Моим бабушкам и дедушкам посвящаю – отменным рассказчикам
Не действует по принужденью милость;
Как теплый дождь, она спадает с неба
На землю и вдвойне благословенна:
Тем, кто дает и кто берет ее.
Уильям Шекспир «Венецианский купец»[1]
THE DARK WINTER
DAVID MARK
Книга издана с любезного согласия автора и при содействии Литературного агентства Эндрю Нюрнберга
Copyright © 2012 by David Mark
Стремительный, непредсказуемый, с харизматичным героем, с тревожной атмосферой – все как надо в этом дебютном романе.
В портовом Гулле, десятилетия не знавшем снега, метель. Снег сыпет который день, небо цвета ртути низко нависло над землей, в городе ночь сменяется сумерками, которые сменяются ночью. Зимние сумерки и в душе Эктора Макэвоя, детектива из убойного отдела Гулля. Дома его ждет красавица-жена и очаровательный маленький сын, в отделе его уважают, хотя сторонятся, но ему не дает покоя прошлое, оставившее отметины на его теле…
Серия подозрительных смертей происходит в этом городе на севере Англии. Старый рыбак погибает в открытом море; девочка-подросток заколота на ступенях церкви после рождественской службы; алкоголик сгорел заживо при странных обстоятельствах… Между этими смертями нет ничего общего. Но на взгляд Эктора Макэвоя, рыжего гиганта с кроткими глазами, есть. И пусть ему никто не верит, он убежден, что это не простые убийства. Он ведь и сам чуть не стал жертвой, столкнувшись с убийцей, лицо которого было спрятано под маской, оставлявшей открытыми лишь глаза. Ярко-синие глаза, полные слез…
Тревожный и стильный детектив выдающегося криминального репортера. В детективном жанре появился новый оригинальный голос. Герой Дэвида Марка сложен, неординарен и очень интересен. Британский детектив в лучших традициях. Publisher’s Weekly
Сумасшедший сюжетный темп, яркие персонажи и неотразимый главный герой – чрезвычайно многообещающий старт. The Guardian
Оригинально и увлекательно. Дэвид Марк – исключительный талант. Вэл МакДермид
Первый кандидат в детективном жанре на коронацию, будущим детективщикам придется бороться за определение «новый Дэвид Марк». Bookpage.com
Дэвид Марк разворачивает действие своего детектива в местах, идеальных для нуара – удаленный от всего на свете Гулль, где вечные дождь и ветер служат отличным саундтреком для загадочных историй. Самые настоятельные рекомендации. И в нетерпеливом ожидании следующей книги. Euro Crime.
Виртуозно-мастерский роман с жестким детективным сюжетом, лирической линией героя и интеллектуальными ребусами. Daily Mail
У Дэвида Марка огромный потенциал, чтобы стать главной звездой британского детектива. Shots
Роман, в котором бушуют чувства, от любви до ненависти. I Will Read Books
«Сумерки зимы» – не просто детектив, в романе ставится очень сложный и серьезный вопрос о том, что есть милосердие. Fife Leader
Безусловно, скоро по Галлю будут бродить туристы, привлеченные сюда детективами про Эктора МакЭвоя. На литературной карте скоро появится еще один город. Seven
Идеально кинематографический стиль. South Wales Echo
Марк родился в 1977 году в самой неуютной части Соединенного Королевства – в графстве Камбрия, что на северо-западе Англии, где практически круглый год льют дожди и дуют сильнейшие ветра. Д. Марк 12 лет работал криминальным репортером для разных региональных изданий, сотрудничество с провинциальными газетами не помешало ему стать авторитетом в этой области, фактически звездой криминальной журналистики национального масштаба. «Сумерки зимы» – его дебютный роман, которым открывается детективная серия про сержанта Эктора МакЭвоя. Обивать пороги издательств и литературных агентств Дэвида Марку не пришлось – за его дебютную книгу боролись сразу несколько крупных английских издательств, и в результате права на нее были проданы с аукциона за очень немалую сумму. Книга сразу вызвала огромный интерес в Англии. Главное книжное телешоу станы «Книжный Клуб Ричарда и Джуди» выбрало детектив Дэвида Марка детективом года. Первый тираж в 200 000 экземпляров разошелся практически мгновенно. И это при том, что «Сумеркам зимы» пришлось конкурировать с «Исчезнувшей» Гиллиан Флинн, на раскрутку которой были потрачены деньги, сравнимые с годовым бюджетом скромной страны. С самого начала Дэвида Марка стали называть сменой уставшему Йену Рэнкину, который как раз тогда заявил, что он завершает серию про своего героя инспектора Ребуса. В 2013 году вышла вторая книга Дэвида Марка про Эктора МакЭвоя, а в 2014-м – третья. И в том же году права на экранизацию книг купила одна из основных британских телекомпаний. В начале 2016 года должен выйти первый сезон детективного серила про Эктора МакЭвоя.
Дэвид
От журналистики Дэвид теперь отошел, сосредоточившись на книгах. Живет он с подругой, двумя детьми и двумя собаками на перестроенной ферме, отстоящей на несколько миль от ближайших соседей – идеальное место, чтобы писать стильные, мрачноватые и идеально британские детективы. Тем более, что и увлечения писателя способствуют этому – книги, виски и бокс по телевизору.
Старик поднимает взгляд, и на короткий миг чудится, будто его глаза бессильны что-либо различить. Сорок пролетевших лет мешают ему рассмотреть сидящую перед ним журналистку.
– Мистер Стейн? – Теплая ладонь заботливо касается костлявого колена. – Поделитесь воспоминаниями о тех минутах?
Нужно усилие, чтобы перебраться из прошлого в настоящее.
Он моргает.
Стариковская боязнь растерять остатки памяти. Он приказывает себе собраться.
Ты все еще здесь, твердит он про себя. Ты еще живой.
– Мистер Стейн? Фред?
Ты живой еще, упрямо повторяет он. Сухогруз «Карла». Семьдесят миль до побережья Исландии. Последнее интервью на камбузе, въевшаяся в стены вонь горелого масла и пережженного кофе; рокот дизеля и ошметки пены; удушливый запашок давно не мытых тел и сопревшей шерсти.
Так много воспоминаний.
Старик опять моргает. Уже входит в привычку. Что-то нет слез, думает он. А поплакать не мешало бы.
Женщину он видит ясно. Журналистка сидит на краешке стула подавшись вперед – прямо как жокей в седле. Тянет микрофон к его лицу; так малыши суют взрослым леденец, чтобы поделиться.
Глаза закрываются, и воспоминания накрывают его волной.
Он вновь молод, готовится к восемнадцатичасовой вахте, натягивает джемпер, затвердевший от рыбьих кишок и засохшей слизи. Греет ладони кружкой чая и глотает овсянку, торопливо набивая желудок. Все тело болит. И пальцы, сколько ни грей, точно чужие. Слышит голос шкипера. Нервные окрики. Орудует багром. Тесаком. Рубит лед. Летящие во все стороны куски могут раскроить череп, если вовремя не увернуться. Он чувствует, как судно начинает…
– Ветер, шум, – говорит старик, и упрятанные в карман куртки пальцы сами собой скрещиваются, касаясь шелковистой пачки «Бенсон энд Хеджес». Застарелая привычка, память о католическом воспитании.
– Сможете описать этот шум?
– Все равно что в доме посреди пустоши, – говорит он, щуря один глаз. – Ветер налетал со всех сторон сразу. И выл. Ревел. Бросался, точно хотел разнести нас в щепы. Да я сам ходуном ходил от ветра. Дрожал, что твой камертон, вместе с палубой, хоть и стоял чертовым столбом как вкопанный, как примерзший намертво.
Журналистка кивает оператору, просит продолжать съемку. Отличный персонаж этот милый старикан в костюме с благотворительной распродажи и в галстуке с эмблемой «Кингстон Ровере»[2]. Неплохо держится, учитывая, что ему пришлось пережить. Холод переносит получше, чем она. Да и качка ему нипочем. Желудок у него явно луженый. Она-то едва справляется с тошнотой – с того момента, как они вошли в этот атмосферный фронт, а пребывание в засаленной кухне, до потолка заляпанной брызгами стряпни, только усугубляет ситуацию, но другого помещения, способного вместить их троих и аппаратуру, на сухогрузе попросту нет. «Камбуз, не кухня», – с дотошностью профессионала поправляет она себя.
