— А сущность данной проблемы мне очевидна. Она заключается в том, что этот Койот убил двух моих одноклассниц. Ты же внушаешь мне, будто эта сущность находится где-то еще.
— Ходят слухи, что проект «Южная звезда» закрыли, поскольку исследователи потеряли возможность контролировать результаты. Таким образом, возникает вопрос — что стало с Койотом в результате участия в проекте?
— Если ты заставляешь меня копать, то дай хотя бы лопату! Расскажи мне побольше об этом Койоте.
Тим шагнул с балкона в комнату.
— Хороший у вас разговор.
Его простецкое лицо всегда хранило самообладание и невозмутимость Будды. Твердый проницательный взгляд и блуждающая британская улыбка как нельзя лучше сочетались с голосом обычного работяги, хотя я точно знала, что Тим был сыном английского графа.
— Койот — большой мастер на всякие уловки. А все благодаря страсти к переодеванию. Эдакий фигляр. Этот мелкий хмырь днем развлекается мясорубкой, а вечерами носит каблуки.
— Он что, трансвестит? — спросила я.
— Такой, знаешь, ни мужик, ни баба. Женоподобный тип. В общем, называй как хочешь. Его половая принадлежность колеблется от одной крайности к другой, и это помогает ему вживаться в роли, изображая оба пола.
Я разволновалась не на шутку.
— Ну, эту информацию я, допустим, могу дать полиции. Но как я, по-твоему, должна выполнить остальное? Как мне подкопаться под этот проект «Южная звезда»? Подскажи хоть что-нибудь!
— Подумай о своих связях.
Связи означали Чайна-Лейк. От очередного перепада напряжения в сети изображение несколько затуманилось.
— Скажи честно, зачем ты мне все это сообщила?
— Скажу, — невозмутимо ответила Джекс. — Потому что я со своими профессиональными навыками и опытом точно знаю, что могу «вырубить» кого угодно. Легко. Но Койот даже на меня наводит ужас.
— Нет, она просто играет со мной! Затеяла самые настоящие кошки-мышки! — возмущалась я.
Джесси не возражал — только наблюдал, как я расхаживаю взад и вперед по палубе плавучего дома. Синие глаза его казались темными при ночном освещении.
— Если это игра, то она явно намерена выиграть, — наконец сказал он. — Вопрос только — как?
Ночь избавила от зноя, с океана пришла прохлада. Волны накатывали на берег. За спиной у Джесси янтарными стеклышками светились иллюминаторы.
Я снова принялась вышагивать по палубе.
— Джекс обучена использовать дезинформацию. Как же я отличу правду от лжи?
— Для начала просто позвони Томми и передай ему эти сведения. Он займется расследованием.
Я кивнула.
— И все же непонятно, чего Джекс от меня хочет.
— Ты веришь, что она боится Койота?
Я замедлила шаг.
— Да.
И это пугало меня. Очень пугало.
— Тогда можешь смело допустить, что она не пытается подбросить тебе пустышку. Попробуй перебрать в уме всех своих знакомых, и тогда мы поймем, чего она добивается.
— Чайна-Лейк. — Я скрестила руки на груди. — Но все мои знакомые связаны с военно-морским флотом. А этот закрывшийся проект не имел с ним ничего общего.
База не являлась вотчиной исключительно военно-морского флота. В лабораториях и на бескрайних полигонах осуществляли свои проекты и другие ведомства. Возможно, в их числе была и «Южная звезда».
Джесси задумчиво поскреб затылок.
— На вечеринке я пошутил насчет чьего-то там секретного прошлого. Только…
— Может ли это быть правдой? Нет. — Я всплеснула руками. — Мне известно, что́ приписывают Чайна-Лейк! Якобы тамошние военные проводят опыты с биологическим оружием на заключенных. И якобы держат каких-то детей в клетках. И даже инопланетян будто бы изучают. Нет, все это брехня, вымысел!
— Я имел в виду не НЛО.
Я дошла до конца палубы и двинулась назад. Джесси развернул свою коляску и поехал мне навстречу, преградив путь.
— Ты прекрасно знаешь, на что намекала Джекс, просто не хочешь себе в этом признаться.
Я посмотрела на него, потом на океан и ночное небо. Он коснулся моей руки:
— Эван, позвони своему отцу.
В Ки-Уэст была уже ночь, но мой отец — «сова» и наверняка смотрел сейчас исторический канал или читал какой-нибудь роман Патрика О'Брайана. Если, конечно, не сидел за компьютером. Я набрала его номер по мобильнику, удалилась в комнату и теперь уже там расхаживала взад и вперед, дожидаясь, когда он снимет трубку. Джесси прикатил за мной следом и включил стерео. Отец не ответил.
Музыка заполнила все пространство. Это был джаз. Очень, очень старый. Я удивленно посмотрела на Джесси. Обычно он предпочитал оркестрики помоложе, засиявшие на сцене году в шестьдесят девятом, не раньше.
— Новые мелодии — лучшее лекарство от стресса, — пояснил он.
Проходя мимо, я потерлась о его плечо. Уж он-то знал толк в этих вещах. Что-то же помогло ему преодолеть горе и это проклятое чувство вины, в пух и прах разбившее поначалу его жизненный дух. Что-то же помогло ему избавиться от кошмаров и от воспоминаний, вспышками мелькавших в его мозгу при каждом звуке автомобильной сирены или заведенного мотора, когда он снова и снова мысленно переносился в тот злополучный каньон и снова лежал с переломанными костями на дне ущелья, где на его глазах в муках умирал лучший друг. Я положила руку ему на плечо, и он вздрогнул.
— Спасательный круг.
Так он называл восстановительную программу, которую разработал вместе со своими докторами. Она включала в себя лекарства от нейропатических болей, антидепрессанты и успокоительные средства плюс занятия в группе, состоявшей из тех, кто стал жертвой серьезного преступления и выжил. Остальную часть программы Джесси придумал сам — полный отказ от спиртного и ежедневное плавание. Теперь прибавилась музыка. Самая разная — от «Роллинг Стоунз» до Дюка Эллингтона. Он потихоньку выбирался на берег, и я была за него спокойна и знала, что, уезжая, он не врежется с разгона в опору моста.
Впрочем, отныне у меня появились другие заботы.
Долгие гудки в трубке оборвались, и надпись на моем мобильнике сообщила, что абонент на звонок не отвечает. Но телефон тут же зазвонил — мой папа наконец отозвался:
— Котенок! Что случилось, милая?
Всего четыре слова, а насколько мне стало легче. Время намело песка в его голос, и шероховатые ритмы прерий теперь звучали отчетливее. Но ни один грубый мужской голос не имел столько обаяния и не был для меня таким желанным, как родная до боли хрипотца Филипа Джеймса Делани, отставного капитана военно-морских сил США.
— Папа, меня крепко занесло. От одного удара. И я думаю, он направлен на тебя.
— Ишь ты! Звучит страшно. И кто же нападает? Не твоя ли кузина Тейлор?
Я невольно улыбнулась и, подпрыгнув, уселась поудобнее на кухонной стойке.
— Да плевать на эту Тейлор! Дела и впрямь серьезные.
— Тогда выкладывай.
— Проект «Южная звезда».
На другом конце провода я слышала музыку из телевизора. Четыре такта, шесть, восемь…
— Папа?!
— Ты по какому телефону говоришь? По городскому?
От внезапной догадки у меня похолодел затылок.
— Я у Джесси. Говорю по своему сотовому.
— Повесь трубку.
Я положила мобильник на гранитную столешницу стойки, почувствовав, как холодные мурашки поползли по спине. Он велел мне выключить мобильник.
У Джесси зазвонил телефон. Он было направился к нему, и я спрыгнула со стойки.
— Это папа перезванивает!
Я взяла трубку в гостиной на журнальном столике. В грубоватом голосе моего отца больше не слышалось привычной нежности.
— Кто копает под «Южную звезду»?
— Ты этих людей не знаешь.
— Ну ладно, но они явно пытаются ворошить старые дела. Возможно, намерены предать их гласности и прославиться. Только я советую забыть все, что они тебе наговорили. Оставь это.
— Нет, прославиться никто не хочет.
— Тогда почему бы им не подкинуть это дело журналистам? Кто они такие? Политики? Или какие-нибудь активисты, считающие, что государство убивает щенков на мыло?
— Папа, расскажи мне об этом проекте.
— Не могу. Он засекречен.
Я шумно выдохнула. Джесси издалека наблюдал за мной, пытаясь домыслить наш диалог.
Я снова услышала голос отца:
— Кто-то дергает тебя за веревочку, Эван. Проект «Южная звезда» мертв, а большего тебе и знать не нужно.
— А я и не знаю. Просто убийства в Чайна-Лейк могут иметь отношение к «Южной звезде».
Пауза.
— Убийства?
— А ты что, не знаешь?
Снова молчание на другом конце провода.
— Я был в отъезде, Котенок. А что за убийства?
— Две мои одноклассницы были убиты во время встречи выпускников в эти выходные. Келли Колфэкс и Сиси Лизэк. — Я присела на диван.
— Подожди-ка… Во время встречи выпускников? Ты что же, была в эти выходные в Чайна-Лейк?
