В коридоре имелись два выключателя. Один из них зажигал свет над крыльцом. Ричер не помнил, какой именно. Он нажал наугад и попал с первого раза. Ричер открыл входную дверь. Лампа была заключена в толстое желтоватое стекло. Она отбрасывала узкий луч света. Луч выхватил сначала Нельсона Блейка, затем ту часть Джулии Ламарр, которая не была закрыта его тенью. На лице Блейка не осталось ничего кроме усталости. Лицо Ламарр по-прежнему было полно враждебности и презрения.
— Вы до сих пор не легли, — сказал Блейк.
Не вопрос, а констатация факта.
Ричер кивнул.
— Заходите, раз уж пришли.
Ламарр покачала головой. Желтоватый свет сверкнул в ее волосах.
— Мы бы предпочли остаться на улице.
Блейк переступил с ноги на ногу.
— Мы можем куда-нибудь сходить? Позавтракать?
— В половине пятого утра? — сказал Ричер. — Только не в этих краях.
— Быть может, вы пройдете к нам в машину? — предложила Ламарр.
— Нет.
Пат. Ламарр отвела взгляд. Блейк снова переступил с ноги на ногу.
— Заходите, — снова пригласил Ричер. — Я только что сварил кофе.
Он вернулся на кухню. Заглянул в буфет и достал еще две кружки. Сполоснул их в мойке. Послышался скрип половиц: Блейк вошел в дом. Затем прозвучала более легкая поступь Ламарр, закрылась входная дверь.
— Могу угостить только черным, — крикнул Ричер. — Боюсь, в этом доме нет ни молока, ни сахара.
— Черный — как раз то, что нужно, — откликнулся Блейк.
Он стоял в дверях кухни, не желая вторгаться на чужую территорию. Ламарр маячила у него за спиной, через его плечо оглядывая кухню с неприкрытым любопытством.
— Мне ничего не надо, — сказала она.
— Джулия, выпей кофе, — предложил ей Блейк. — Ночка выдалась длинная.
Его тон был чем-то средним между приказом и отеческой заботой. Удивленно посмотрев на него, Ричер налил три кружки. Взяв свою, он прислонился к кухонному столу и стал ждать.
— Нам нужно поговорить, — сказал Блейк.
— Кто эта третья женщина? — спросил Ричер.
— Лорейн Стэнли. Она была сержантом, служила в хозяйственной части.
— Где?
— Где-то в Юте. Ее обнаружили убитой в Калифорнии, сегодня утром.
— Обстоятельства убийства те же самые?
Блейк кивнул.
— Абсолютно идентичные.
— И прошлое такое же?
Блейк снова кивнул.
— Жалоба на сексуальные домогательства, выиграла дело, но затем все равно уволилась.
— Когда?
— История с домогательствами произошла два года назад, уволилась Стэнли в прошлом году. Таким образом, теперь убитых трое. Так что служба в армии — это не случайное совпадение, поверьте.
Ричер пригубил кофе. Напиток показался ему слабым и каким-то затхлым. Похоже, внутри кофеварка была покрыта толстым слоем минеральных отложений. Вероятно, существует специальная процедура очистки от накипи.
— Я никогда не слышал о Лорейн Стэнли, — наконец произнес Ричер. — Я никогда не служил в штате Юта.
Блейк кивнул.
— Мы можем где-нибудь поговорить?
— А разве мы здесь не разговариваем?
— Где-нибудь присесть?
Кивнув, Ричер оторвался от стола и направился в гостиную, молча предложив следовать за ним. Поставив кружку на журнальный столик, он поднял шторы, открывая кромешную темноту на улице. Окна выходили на запад, на реку. Пройдет еще несколько часов, прежде чем солнце поднимется достаточно высоко и озарит небо в этой стороне.
Перед холодным камином, полным прошлогодней золы, стояли по периметру квадрата три диванчика. Последние радости жизни, которыми наслаждался отец Джоди. Блейк сел лицом к окну, Ричер устроился напротив него, а Ламарр, повозившись с короткой юбкой, заняла место прямо перед камином. Ее кожа была такого же цвета, что и зола.
— Мы по-прежнему считаем, что наш психологический портрет правильный.
— Вам виднее.
— Это сделал человек, в точности похожий на вас.
— Вы считаете, это вероятно? — спросил Блейк.
— Что вероятно? — ответил вопросом на вопрос Ричер.
— То, что за этим может стоять военный?
— Вы спрашиваете, может ли военный быть убийцей?
Блейк кивнул.
— У вас есть мнение по этому вопросу?
— По моему мнению, вы задали очень глупый вопрос. Это все равно что спросить, умеет ли жокей ездить верхом.
Наступила тишина. Лишь приглушенный хлопок из подвала, означающий то, что включилась система отопления, а затем быстро распространяющийся скрип труб, расширяющихся от температуры и трущихся о половые балки.
— Вот вы и были вероятным подозреваемым в первых двух убийствах, — сказал Блейк.
Ричер промолчал.
— Отсюда слежка, — продолжал Блейк.
— Это извинение? — спросил Ричер.
Блейк кивнул.
— Наверное, можно считать и так.
— В таком случае, зачем вы меня заграбастали? Если уже знали наверняка, что я здесь не при чем?
Похоже, Блейк смутился.
— Наверное, нам хотелось показать, что в деле наметился хоть какой-то прогресс.
— Вы собирались продемонстрировать прогресс, забрав невиновного? Не верю.
— Я уже принес наши извинения, — сказал Блейк.
Снова наступила тишина.
— Вы установили, кто был знаком со всеми тремя убитыми? — спросил Ричер.
— Пока что нет, — ответила Ламарр.
— Мы считаем, что, возможно, предыдущее личное знакомство не является обязательным фактором, — заметил Блейк.
— Кажется, пару часов назад вы считали обратное. Вы рассказывали мне, что я был хорошим знакомым этих женщин, звонил им в дом и они меня впускали.
— Не вы, — возразил Блейк. — Человек, похожий на вас, только и всего. А сейчас мы думаем, что, скорее всего, ошибались. Убийца выбирает свои жертвы из определенной категории, так? Женщин, служивших в армии, жаловавшихся на сексуальные домогательства и впоследствии уволившихся. Так что, возможно, лично он с ними не знаком, возможно, он принадлежит к категории, знакомой с ними. Например, он из военной полиции.
Ричер улыбнулся.
— То есть, вы снова начинаете подозревать меня.
Блейк покачал головой.
— Нет, вас не было в Калифорнии.
— Неправильный ответ, Блейк. Я не совершал эти убийства, потому что я не убийца.
— Вам никогда не приходилось никого убивать? — спросила Ламарр таким тоном, как будто наперед знала ответ.
— Только тех, кто этого заслуживал.
Ламарр улыбнулась ему в ответ.
— Как я уже говорила, мы по-прежнему считаем, что наш психологический портрет правильный. Это сделал какой-то уверенный в собственной правоте ублюдок вроде вас.
Ричер обратил внимание, что Блейк посмотрел на нее, и в его взгляде смешивались поддержка и неодобрение. Свет из кухни, проникая через коридор, превращал волосы Ламарр в полупрозрачный нимб, придававший ей сходство с покойницей. Блейк подался вперед, пытаясь привлечь к себе внимание Ричера.
— Мы только хотим сказать, вполне возможно, что убийца служит или служил в военной полиции.
Оторвав взгляд от Ламарр, Ричер пожал плечами.
— Все возможно.
Блейк кивнул.
— И, знаете, мы можем понять, что вам, вероятно, мешает взглянуть правде в глаза своеобразная честь мундира.
— Знаете, мне мешает это сделать здравый смысл.
— То есть?
— Вы почему-то решили, что дружба, доверие имеют какое-то отношение к делу. Но в армии никто не доверяет военной полиции. И, насколько мне известно, не водит с ней дружбу.
— Вы сами рассказали нам, что Рита Симека должна была запомнить вас как друга.
— Я — это другое дело. Я прилагал для этого усилия. Но это можно сказать про очень немногих.
Снова молчание. Туман за окном заглушал звуки, одеялом окутывая дом. Зато громко шумела вода, протекавшая по батареям.
— Ладно, вернемся к нашему вопросу, — наконец сказал Блейк. — Как уже заметила Джулия, мы работаем по своей методике, и она, как нам кажется, однозначно свидетельствует о том, что здесь замешана армия. Категория, к которой относятся жертвы, слишком узкая, чтобы можно было говорить о случайном совпадении.
— И?
— Как правило, Бюро и армия не слишком ладят друг с другом.
— Ну, тут нет ничего удивительного. А с кем, ребята, вы ладите, черт возьми?
Блейк кивнул. На нем был дорогой костюм, еще ни разу не бывавший в чистке. Он чувствовал себя в нем неудобно, словно школьный тренер по футболу, пришедший на встречу с выпускниками.
— Никто не ладит ни с кем, — подтвердил Блейк. — Не вам объяснять, как соперничают между собой различные ведомства. Когда вы сами служили в военной полиции, вам приходилось сотрудничать с гражданскими службами?
Ричер промолчал.
— Так что вы сами все знаете, — продолжал Блейк. — Армия ненавидит Бюро, Бюро ненавидит ЦРУ, все ненавидят всех.
Наступило молчание.
