— Отвали.
— Твоего Дениса взяли тихари с поличным. За квартирную кражу.
— За кражу?
Она чуть ли не выкрикнула эти слова. Окружающие не расслышали слов, но Алиса встретила неприязненные взгляды со стороны близких.
— Лет на пять ты от него избавилась. А что будет, когда он вернется? Не боишься? Бог тебя накажет за твои деяния, — продолжала шептать медсестра.
Алиса демонстративно отошла в сторону и встала рядом с отцом.
— Постарайся избавить меня от своей шлюхи.
Ветров оставался стоять с каменным лицом и не реагировал на выпады дочери, будто не слышал ее.
Последние штрихи, укладка венков, и кучка скорбных лиц рассыпалась по аллее, как дробь, выпущенная в воздух. Шли медленно, молча, не замечая друг друга.
Трифонов поравнялся с медсестрой и тихо заговорил:
— Вы впопыхах потеряли милую безделушку. Я думаю, она вам дорога, и хочу ее вернуть.
Он достал из кармана золотую зажигалку "Данхил" и, разжав ладонь, протянул женщине сверкавший предмет.
У Вики дернулись веки, но она умела держать себя в руках.
— Ваша?
— Где вы ее нашли?
— Там, где вы ее потеряли. В лодке, которую вы бросили в камышах. Очевидно, на вас были резиновые сапоги, и не имело смысла подплывать к причалу.
— У пирса толпилась милиция, а на воде работали водолазы. Тут не надо иметь много ума, чтобы понять ситуацию. Я попросту испугалась.
— Закономерная реакция. Только я ведь не ревнивый муж, и от меня не имело смысла скрывать, что вы встречались с Ильей Сироткиным.
— Это он вам рассказал?
— Сорока на хвосте принесла. Здесь ведь не столица, все пляшут на одной полянке. Не спрячешься.
— Мне нечего скрывать, но и афиши развешивать не собираюсь.
— В котором часу вы к нему пришли?
— Около пяти. Ушла в семь.
— Хорошо. О деталях поговорим потом. Денис Солодов бывал в доме или его тоже не пускали, как отца?
— Когда хозяин находился на работе, Недда его пускала. Но только до кухни. Просто подкармливала парня, и все. Он ничего не украл. Все золото и ценности на месте.
— Что вы о нем думаете?
— Я о нем не думаю. Парень как парень, не везет в жизни, вот и все. И в любви тоже. Нашел себе взбалмошную куклу, а теперь страдает. Дурачок. Ее, кроме денег и нарядов, ничего не интересует.
— Вы уверены, что все ценности на месте?
— Конечно. Я их все примеряла. Когда Анастасия Ивановна пребывала в хорошем настроении, она позволяла мне надевать свои побрякушки на свидание. Когда я возвращалась, то складывала украшения в шкатулку.
— Спасибо за помощь.
Трифонов замедлил шаг. Половина пути к выходу ушла на мелочи. Секундная стрелка летела с бешеной скоростью. Куприянов был впереди и беседовал с художником. Ветров шел первым в гордом одиночестве. Впрочем, они все так выглядели. Недда шла последней. Она единственная, у кого стояли слезы в глазах. Когда он поравнялся с экономкой, на извинения не оставалось времени.
— Вы заявили в милицию о кортике, который пропал с кухни?
— Да. Но Матвей не мог его взять. Он не подходил к дому.
— Когда вы обнаружили пропажу?
— А чего ее обнаруживать, если им убили человека.
— Рекомендую вам заглянуть под плиту и убедиться своими глазами. У Матвея Солодова не сохранилось документов на оружие. На лезвии каждого кортика есть номер. Мы послали запрос в Адмиралтейство и сегодня утром получили ответ. Неизвестного бомжа убили оружием другого офицера, который много лет назад скончался. Пути Солодова и этого офицера по службе не пересекались. Я думаю, они не знали друг друга.
— Я проверю. Сейчас приеду и проверю.
— В котором часу в день убийства Денис Солодов уехал из усадьбы?
— Этого никто не знает. Машину он вывел из гаража часа в три. Она стояла за забором, и он возился с мотором. Куда-то намыливался. А когда уехал, не знаю. Ему кто-то звонил около четырех. Я вышла за калитку и позвала его. Ну и, конечно, отчитала как следует, чтобы телефон не давал кому ни попадя. А если бы на хозяина нарвался? А он сам удивился. "Понятия не имею! — говорит. — Я и номера не знаю!"
— Звонила женщина?
— Нет, мужчина. Но говорил Денис странно. В основном молчал и слушал, а потом сказал: "Ты хорошо все обдумала?" Почему "обдумала", когда звонил мужчина... Скажите, я могу получить свидание с ним?
— Попробую помочь. Ваша тайна нам давно известна. Пора говорить без уловок, мы ведь убийством занимаемся, а не шпану с улицы разгоняем. Убедите сына сказать правду. Он уже не ребенок и должен понимать, чем его фокусы могут кончиться.
На этой фразе они поравнялись с чугунными прутьями кладбищенских ворот. Шесть минут истекли, марофон окончен, а результат нулевой. Все выглядело скомканно.
Каждый садился в свою машину. Недду подобрала Вика, и они уехали на "шкоде".
Когда Трифонов подходил к милицейскому УАЗику, где его поджидал, разогревая мотор, Куприянов, он вдруг резко обернулся. Красный "форд" Алисы взревел и, сорвавшись с места, резко сдал назад. Сумасшедшая девчонка едва не отдавила следователю ноги. Машина затормозила в сантиметре от Трифонова. Окошко водителя опустилось, и он увидел раскрасневшееся лицо с ненормальным блеском в глазах.
— Извините меня, Денис пошел на преступление ради меня. Глупо получилось! Я дура, а он еще больший дурак!
Машина встала на дыбы и умчалась.
Спустя пять минут УАЗик выехал на шоссе. Ехали молча, и вдруг Куприянов сказал странную фразу, похожую на отрывок мысли.
— Как он мог убить, когда он спал.
— Веселый денек. Все выплескивают на меня свои эмоции и рубленые куски из долгих умозаключений.
— Я про садовника. Майор Дмитриев принес заключение экспертизы. В стакане Солодова обнаружены остатки клофелина. В тот день ему подмешали эту дрянь в водку, так что он действительно спал и ничего не слышал и не видел. На втором стакане отпечатки сына, но на бутылке их нет.
— Это ни о чем не говорит. Весь закусон покрылся плесенью. И пить они могли порознь. В разное время и дни. А то, что его усыпили, закономерно. Он один оставался в доме.
— А собака?
— Собака — наша головная боль. Она сторож, а не садовник. Ей гадость не подсыпешь. Ну а укол, так это вообще фантастика. Тут надо поговорить со специалистом, собачником. Надо найти такого и показать ему результаты вскрытия.
— Дрессировщику?
— Ветеринару, голова садовая!
Куприянов засмеялся.
Приятель Трифонова не пользовался привилегиями и не имел служебной машины. Это позволяло ему анализировать и делать выводы на протяжении долгой дороги.
До Петербурга он доехал на рейсовом автобусе, затем сел на метро, потом на троллейбус и еще пешком. До киностудии "Ленфильм" Сычев добирался долго. С режиссером Феликсом Яковлевичем Забрановым он договорился о встрече заранее по телефону, и это обстоятельство заставило суетливого мастера дожидаться следователя на месте.
Сычеву не пришлось предъявлять свое просроченное удостоверение. Люди искусства рассеянные и в основном занятые своими собственными мыслями и идеями. Творческий народ доверчив, как дети.
— Да-да, я вас жду. Правда, у меня немного времени, но я готов вам помочь. Можно сказать, обязан.
К удивлению Сычева, режиссер оказался молодым человеком, в замшевом пиджаке и джинсах, и даже трубка, которую он курил, не придавала ему солидности. Тут надо заметить, что долголетний опыт Сычева не сталкивал его с людьми искусства, и он ничего не смыслил в кино.
— Я скажу вам то, что не мог сказать по телефону, — стараясь выговаривать слова, будто изъяснялся с глухонемым, начал Сычев. — В доме уважаемого господина Ветрова произошло несчастье. Совершено преступление, и в силу своих обязанностей я вынужден выяснить все обстоятельства до мелочей. Дело в том, что в тот злополучный день вы встречались с Ветровым в ресторане "Астория". Расскажите мне о вашем свидании, может быть, вам что-нибудь запомнилось.
— Вы читали книгу Ветрова? — неожиданно задал вопрос режиссер.
— К сожалению, нет.
— Вы говорите словами французского инспектора полиции, который допрашивал одного из свидетелей, когда убили жену героя.
Сычев растерялся.
— Извините, не понял.
— Вы очень подошли бы на эту роль. Правда, я представлял себе инспектора иначе. Ну а почему он не мог быть таким, как вы? Вполне. Человек, который объясняет всем, что дважды два четыре! Любопытно. Вкрадчивый тон, добрые глаза и вечное чувство, будто он может кого-нибудь напугать своим видом. Тут есть свой шарм. Правда, к концу романа он взрывается, когда всех родственников героя убивают, а он в своем следствии и на шаг не продвинулся.
— Всех, говорите?
— А вы почитайте.
— В чем состояла суть вашей встречи?
— В скуке. Мы обсуждали смету. Мне приходилось играть роль директора картины, так как Максим Данилович ни с кем, кроме меня, встречаться не желает. Дело в том, что его банк дал деньги на фильм. Ветров — генеральный продюсер собственного фильма. Банк фигурирует, как я понимаю, в рекламных целях. Но съемочная группа относится к работе как к творческому процессу и создает полнокровную картину, а не рекламный ролик. С Ветровым нелегко работать. Он прагматик, счетовод, скупой рыцарь. Иногда не веришь, что такой человек мог написать бестселлер. Любой разговор он переводит на деньги и цифры. Вы читали его роман?
