Через несколько дней родители жены уехали назад в Дуранго. Отец Кейт чувствовал себя так плохо, что машину пришлось вести ее матери.
Фил Барроу пригласил меня в гости на встречу Нового года. Я изо всех сил старался быть приятным в общении с людьми, но праздник для меня превратился в муку. Домой я ушел за час до полуночи.
В ту ночь я поймал себя на мысли, что не могу вспомнить, как звучат голоса Кейт и Джейсона.
Пришла весна.
Май.
Июнь.
С момента исчезновения жены и сына минул год.
– Уезжаю из города, – сообщил я Пейну.
– Да, иногда неплохо уехать подальше от горьких воспоминаний, – согласился он.
– Надеюсь, вы не будете возражать, если мою почту станут переправлять вам?
– Конечно, – кивнул он, – Нет проблем.
– Я попросил полицию и ФБР сообщить вам, если они узнают что-то новое.
Пейн снова кивнул:
– Позвоню, как только что-нибудь узнаю. Просто дайте мне номер телефона в том городе, где вы...
– В настоящий момент это несколько неясно. Звонить вам буду я сам.
– Вы не знаете, куда направляетесь?
– Скажем так: не совсем.
– Но вы не сможете сесть в самолет, не зарегистрировав места на определенное направление.
– Я не собираюсь лететь на самолете. Думаю, просто сяду в машину и поеду. Посмотрю страну. Да, просто поеду туда, куда поведет дорога.
Пейн прищурился:
– Кого вы надумали провести?
– Не понимаю.
– Поедете, куда глаза глядят? Не смешите меня. Вы что-то задумали. Что именно?
– Я же вам сказал. Просто мне надо уехать.
– Не нравится мне все это.
Я отвел взгляд и уставился на аквариум.
– Как, черт возьми, вы рассчитываете справиться с такой задачей? – требовательно вопросил Пейн. – Это невозможно. У вас ни единого шанса.
Я посмотрел ему в глаза.
– Нужно использовать любую возможность.
– Не имея ни одной зацепки? Тогда вам точно придется ехать, куда глаза глядят. Вы займетесь обыкновенным бродяжничеством.
– У меня есть зацепка, – не сдавался я.
Пейн подался ко мне всем своим грузным телом.
– Ну-ка, объясните.
– Это будет трудно сделать.
– Попробуйте.
– Пити хотел занять мое место.
– И что же? – удивился Пейн.
– Теперь я хочу поступить так же. Я собираюсь занять место Пити.
– Что?..
– Я хочу проникнуть в его разум. Собираюсь научиться думать, как он. Я должен стать таким, как он.
– Господи... – прошептал Пейн.
– В конце концов, мы же братья.
– Мистер Дэннинг...
– Да?
– Я сочувствую вам всей душой. Да поможет вам Бог.
Проникнуть в разум Пити? Научиться думать, как он? Дело вроде бы безнадежное, но есть ли у меня выбор? По крайней мере, хоть какое-то дело. Это позволит мне сохранить свой собственный разум.
Я пошел на улицу, где Пити впервые подошел ко мне; это случилось недалеко от моего офиса, точнее, от того здания, где раньше размещался мой офис.
Едва минуло два часа пополудни – то самое время, что и ровно год назад. Пити окликнул меня со спины – значит, он ждал слева от вращающихся дверей...
Я подошел к большой клумбе; вероятно, именно возле нее он меня и дожидался. Осмотрел входные двери, пытаясь представить себя на месте Пити. Почему он не вошел в офис? Опершись о бетонный парапет и наклонившись к цветам, я вдруг ощутил, что стал невидимым для спешащей мимо толпы, и понял, почему брат не захотел войти в здание. В офисе Пити находился бы под моим контролем, а вот на улице, крикнув мне в спину, инициативу перехватывал он.
Я припоминал наш первый разговор, и постепенно передо мной раскрывался его замысел – рассказать о вещах, которые мог знать только родной брат, насладиться изумлением, одержать верх.
Я направился в закусочную, где мы тогда продолжили разговор. Сел на его место. Я вообразил себя Пити, который настойчиво убеждает меня, что он – наконец-то вернувшийся давно пропавший брат.
Из закусочной я отправился домой, представил себя Пити, впервые входящим в мое жилище, его глазами осмотрел все внутри, увидел все мое достояние, вещи, которыми он никогда не обладал и не мог обладать. Возможно, в тот момент и оформился его план? "Я заслуживаю этого, а ты нет", – должно быть, подумал он. Трогая то одно, то другое, брат наверняка с трудом сдерживал ярость.
"Ты разрушил мою жизнь, и ты ответишь за это, ублюдок".
Кейт, конечно же, привлекла его внимание: длинные ноги, тонкая талия... Но как насчет Джейсона? Что Пити думал о нем? Загадка. В прошлом моего брата не было места для отцовских чувств. Однако Джейсон являлся частью того, что он мог бы иметь, если бы я не погубил его будущность, прогнав с бейсбольной площадки. Джейсон пошел заодно с привлекательной женой и большим домом, поэтому Пити и хотел моего сына.
Он желал обладать всем, что было у меня.
Я вспоминал наш совместный обед, как Пити был вежлив, как мыл посуду... Потом играл в мяч с Джейсоном. Должно быть, ненависть не утихала в нем ни на секунду. Ему противно было изображать радость от совместных воспоминаний о нашем детстве. Но наибольший гнев, вероятно, брат испытал в тот момент, когда я принес ему бейсбольную перчатку – ту самую, которую он обронил, когда его схватили похитители. Наверняка ему хотелось затолкать перчатку мне в глотку.
Я прошел в комнату Пити. Лег на его кровать. Уставился в потолок и тут обнаружил, что захватил перчатку и чуть постукиваю по ней кулаком – снова и снова.
Скорее всего, ему захотелось курить, но Пити не мог повредить своим планам, сделав это в доме и рискуя вызвать недовольство Кейт. Поэтому он тихонько спустился вниз по лестнице, через кухню вышел на залитый лунным светом задний двор, сердито уселся в шезлонг и достал сигарету.
Я вспомнил, как посмотрел в окно нашей спальни и увидел его там, внизу. Возможно, он только сделал вид, что не заметил моего лица.
Я попытался проникнуть в его тогдашние мысли.
"Что ты делаешь там, наверху? – думал он. – Тискаешь жену, братишка? Веселись, пока можешь. Скоро настанет моя очередь".
На следующее утро я отправился в ту парикмахерскую, куда водил брата. Сидел в кресле, чувствовал ножницы, которыми обрабатывали мои волосы, и воображал себе его оскорбленные чувства – ведь я счел, что он выглядит оборванцем, и захотел придать ему более презентабельный вид.
Потом пошел в магазин "Банановая республика", где покупал одежду для Пити. Затем в обувной. И к дантисту, который по моему настоянию занялся его выщербленным зубом. Вероятно, это лишь укрепило уверенность брата в том, что, по моему мнению, он выглядит как кусок дерьма.
Когда я появился в приемной дантиста, его помощница удивленно посмотрела на меня.
– Сегодня мы вас не ждали, мистер Дэннинг. Мы как раз собирались сделать перерыв на ланч. Что-нибудь срочное?
– Нет.
Смутившись, я понял, что нельзя же во всем воспроизвести ход событий, случившихся ровно год назад.
– Вероятно, я перепутал дни. Извините за беспокойство.
Неуверенно шагая к двери, я вспоминал, как сидел и ждал в приемной, пока Пити подлечат зубы. Снова старался представить себе, о чем он думал, когда сидел в зубоврачебном кресле. Ведь брат не был у дантиста много лет, а значит, сердился и нервничал и наверняка напрягся, когда врач начал приближаться к нему, держа в руках...
– Вообще-то вы могли бы мне здорово помочь.
Выпустив из дрожащей руки дверную ручку, я шагнул назад к стойке, отделявшей регистратуру от приемной.
Женщина смотрела на меня выжидающе.
– Год назад я приходил сюда со своим братом.
От неожиданно родившейся мысли сердце бухало в груди, как молот.
– Да, я помню. Мне страшно жаль, что это случилось с вашей женой и сыном.
– Да, пришлось нелегко. – Я старался говорить твердо и держать эмоции под контролем. – Меня интересует вот что...
Я перевел дух.
– Вы не знаете, доктор не делал рентгеновского снимка зубов моего брата?
– Вот! – сказал я Гейдеру. – Это все докажет!
Нахмурившись, агент посмотрел на то, что я положил ему на стол.
– Докажет что?
– Что мой брат и Лестер Дент – один и тот же человек!
– Вы все еще надеетесь...
– Моему брату делали рентгеновский снимок зубов за пару дней до того, как он похитил моих жену и сына. Когда мы были детьми, родители заботились, чтобы дантист регулярно проверял состояние наших зубов. Покажите этот снимок нашему семейному дантисту в Огайо. Он сможет сравнить его со снимками, имеющимися у него, и подтвердит, что зубы принадлежат одному и тому же человеку.
– Но зубы девятилетнего мальчика не могут быть такими же, как у мужчины под сорок, – возразил Гейдер.
– Потому что на момент исчезновения у моего брата еще не прорезались все коренные зубы? Это так. Но дантист сказал, что у Пити к тому времени наверняка уже было несколько коренных зубов, и даже если они износились за долгие годы, то корни обязательно сохранили первоначальную структуру. Почему бы вам не заняться этим?
