— Нет, отец, тут я с тобой не согласен. Наша операция удалась. Ни одного слабого места в ней не было. Каждый узел прорабатывался не один день. Выверено все до мелочей. Мы всех обвели вокруг пальца: и ФСБ, и МВД, и налоговую полицию, и РУБОП, и кого там еще — не помню. Моя жена — гениальная женщина! — Он взглянул на Вику и улыбнулся. — Если бы не она, сидеть бы нам на нарах. Утечки произойти не могло. Чеченцы даже не знают, где мы им назначили встречу. Взять наш след они тоже не могли.
— Тогда все гораздо проще, — прищурил глаза седовласый. — Кто-то из нас троих решил хапнуть золото себе. Только мы трое знали весь план в деталях. И я догадываюсь, кто. Твоя ненаглядная жена, Гришенька. Она охотится за этим золотом не первый год. Ты думаешь, ты ей нужен? Плевать она на тебя хотела! По пути к цели твоя невинная овечка уже столько трупов за спиной оставила, что тебе и не снилось.
— Заткнись, отец! — У парня налились глаза кровью. — Если бы она хотела, то давно уже унесла бы золото и исчезла с ним. Она знала, где оно хранилось, и я ей его показывал. С ее умом и расчетливостью такие задачи решаются быстро.
— Бессмысленно спорить, — спокойно сказала Вика. — Нам надо торопиться. Мы должны проверить пансионат. Все номера. Может, Кирилл оставил для нас что-то, о чем мы не знаем. У нас мало времени. Мы уже успели засветиться, и если не уйдем вовремя, то завязнем в болоте. Я уверена, что золото уже вывезли из района и тут его искать бессмысленно.
Лыжники взяли в руки палки и двинулись дальше.
А в те же самые минуты пилот первого класса Сергей Бороздин тащил на себе своего штурмана Леньку Стаценко. Ленька не выдержал трудного пути и свалился в дороге. Пришлось взвалить его на плечи.
Согласно карте, до ближайшего населенного пункта оставалось около десяти километров. Пустяки, если говорить о городской дороге. Но что это значит в горных условиях — с человеком на спине да еще с мешком, где осталось немного провизии и воды? Там, где их должна была ожидать машина, даже следов не оказалось. То, что эти прохвосты могли их кинуть, Сергей догадывался. Шансы были пятьдесят на пятьдесят. Он был готов к такому обороту, и оба пилота получили свои деньги вперед. Ради денег они и согласились на рискованную аферу. Теперь хоть семьи будут обеспечены на два-три года, а о себе они уже не думали. Они потеряли все, и жизнь катилась под откос. Черт с ним, хоть дети немного поживут по-человечески. И все же ему стало обидно. Дело не в деньгах, а в отношении. Неужели им трудно было оставить машину на дороге? Для них сделали все, а они пустили их на самотек. Глупо. А если предположить, что они попали в лапы спецназа? Ради чего им держать язык за зубами? И тут Сергей поймал себя на мысли, что попади он в руки спецслужб, то и рассказать-то ему будет нечего. Они с Ленькой ничего не знали об угонщиках. Даже настоящих имен не слышали. Как эти ловкачи на них вышли, тоже осталось тайной. Им предложили хорошие деньги, отличный план захвата самолета с гарантированным исходом, и они согласились. Правда, в план были внесены серьезные технические коррективы, но все сработало согласно расчетам. Конечно, им надавали всяких обещаний, в которые можно было и не верить с самого начала, но да черт с ними. Однако зачем же бросать людей, не оставляя им шанса к спасению? Или они были уверены в том, что самолет посадить невозможно и все разобьются? Очевидно, так они и считали. Отличный способ избавиться от свидетелей. Нет самолета — нет преступления, и искать некого. Все погибли. В том числе и террористы.
Сергей уже выдыхался. Всю дорогу он шел молча, чтобы не терять силы. Опыта скалолаза у него не было, а дорога выглядела кошмарно. На пути встречались завалы, и он переходил сугробы, утопая по пояс в снегу. Сейчас он вновь напоролся на очередную преграду и решил немного передохнуть перед штурмом. Сергей присел на корточки, осторожно снял друга с плеч и уложил его на снег, подпихнув рюкзак под голову. Ноги промокли насквозь и мерзли, в то время как тело покрывалось потом от напряжения.
Теперь он понимал, что до вечера к людям не добраться, а значит, надо искать какую-нибудь пещеру и позаботиться о дровах для костра. На скалистой тропе деревья не росли, и надо спускаться вниз метров на пятьдесят, где произрастал дикий кустарник, либо подниматься вверх на сотню метров. Там проходила лесополоса. Но как? Тут нужна веревка, а ее они не предусмотрели за ненадобностью. Рассчитывать на свою ловкость не приходилось. Сорвешься — смерть. Тропа пролегала метрах в трехстах от каменистого каньона.
— Ничего, Леня, прорвемся. Нас не так просто с ног сбить. Этого еще никому не удавалось сделать, кроме водки. А, Лень? Прав я или нет?
Леня ему не ответил. Его давний приятель умер, и большую часть пути Сергей тащил на себе покойника. Он мог предположить все что угодно, любые неожиданности и сюрпризы не смогли бы вогнать его в отчаяние или испугать, но смерть друга поразила пилота. Крепкий, здоровый, закаленный мужик — и смерть.
Сергей почувствовал слабость в теле и забыл про замерзшие ноги. Оказывается, не только водка может выбить крепкого мужика из седла.
13 часов 15 минут
К адмиралу подошел инженер и сообщил:
— Радиосвязь мне наладить не удалось. Система вышла из строя при ударе. Возможно, вылетел блок, нарушились контакты, но без приборов я ничего определить не смогу.
— А как экипаж?
— Кажется, доктору удается их поднять на ноги. Они нашли аптечку, но того, что ему надо, там нет. Если борт-инженер или штурман придут в себя, то мы сумеем наладить связь.
Адмирал посмотрел на сломанную дверь в хвостовой части самолета.
— Сейчас мужики вернутся и решим, что делать дальше.
Мужики — те трое, что обследовали самолет, — осматривали внимательно каждый закуток. Один из них, боевой парень с моржовыми усами и длинными волосами, вел себя так, будто его пригласили на съемочную площадку, где снимали крутой боевик. В какой-то момент он отстал от своих собратьев и, подойдя к иллюминатору, вынул мобильный телефон. Антенна работала, а остальное его не тревожило. Он набрал код города и номер телефона. Слышимость была неважной, но терпимой, голос то пропадал, то вновь появлялся.
— Валерик, дорогой, слушай меня внимательно…
— Горохов, ты где, черт возьми! Димка, я машину выслал в аэропорт, а там говорят, что рейс задерживается на неопределенное время.
— Слушай меня, дурья башка. Я в самолете. Но мы приземлились в каком-то ущелье. Тут нас сам черт не найдет. Сенсация века, дурень. Если ты подключишься к делу, то материал выпустим одновременно в Питере и Минводах. Гонорары пополам. Хочешь прославить свою вонючую газетенку на весь мир? Тогда вытряхивай клопов из кальсон, ноги в руки и вперед. Самолет был угнан. Это я тебе точно говорю. Как только нас найдут, то район наверняка оцепят, а нам нужны доказательства, понимаешь? Хорошие фотографии. Видеоряд — лучший свидетель. У меня только диктофон и несколько кассет. Я тут такого материальчика насобирал, ахнешь! Речь адмирала чего стоит.
— Где же я тебя найду? Головой подумал?
— Я делаю, что могу. Готовь ребят с телеобъективами. Близко им подойти не дадут. В двухстах метрах горы и лес. Отличный ракурс. Сам оставайся на телефоне и не отходи.
— Ты можешь заткнуться?! Где я тебя буду искать?
— Не будь ослом, Валера. С твоими связями и возможностями, когда ты с губернатором водку в бане пьешь, чего тебе стоит расколоть диспетчеров в аэропорту. Они наверняка знают, в каком районе самолет исчез с радаров. Мы где-то совсем близко. По ущелью течет горная река. Кумекай, парень. Буду еще звонить.
Дмитрий Горохов убрал трубку в карман и направился к витой лестнице, ведущей в багажный отсек. Его напарники были уже внизу и стояли, как памятники, не двигаясь.
— Ну что, ребята, все в порядке?
Не сделав последнего шага, Горохов застыл на нижней ступеньке.
Есть такие мощные резинки с крючками, которыми притягивают багаж к сумкам на колесиках или к багажнику машины. Крепкая и надежная вещь. Так вот, этих резинок было четыре. Одним концом их прицепили к корпусу самолета в разных углах, а другие концы были вытянуты к центру. Посреди багажного отделения на высоте полутора метров от пола висел стальной цилиндр размером с трехлитровый термос. Сверкая никелированной, идеально гладкой поверхностью, эта штуковина выглядела угрожающе страшной. Держась на четырех растяжках, она походила на летящую ракету.
— Тикает, — тихо сказал один из присутствующих. Горохов осмотрелся. На полу лежал снег. Вместо
люка зияло искореженное отверстие, забитое камнями и водой. Хвост попал в центр реки. Полки с вещами были затянуты сеткой. Слева на полу, пристегнутая тросом к стене, стояла рация. Несколько пустых ящиков валялось под ногами.
— Спокойно, ребята, без паники. Здесь только один иллюминатор. Все двери блокированы. Тихонько поднимаемся вверх и идем к адмиралу. Наденьте красивые лица и не пугайте публику. Лишняя тряска нам ни к чему.
