Но тень росла, становилась длиннее и действительно превратилась в силуэт человека.
Это невозможно, но этот человек…
— Дерьмо, — буркнула Арлен, увидев, как ящерица скатилась под камень у входа в пещеру.
Подозрение, что ей указали неверное направление, стало еще сильнее. В конце концов, выбрала бы ящерица столь уязвимое место, чтобы греться на камне, если бы пещера была обитаема? То, как эта гадкая рептилия подняла голову, услышав грохот камней, которые сыпались у Арлен из-под ног, когда она взбиралась по склону, то, как ящерица напряглась и сбежала, когда на нее упала ее тень, говорило о том, что она испугалась именно ее, а не кого-то в пещере. Не следует ли из этого, что пещера пуста?
Арлен озадаченно остановилась, но жаркое солнце припекало ей спину. Измученная и обезвоженная до такой степени, что перестала потеть, она нуждалась в укрытии. Арлен дотащилась остаток пути вверх по склону, тень упала прямо в пещеру. Она напряженно вглядывалась в темноту. Тишина в пещере, казалось, подтверждала, что Арлен указали неверное направление.
Вопрос в том, было ли это просто ошибкой или преднамеренным обманом. Утром прошедшего дня, через два часа после того, как она уехала из ближайшей деревни, мотор в машине, которую она взяла напрокат, начал кашлять и вскоре заглох. Как опытный механик, она подняла капот и попробовала установить неисправность, но так и не выяснила, в чем дело. Арлен попыталась решить для себя, вернуться ли ей в деревню или идти дальше, но путь пешком обратно занял бы полдня, почти столько же оставалось и до цели. Знакомая с тем, как выжить в пустыне, Арлен знала, что, если в течение дня она будет отдыхать в тени, а идти в сумерках и ночью, к утру она доберется до пещеры, и в ее организме останется достаточно влаги для возвращения назад. При условии, что она будет экономнее расходовать свои запасы.
Как раз перед полуднем Арлен сделала привал, натянула тонкую парусину между двух валунов и заползла под нее, спрятавшись от немилосердного солнца.
Тут же, справа за спиной, она услышала слабый звук шагов. Это вороватое приближение объяснило ей все. В пустыне, где выстрелы слышны на мили вокруг, Арлен не рискнула воспользоваться пистолетом, чтобы не привлекать внимания других грабителей. Когда два араба в выцветших на солнце платках и халатах, нацелив на нее свои пистолеты, жестами приказали ей раздеться, она притворилась, будто застигнута врасплох и изобразила совершенную беспомощность. Расстегнув рубашку, Арлен отвлекла их видом обнаженной груди, развернулась и ударом ноги выбила у ближайшего грабителя пистолет, сломав при этом ему кисть. Таким же способом она обезоружила второго, а затем серией коротких ударов кистью по горлу перебила каждому из них трахею, отправив обоих на тот свет. Все произошло так быстро, что у них даже не успело измениться выражение лиц. Арлен спрятала тела между камней, об остальном должны позаботиться санитары пустыни. Заново разбивая лагерь, натягивая парусину, она задумалась, случайно ли пересеклись пути ее и грабителей или они преследовали ее от деревни, где она выясняла направление. Если они специально сломали ее машину, неудивительно, что эта пещера пуста, — ее просто дезинформировали, чтобы заманить подальше в пустыню.
Арлен была в отчаянии. Проделать весь путь от Нью-Йорка только для того, чтобы убедиться, что ее поиски еще не завершены. Ей хотелось проклинать все на свете и грозить небесам кулаками, но необходимо было спрятаться от солнца. Мысль о том, что она сможет смочить распухшие от жажды губы тепловатой водой из фляги, подталкивала Арлен вперед. Высокая, стройная, чувственная, зеленоглазая шатенка примерно тридцати пяти лет, в широкополой парусиновой шляпе, в рубашке и брюках цвета хаки, в спортивных ботинках, с рюкзаком за спиной, нацелив пистолет на невидимую опасность, шагнула в пещеру.
Пахло чем-то похожим на уксус. Помимо этого запаха, был другой — мускусный, животный запах, и Арлен пришла к выводу, что пещера еще недавно была обитаема. Встав у входа и преградив доступ свету, она вглядывалась в темноту. Хотя в пещере было отнюдь не прохладно, но все же не так адски жарко, как снаружи. Держа пистолет наготове. Ар-лен затаила дыхание и напрягла слух.
— Дрю? — на всякий случай спросила она.
В конце концов, если он в пещере, то сразу должен отозваться, — разве что, увидев ее, не забился, как ящерица, в какое-нибудь укромное место. В этом случае ее поиски бесполезны, а надежда на то, что он будет рад видеть ее, — жестокая ошибка.
Эхо ее голоса стихло в пещере. Арлен снова затаила дыхание и прислушалась. Что-то, скорее всего интуиция, говорило ей, что пещера обитаема. Она слышала или думала, что слышит, — легкий шорох одежды, слабый вздох, едва различимое трение тела о камень. Из глубины пещеры шли едва уловимые звуки. Арлен нагнулась и двинулась вправо, специально держась ближе к стене, чтобы солнечный свет попал внутрь.
Глаза Арлен привыкли к темноте, да и в пещере стало достаточно светло, и она увидела сношенные сандалии на пыльных ступнях шершавых ног мужчины, скрючившегося у стены в конце пещеры. На костлявые колени накинута изорванная одежда. Руки, лежавшие вдоль бедер, были как у скелета.
— Боже мой, — эхо усилило изумленный шепот Арлен. Она рванулась к Дрю, подтащила его ближе к свету. Арлен была в шоке от вида его длинных, спутанных волос и бороды, тощего, изможденного лица.
— О Господи, Дрю.
Губы у него покрылись волдырями и потрескались, глаза превратились в щелочки. Дрю внимательно изучал Арлен, губы его дрогнули. Она быстро отстегнула от ремня флягу и открутила крышку.
— Только не вздумай говорить.
Однако Дрю попытался, но голос его был так слаб, что она едва его услышала.
— Ар… — звук напоминал шарканье шагов по засохшей грязи. Дрю предпринял еще одну попытку. — Ар… лен? — В его вопросе слышались удивление, недоверие и что-то еще, что сродни чувству, которое испытывает человек, когда перед ним возникает видение.
— Это я. Я здесь, Дрю. Это правда. Только не пытайся говорить. Она поднесла к его губам флягу и влила несколько капель. Его тело всасывало воду как губка. Арлен взяла Дрю за запястье, — пульс едва прощупывался.
— В конце концов, ты получил, что хотел, — сказала она. — Ты довел себя. Если бы ты не был так слаб — она влила еще несколько капель между его иссушенных губ, — я бы вместо того, чтобы жалеть тебя, просто взбесилась.
Глаза Дрю сощурились, в них засветилось что-то…
— Смейся, — сказала она. — Вот только попробуй, и я огрею тебя этой флягой.
Но он откуда-то взял силы для короткого упрямого “ха”, и Арлен, конечно же, не выполнила свою угрозу. Она просто дала ему еще чуть-чуть воды — от большего количества его могло бы стошнить. И все же она успокоилась: попытка смеяться — признак жизни. Она добралась до него вовремя. Дух его не сломлен. С Дрю все будет в порядке.
Дав Дрю еще немного воды, Арлен задумалась. Несмотря на жару, она похолодела от неприятного предчувствия. Чтобы выбраться отсюда, воды было явно недостаточно для двоих.
Распухший язык прилип к небу. От теплой воды во рту ощущалась горечь, и все же она пила. В голове немного прояснилось. Сделав еще один глоток, Арлен дала несколько капель Дрю.
Постепенно его пульс стабилизировался, он стал дышать свободнее и глубже.
Но голос все еще был скрипучим.
— Не рассчитал, — смущенно, как нашаливший ребенок, улыбнулся Дрю.
Арлен, не понимая, покачала головой.
— Надо было пить раньше… — Дрю закашлялся. Арлен снова покачала головой.
— Надо было раньше сходить за водой… Не понимал… как спал… уже не дойти до источника.
— Какого источника?
Дрю потупил взгляд.
— Черт возьми, Дрю, какой источник?
— Там… вниз по склону… направо…
— Далеко?
— Сто ярдов вдоль изгиба… груда камней…
Она дала ему еще глоток воды и встала.
— Я вернусь.
Арлен сняла рюкзак, вышла из темной пещеры и сразу попала в сноп слепящих солнечных лучей. Зажмурив от боли глаза, она стала карабкаться вниз по склону, а потом пошла вдоль изгиба.
Пройдя, как ей казалось, ярдов сто, Арлен так и не нашла у основания холма груды камней. Она начала немного паниковать. Может, Дрю бредил? Может, ему показалось, что здесь есть источник?
Нет, здесь должен быть источник. Иначе, как бы он выжил? Если она не найдет источник, если у Дрю не прояснится в голове до того момента, как опустеет фляга, у них у обоих будет достаточно шансов умереть в пустыне.
Арлен прошла еще двадцать пять ярдов, колени ее ослабли, и она поняла, что не может рисковать и идти дальше. Насколько она видела, вдоль холма не было никаких нагромождений камней, которые могли бы послужить ей целью. Арлен провела языком по губам, собралась с силами и пошла обратно. Вместо того чтобы свернуть направо, к контуру холма, она пошла налево, в сторону пустыни. Увидев груду камней, Арлен задрожала.
