новых балеток, и даже не в чертовой Регине, дело было в другом.
Решившись взять под опеку чужого ребенка, она никому не причинила вреда.
Это был ее выбор и ее право поступить так, как велела совесть.
Так почему же в эти два дня она испытывала то, что не должна испытывать здоровая, зрелая личность? Неизбывное чувство вины перед дочерью и внучкой и непреходящую неловкость перед доктором – самыми близкими для нее людьми?!
Разве не приятие и доверие определяют истинную близость?
И что такого страшного для них произошло?!
Но как бы то ни было, ей нужно было определить для себя некий дедлайн – день, час, минуту, в которую она должна принять решение о дальнейшей судьбе мальчика, – и все-таки обратиться в органы опеки.
Выкурив папиросу, она решила протянуть до понедельника, а после вернуться с мальчишкой в город.
Словно прочитав ее мысли, мобильный залился звонком.
На экране высветилось пугающее слово «Аноним».
– Алло! – уже зная, кто это, моментально ответила Самоварова.
– Аря, – с придыханием, словно на бегу, затараторила Регина, – Жора рядом?
– Нет, но может быть рядом в любой момент, – оглянувшись на полуприкрытую входную дверь, прошептала Варвара Сергеевна. – Черт тебя побери, что происходит?!
– Аря, очень коротко. Телефон чужой, лоха одного. Я уже не в России. Короче, меня по-крупному подставили. Помнишь Петю-мента? Его арестовали как раз под тот, наш с тобой Новый год. Пару месяцев назад он вышел по УДО, нашел меня и стал требовать, чтобы я вернула общак. Но общак остался у налоговика Максима. Петя его разыскал, а тот перевел стрелки на меня. Они прознали, что у меня есть ребенок. Деньги закончились, мне надо было на что-то жить. Я вернулась к целительству, ну так, влегкую, скорее как обычный психолог. Короче, Макс через подставных лиц вывел меня на подставного же клиента, который, в свою очередь, обвинил меня в краже драгоценностей. Мне поставили условие: или я возвращаю общак – или уголовка.
– Ты должна сказать мне правду, – под участившиеся удары сердца, ответила Самоварова, – иначе не помогу с твоим Жорой.
– Аря, клянусь, общак всегда был у Макса, а он, подозреваю, еще по каким-то их общим делам Петю кинул и все стрелки перевел на меня! Чужие цацки я не брала, безопасность Жоры значит для меня все! Жора – все, что было, есть и будет хорошего в моей сраной жизни, понимаешь?! Макс, сука конченая, сделал меня козлицей отпущения, рассчитывая на то, что у меня остались еще с тех времен приличные деньги и я, испугавшись, отдам их Пете, чтобы он отстал от Макса. Ты можешь по своим каналам навести о них справки, проверить, какие они гниды, и тогда, надеюсь, поверишь, что я не вру!
У Самоваровой кружилась голова.
– Когда вернешься? – глубоко затянувшись папиросой, выдавила она.
– Жора с тобой в безопасности. Все же они не убийцы, просто мерзкие и грязные люди, да и деньги там, поверь, не те… Как только решу вопрос с нашим переездом в Москву или еще в какой город, сразу вернусь. Дай мне пару-тройку недель или месяц!
Дверь за спиной скрипнула, и раздался уже знакомый, настырный и звонкий голосок:
– Я все застелил! Доставай свой ноут, будем смотреть сериал, ты обещала.
– Это Жора? – голос Регины на миг наполнился густой, обволакивающей теплотой. – Жора, да? Аря, он не должен ничего знать. Все, отбой. Я еще позвоню.
– С кем ты говорила? – подойдя и уставившись на дымившуюся папиросу в ее руке, спросил мальчик. – Тебя что, расстроил твой нудный муж? Ты какой хочешь смотреть, где про катран или где про убийцу с топором? – доставал Жора вопросами липкую и тяжелую пустоту вокруг.
* * *
На следующий день, когда служба доставки интернет-магазина привезла заказ, Самоварова обнаружила, что забыла заказать сахар. Размещать новый заказ и ради копеечного сахара оплачивать доставку ей не хотелось, да и прогуляться с мальчишкой не помешало бы.
Упрямая Анька так и не позвонила, даже не ответила на сообщение.
Доктор вечером отзвонился и уставшим голосом коротко отрапортовал о своих делах, спросил про Жору и не слишком охотно пообещал приехать, как только сможет.
Когда вышли из калитки, от Самоваровой не укрылось, что мальчик первым делом бросил тревожный взгляд на то место, где накануне сидел пес.
Она решила отвлечь его разговором, но тут мимо них по центральной дороге поселка сердито промчался черный минивэн с красной траурной лентой на боку и надписью «Следственный комитет».
На кражи или «бакланку», а по-простому хулиганство, как было известно Варваре Сергеевне, выезжала оперативно-следственная группа местного отделения. СК занимался делами пострашнее: убийствами, изнасилованиями и иными тяжкими преступлениями.
Машина остановилась почти посреди поселка, и, когда они с Жорой подходили к этому месту, Варвара Сергеевна замедлила ход.
Дом, у которого стоял автомобиль, был окружен довольно высоким забором.
Жора, любопытный чертенок, вытянув шею, пытался разглядеть, что находится в глубине участка за наполовину приоткрытой железной глухой калиткой.
Широкая дорожка, ведшая к дому, была выложена тротуарной серой плиткой, слева и справа от нее зеленели аккуратно подстриженные кусты, за ними возвышались сосны. На участке никакого движения не наблюдалось, значит, сотрудники СК уже вошли в дом.
Стоять и пялиться на пустой участок не имело смысла, и Варвара Сергеевна, хоть и была преисполнена тревожного любопытства, потянула мальчика за руку:
– Пошли.
Навстречу им спешила женщина – низенькая, коренастая, с небрежным каре наспех причесанных светлых волос, в дешевом спортивном костюме.
– Что там такое опять? – подскочив к Самоваровой, безо всяких приветствий спросила она, будто той точно было что ответить.
– Не знаю. Вероятно, что-то случилось, – пожала плечами Варвара Сергеевна.
– Я через дом отсюда живу, – доложила женщина и громко вздохнула: – Уж как не повезло с соседями!
– С какими именно? – уточнила Варвара Сергеевна.
Женщина нарочито удивленно выпучила глаза:
– С какими?! Вы что, не знаете, с какими? С генералом этим! – Обернувшись, она ткнула пальцем с коротко остриженным, без лака, ногтем в каменный, двухэтажный, приличный по здешним меркам дом за забором.
– Это же дом Полякова? – поймав в себе вчерашнее ощущение, подсасывающее невероятной тревогой, догадалась Самоварова.
– Ну конечно! Мента этого отставного дом. А вы как будто не знаете.
– А что я должна про него знать? – пытаясь копировать интонацию ее голоса, в которой была доля агрессии, часто присущая при первом контакте простым русским людям, спросила Варвара Сергеевна. – Неужто он коррупционер?
– Ой, ну вы смешная! – нервно хохотнула женщина. – Сериалы, наверное, любите? Так там все они, эти, – женщина хлопнула ладошкой по плечу, – коррупционеры. А в жизни-то все
