– Он тебя не слышит, Том, – сказал маг. – Он вообще ничего больше не услышит. Дэл, образно говоря, заперся в свою раковину и выбросил ключ. А теперь брось-ка пистолет.
Том лихорадочно пытался нащупать указательным пальцем спусковой крючок.
– Я мог бы запросто расплавить пистолет прямо у тебя в руках, – заявил Коллинз. – Или же заставить его взорваться и убить тебя, когда ты выстрелишь. У тебя был шанс застрелить меня, но ты его упустил. Теперь же, Том, настало время принести жертву, какую именно – тебе предстоит выбрать самому, как в свое время Спеклу Джону. Представление отнюдь не завершилось: на самом деле оно только начинается.
Взгляд Тома скользнул по фотографии позади Коллинза:
Роза Армстронг, одетая пастушкой. Лицо с характерным высоким лбом было определенно ее и в то же время казалось каким-то несовременным и неамериканским – лицо, принадлежавшее иной эпохе, другой стране.
Том медленно опустил пистолет.
– Ради спасения жизни моего племянника ты, может, все-таки пожертвуешь револьвером? Должен заметить, что Дэл пережил травматический шок и в любой момент может умереть. Но если ты не бросишь пистолет, я остановлю его сердце. Ты знаешь, что это в моих силах.
– Почему же в таком случае вы не остановите мое?
– По той причине, что тогда я лишусь удовольствия от грядущего представления. – Маг улыбнулся. – Его сценарий мне пришлось немножко изменить, однако, как и прежде, выбор остается за тобой. Теперь он состоит вот в чем. Вариант первый: ты отказываешься от своей песни. Дэла оставляешь мне, Розу тоже – впрочем, ее тебе придется оставить в покое в любом случае. А главное, отказываешься от магии, а дар свой передаешь мне. После этого ты можешь покинуть Обитель Теней, оставаясь самым обыкновенным парнишкой, каким и считал себя, когда только появился здесь. – Коллинз воздел широко разведенные руки: вот видишь, как все просто. – Я даю тебе такой шанс, и для тебя он, безусловно, наилучший. Оставь свою песню и воспользуйся если не крыльями, так хотя бы ногами, чтобы навсегда убраться из Обители Теней.
– Допустим, я поверил вам. Следовательно, я в целости и сохранности уезжаю отсюда; Дэл погибает, а Роза остается с, вами навсегда. Правильно я вас понял?
Дэл шевельнулся на руках у мага. Лицо его было совершенно серым, и он, казалось, едва дышал.
– Ну а каков второй вариант?
– Ты выбрасываешь револьвер, и твоя песня вступает в единоборство с моей – чья возьмет. Поединок этот продолжится до тех пор, пока в Обители Теней не останется единственный и неоспоримый властелин – либо старый, либо новый молодой. Итак, что скажешь? Что ты выбираешь?
"Возьми мой дар мага и выпусти меня отсюда", – кричал внутренний голос Тома. За спиной послышалось легкое шевеление. Он оглянулся – в дверном проеме стояла Роза.
Кинжальные лезвия… Сколько же времени, сколько ночей провела она в этой кошмарной комнате, где с потолков ухает множество сов? Она молча умоляюще смотрела на него, но ведь умолять она могла о любом из двух предложенных ему вариантов…
– Я выбираю песню, – сказал Том, швыряя пистолет на забрызганную кровать и краем глаза наблюдая, как Роза выскальзывает за дверь.
Револьвер шмякнулся на покрывало вне досягаемости Тома. В груди его шевельнулась огромная холодная жаба, в ушах зазвенел ликующий голосок. "Обманули дурачка!" – пропел насмешливый мультяшный голосок. Итак, он оказался снова втянут, точнее, сам себя втянул в игру мага, игру, которую тот еще ни разу не проигрывал.
– Что ж, ладно, – проговорил Коллинз. "Обманули дурачка на четыре кулачка!" – Надеюсь, однако, что тебе известно основное карточное правило: хочешь выиграть – играй только своей колодой. А вообще, шел бы ты лучше отсюда…
Коллинз поднялся, в глазах его вспыхнули молнии, и в следующее мгновение трон опустел.
А по полу запрыгала маленькая птичка, вычерчивая на ковре окровавленными перышками крыльев японские иероглифы.
Том все понял. Сам Коллинз заблаговременно подготовил его к этому, последнему, предательству, он предсказал его. Когда-то они были птицами, но великий колдун надул их, и они до сих пор пытаются чирикнуть, пытаются взлететь.
Воробышек, рисующий кровью мистера Пита японские иероглифы на ковре, двигался как человек, пытался вернуть свой образ мальчика, чтобы опять замкнуться в своей раковине, где он ощущал себя – и, как выяснилось, напрасно – в безопасности. Воробей чирикнул, и Том понял: это закричал Дэл. Скованный ужасом, наблюдал Том, как воробышек неловко завалился набок и в панике уставился на него глазами-бусинками.
Множество прочитанных им сказок переплелись в одну – старый король восседал на троне с головой волка под короной, влюбленный в служанку принц превратился в воробья, Красная Шапочка вышагивала по лезвиям кинжалов, а мудрым волшебником, которому положено явиться в самом конце сказки, чтобы расставить все по своим местам, наказать зло и вознаградить добро, оказался всего-навсего пятнадцатилетний мальчуган, склонившийся над жалким существом, которое пару минут назад было его лучшим другом.
– Роза, я не могу вернуть ему прежний облик! – в отчаянии крикнул он.
Дотронувшись до воробья, Том ощутил, как колотится сердце птички – в тысячу раз быстрее, чем его собственное.
– Я не знаю, как это сделать! – Голос его как бы донесся со стороны, как и в тот момент, когда ему в ладони забивали гвозди, и ужаса в нем было не меньше. Воробей забился в его руках, больно задев крылом большой палец.
– Значит, нужно заставить Коллинза сделать это, – Роза, стоя у самой двери, смотрела на птицу в руках Тома. – Заставь его вернуть прежний облик Дэлу, – с отчаянием выкрикнула девушка.
Держа двумя руками теперь уже не пистолет, а Дэла, Том вышел из спальни и тут же столкнулся с облокотившимся о лестничные перила Коулменом Коллинзом.
– Добро пожаловать в "Вудгрин Импайр", – приветливо улыбнулся маг. – У вас первый ряд? Замечательно.
– Верните Дэлу его облик, – потребовал Том.
– Прошу прощения, менять мы ничего не можем. Занимайте, пожалуйста, свои места.
– Это не он, – шепнула Роза Тому на ухо. – Это его тень.
– О, меня, я вижу, предали опять, – проговорил призрак и исчез, превратившись в десятки пляшущих в воздухе язычков пламени.
"ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В "ВУДГРИН ИМПАЙР"!" – прогремел металлический голос.
Птичка затрепетала в руках Тома, зачирикала, вытягивая шею, пытаясь заглянуть ему в лицо. Язычки пламени погасли, не успев упасть, оставляя их в темноте. Если не считать серебристого лунного света, льющегося из окна коридора, .Обитель Теней оказалась погруженной в кромешную тьму, как в туннеле под летним домиком.
Дэл замер, и Том испугался, что тот умер, однако, пощупав его тельце, он ощутил быстрое и ровное биение малюсенького сердечка. Аккуратно, даже нежно, он сунул воробышка под рубашку и застегнул ее. Перья слегка царапали ему кожу.
А снаружи опять загрохотал фейерверк, сотрясая стекла окон, пронизывая их красными и синими лучами. Из-под рубашки Дэл испустил почти человеческий стон.
На лестнице внизу темноту прорезал луч прожектора, освещая фигуру Херби Баттера, его черный фрак, ярко-рыжий парик и выбеленное лицо.
– Леди и джентльмены, у нас появился новый доброволец: бесстрашный Томми Фланаген из солнечной Аризоны, Соединенные Штаты Америки! Ты готов, Томми? Может, споешь нам?
– Превратите Дэла в человека! – в ярости крикнул Том.
Херби Баттер сделал сальто назад с переворотом, приземлился на ноги и воздел указательный палец вверх.
– Превратить? Легче сказать, чем сделать, паренек, но вот тебе сюрприз из мира магии.
Хихикнув, он тоже распался на десятки танцующих язычков огня.
"СТАРЫЙ КОРОЛЬ! ЕДИНСТВЕННЫЙ КОРОЛЬ!" гремел громкоговоритель.
Том стал спускаться на ощупь по ступенькам.
…Ник, жена Филли что-то этим летом не в себе…
…Вот как полезно научиться быть одновременно в двух местах…
Голоса из туннеля зазвучали во тьме. К ним присоединился другой голос, памятный по месту, которое тоже было Обителью Теней.
…Если старшеклассник уронит на пол учебники, поднимите их и отнесите, куда он скажет. Ваша обязанность – выполнять любые указания старшеклассников…
Том добрался до конца лестницы и едва не упал, думая, что должна быть еще одна ступенька.
…Это понятно? Вы обречены на гибель, ОБРЕЧЕНЫ НА ГИБЕЛЬ, если не усвоите моральных принципов нашей замечательной во всех отношениях школы…
В нос ударил сильный запах джина.
– Верните его! – выкрикнул Том, чувствуя, что впадает в истерику, и сознавая, что это смертельно опасно для него.
– Нужно разыскать настоящего, – сказала Роза. – Том, он хочет, чтобы ты потрудился, разыскивая его.
Том погладил трясущееся тельце Дэла. Воробышек снова забился, захлопал крыльями – был он таким маленьким, теплым, напуганным до крайности, и этот его ужас как-то отодвинул на второй план собственный страх Тома. Он посмотрел на оттягивающий рубашку комочек и там, где его ладони гладили Дэла, увидел два пятнышка крови. Истерика отпустила его.
