеря попрыгали в джипы и погнали куда-то по пыльным дорогам. Оставшимся в лагере пришлось объясняться с представителями турецкой стороны, нести ахинею про то, что несколько русских ребят захотели расслабиться перед отъездом — мол, они напились и решили покататься по окрестностям напоследок.
Разразился жуткий скандал, наших бойцов обвинили в нарушении всех инструкций, но решили кипеш не поднимать — незачем. Ну, покатаются эти пьяные русские свиньи, а когда вернутся — мы уж им пистонов вставим. На том в принципе и успокоились — благо было чем заняться во временном лагере и кроме отлова русских самовольщиков.
А Родион, сопровождаемый своими самыми проверенными ребятами, мчался туда, где в этот самый момент бородатый маньяк ударом под дых сбил Женьку с ног. Туда, где на грязной земле лежала избитая Элка.
Сослуживца выручать он мчался, боевого товарища.
Брошенный Шуриком джип они нашли без проблем — машина стояла за несколько километров от предполагаемого логова бандитов, четко на маршруте. Дальше пришлось шуровать пешком, имея в помощниках только компас и карту. Пользоваться навигатором или какой-либо другой техникой ребята побоялись: никто не знал, какой аппаратурой обнаружения обладали бандиты. Как потом оказалось, это было крайне разумное решение.
Правда, по дороге чуть не случилась большая неприятность. В какой-то момент прямо на ребят из кустов вывалились двое — невменяемый, еле передвигающий ноги мальчишка лет пятнадцати, а следом за ним крепенький мужичок в приличной, хоть и потрепанной одежонке.
Сначала решили, что тот, кто постарше, — один из горных братьев, больно уж внешность его под это дело подходила — в меру молодой турок, жестоко попинывающий почти бессознательного мальчишечку! Тощего сиротинушку подхватили, турку дали в бубен, чтобы не орал. Правда, когда ударенный пришел в себя, Родьке стало немножко стыдно: как оказалось, несчастный подросток был как раз из вражеского стана, а вот пострадавший — из наших…
Если верить словам того, кто назвался переводчиком, он был оставлен Шуриком неподалеку от деревни курдов. Не дождавшись Александра и его напарника в положенное время, Яман — а именно так звали переводчика — согласно инструкции схватил за шкирку пацана и пошел обратно, к машине.
Говорил турок, конечно, складно, но Родион все же принял решение пожертвовать еще одним бойцом — поручил самому молодому из группы проводить обоих до места стоянки джипов.
Оставшаяся группа рванула к конечному пункту — шуровали быстро и молча, без остановок, силы уже не берегли. Родька очень боялся опоздать.
Маленькое, на первый взгляд заброшенное селение казалось совершенно пустым — за последние месяцы они уже привыкли к таким деревням. Тихо и никого нет. «Опоздали», — с холодной обреченностью подумал майор.
Приглушенные звуки, раздавшиеся из ближайшего дома, показались ему волшебной музыкой — в поселении кто-то был. Значит, еще оставался шанс.
Все остальное для профессиональных бойцов было делом привычным, многократно отработанным на тренировках и учениях. Уж чему-чему, а тому, как снять охрану, обезвредить все живое в деревне и буквально в последние секунды успеть уничтожить бандюков, целящихся в четверку безоружных людей, бойцы спецподразделения были обучены неплохо. Не хуже, чем консерваторский скрипач обучен гаммам. Профессия у ребят была такая — «снимать» и убивать. Главное — успеть вовремя.
