– Ты не знаешь, что Тодда нет в живых, – отрезала Синтия.
– Верно. Я не это хотел сказать. Я только…
– Вот он! Идет к эскалатору. – Она уже вскочила и кинулась в ту же сторону.
– Твою мать, – пробормотал я.
– Папа! – воскликнула Грейс.
Я повернулся к ней.
– Оставайся здесь, не двигайся, поняла? – Она кивнула, замерев с ложкой мороженого на полпути ко рту. Женщина за соседним столиком посмотрела в нашу сторону, и я поймал ее взгляд. – Извините меня, – сказал я, – но не присмотрите ли вы недолго за нашей дочерью?
Она таращилась на меня, не зная, как реагировать.
– Всего пару минут, – попытался я ее убедить и встал, не оставляя ей шанса отказаться.
Я двинулся за Синтией. Умудрился разглядеть удаляющуюся голову человека, которого она преследовала, пока тот спускался по эскалатору. Народу было так много, что Синтия с трудом пробиралась сквозь толпу, и между ней и этим парнем на эскалаторе оставалось еще с десяток людей, и человек шесть между мной и Синтией.
Сойдя с эскалатора, мужчина резво двинулся к выходу. Синтия пыталась обогнать стоящую впереди пару, но они с трудом удерживали на ступеньке коляску с покупками, и ей не удавалось пройти.
Соскочив с последней ступеньки, она кинулась за мужчиной, который уже почти дошел до дверей, и закричала:
– Тодд!
Мужчина не обернулся. Толкнул первую дверь, вторую и пошел на парковку. В дверях я почти догнал ее.
– Синтия!
Но она не обратила на меня никакого внимания, выскочила из второй двери и снова крикнула:
– Тодд!
Результат был тот же. Она догнала мужчину и схватила его за локоть.
Он обернулся, ошалев при виде запыхавшейся женщины с дикими глазами.
– Простите меня, – сказала Синтия, еле переводя дыхание. – Но мне кажется, я вас знаю.
Я уже подбежал к ней, и мужчина воззрился на меня, как бы спрашивая: «Что, блин, здесь происходит?»
– Я так не думаю, – медленно произнес он.
– Вы Тодд, – сказала Синтия.
– Тодд? – Он покачал головой. – Леди, прошу прошения, но я не понимаю…
– Я знаю, кто вы такой, – настаивала Синтия. – Я вижу в вас своего отца. В ваших глазах.
– Извините нас, – обратился я к мужчине. – Моей жене кажется, что вы похожи на ее брата. Она очень давно его не видела.
Синтия с яростью повернулась ко мне.
– Я еще в своем уме! – сказала она и вновь переключилась на мужчину. – Ладно, кто вы тогда такой? Скажите мне, кто вы такой?
– Леди, я не знаю, в чем, черт возьми, ваша проблема, но оставьте меня в покое, ладно?
Я постарался встать между ними и максимально спокойно обратился к мужчине:
– Я понимаю, что не имею права просить вас об этом, но, пожалуйста, если вы нам скажете, кто вы, это успокоит мою жену.
– Бред какой-то, – возмутился мужчина. – Я вовсе не должен этого делать.
– Видишь? – уличила Синтия. – Это он, но по какой-то причине отказывается это признать.
Я отвел Синтию в сторону и сказал:
– Подожди минутку. – Затем повернулся к мужчине. – Семья моей жены исчезла много лет назад. Она очень давно не видела своего брата, и вы каким-то образом ей его напомнили. Я пойму, если вы откажетесь, но, показав нам какое-нибудь удостоверение личности, водительские права, что-нибудь в этом роде, вы нам очень поможете. Вопрос будет решен раз и навсегда.
Он внимательно посмотрел на меня:
– Вы знаете, что она нуждается в помощи?
Я промолчал.
Наконец он вздохнул, покачал головой и вытащил из заднего кармана бумажник. Открыл его, достал пластиковую карту и протянул ее мне:
– Вот.
Это были водительские права штата Нью-Йорк, выданные Джереми Слоуну с адресом где-то в Янгстауне. И фотография.
– Можно мне взять ее на минуту? – попросил я.
Он кивнул. Я подошел к Синтии и протянул ей карточку:
– Смотри.
Она осторожно взяла права и взглянула на снимок сквозь уже набегающие слезы. Потом перевела взгляд с фотографии на мужчину и поспешно вернула ему карточку.
– Простите меня, пожалуйста. Мне очень жаль.
Мужчина взял карточку, сунул ее в бумажник, недовольно покачал головой и что-то невнятно пробормотал. Хотя одно слово я разобрал. Он сказал «шизик» и пошел дальше на парковку.
– Пойдем, Син. – позвал я. – Нужно забрать Грейс.
– Грейс? – встрепенулась она. – Ты бросил Грейс?
– Оставил ее с одной женщиной, ничего страшного.
Но она уже бежала назад, в магазин, через главный зал, к эскалатору. Я не отставал, и мы пробрались сквозь толпу к столикам, за которыми ели ленч. Там мы увидели три подноса с нашим недоеденным супом, бутербродами и мусором от биг-мака Грейс.
Дочери не было.
Не было и женщины в синем пальто за соседним столиком.
– Какого черта…
– О Господи! – простонала Синтия. – Ты бросил ее здесь? Ты оставил ее здесь одну?
– Говорю же тебе, я оставил ее с женщиной, сидевшей рядом. – Мне ужасно хотелось сказать ей, что если бы она не погналась за призраком, мне не пришлось бы рисковать и оставлять Грейс одну, но я только произнес: – Она наверняка где-то здесь.
– Что за женщина? – спросила Синтия. – Как она выглядела?
– Не знаю. То есть это была пожилая женщина. В синем пальто. Просто сидела за соседним столиком.
Она оставила свой недоеденный салат рядом с полупустым стаканом пепси или колы. Такое впечатление, что она торопилась.
– Надо обратиться к охране магазина. – Я старался не поддаваться панике. – Они могут поискать женщину в синем пальто с маленькой девочкой… – Я оглядывал зал, разыскивая какое-нибудь официальное лицо.
– Вы не видели нашу маленькую девочку? – спросила Синтия у людей, сидевших за ближайшими столами. Они смотрели на нее пустыми глазами и пожимали плечами. – Восемь лет. Она вот тут сидела!
Меня охватила беспомощность. Я взглянул в сторону прилавка «Макдоналдса», подумав, что женщина могла соблазнить ее уйти, пообещав купить еще мороженое. Но Грейс слишком умна для такого. Хоть ей всего восемь, она прошла хорошую школу поведения на улице.
– Грейс! Грейс! – отчаянно закричала Синтия.
– Привет, пап! – раздался голос за моей спиной.
Я повернулся.
– Почему это мама так кричит? – спросила Грейс.
– Где ты, черт возьми, болталась?! – задохнулся я.
Синтия заметила нас и уже бежала.
– Где эта женщина?
– У нее зазвонил сотовый, и она сказала, что должна идти, – спокойно объяснила Грейс. – А мне потребовалось в туалет. Я же говорила тебе, что мне туда нужно.
Синтия схватила Грейс и прижала ее к себе, едва не раздавив. Если у меня и были какие-то угрызения совести по поводу того, что я не рассказал ей о деньгах, которые приносили Тесс, то теперь от них не осталось и следа. Дополнительный хаос этой семье без надобности. По дороге домой все молчали.
Когда мы вошли в дом, на телефонном аппарате мигал огонек автоответчика. Это была одна из продюсеров нашего шоу. Мы втроем стояли вокруг кухонного стола и слушали, как она рассказывала, что им позвонили. Некто сообщил, будто знает, что могло случиться с родителями и братом Синтии.
Синтия немедленно перезвонила на телевидение, ожидая, пока разыщут продюсера, которая пошла пить кофе. Наконец та подошла к телефону.
– Кто это? – спросила Синтия. – Мой брат?
Она была уверена, что видела именно его. Следовательно, вопрос был логичным.
– Нет, – ответила продюсер. – Не ваш брат. Какая-то женщина, экстрасенс или ясновидящая. Но очень надежная, насколько они могут судить.
Синтия повесила трубку и сказала:
– Какая-то ясновидящая утверждает, будто знает, что случилось.
– Здорово! – восхитилась Грейс.
Да уж, великолепно. Ясновидящая. Просто, блин, великолепно.
– Думаю, нам все-таки стоит ее выслушать, – заметила Синтия.
Был уже вечер все того же дня, и я сидел за кухонным столом, проверяя тетради и безуспешно пытаясь сосредоточиться. Синтия после звонка продюсера о ясновидящей не могла думать ни о чем другом. Я же, наоборот, был настроен скептически.
Я не нашел темы для разговора во время ужина, но когда Грейс пошла к себе делать уроки, Синтия, собирая посуду в посудомоечную машину, сказала, стоя ко мне спиной:
– Нам нужно об этом поговорить.
– Не вижу, о чем тут разговаривать, – ответил я. – Ну позвонила какая-то психопатка на телевидение. Такая же, как тот тип, который сообщил, что твоя семья исчезла в пучине времени. Может, у этой женщины было видение: твоя семья на бронтозавре или нечто в этом роде.
Синтия обернулась.
– Это мерзко.
Я поднял голову от ужасно написанного сочинения по Уитмену.
– Что?
– То, что ты сказал. Это мерзко. Ты ведешь себя мерзко.
– Ничего подобного.
– Ты все еще на меня злишься. Из-за сегодняшнего. Случившегося в магазине.
