— Хватит, Таня. Ты не соображаешь, чем все может закончиться! — Леонид начал терять терпение.
— Ты просто боишься, что наружу всплывет та история с женщиной, которая сгорела из-за тебя.
Слова Татьяны напоминали железные сваи, с силой вбиваемые в твердый грунт.
— Так ведь? Ты за себя боишься. Слизняк.
Леонид оторопел. Его побледневшее лицо исказил страх, быстро сменившийся злобой.
— Я вижу, ты боишься. Тебе страшно, — продолжала Таня. — Только я ни от чего не откажусь. Пусть меня вышвырнут из России, но я скажу обо всем так, как оно и было. Эти выродки, с которыми ты что-то не поделил, получат свое.
— Я их не знаю и ничего с ними не делил, — заявил Леонид и посмотрел на часы, понимая, что зря тратит время на этот бесполезный разговор.
Деньги он ей оставил, помощь предложил, а дальше жизнь сама все расставит по своим местам. Теперь у них разные дороги.
— Ладно. Мне пора. Если что, звони, — произнес он, видя, что Татьяна умолкла. — Скажешь, куда подвезти твои вещи.
В какой-то момент у него возникло непреодолимое желание коснуться руки женщины, лежащей на кровати. Ведь когда-то между ними были совсем иные чувства.
Леонид повел плечом, словно сбрасывая с себя сонливость. Чушь какая-то. Придет же в голову.
— Пока. Желаю удачи, — сказал он, неуклюже развернулся и вышел из палаты.
Таня безмолвствовала, лишь прикусила губу, когда дверь за мужчиной закрылась. Она не заплачет, нет. Не дождетесь!
На лестнице Леонид неожиданно столкнулся плечом к плечу с молодым человеком, который нес охапку гладиолусов.
— Смотри, куда прешь! — бросил он.
Парень что-то пробурчал в ответ, поднялся на пару ступенек и внимательно взглянул на Леонида.
Что-то заставило бизнесмена изучающе посмотреть на незнакомца с цветами.
«Опаньки! Так это ж Денин, тот самый художник, — с изумлением подумал Леонид. — Ван Гог недоделанный, мать его!»
Рот отставного жениха растянулся в ухмылке. Вот уж точно, неугомонный!..
— Пост сдал, пост принял, — обронил он, прислонил ладонь к воображаемой фуражке и быстро скрылся из виду.
«Сука!» — с яростью подумал Саша.
Он тоже узнал Леонида и чуть не выронил букет из-за этого ублюдка. Александр бережно переложил цветы в другую руку.
«Что он тут делал?! Зачем приходил?!»
Ревность мгновенно растеклась по всем сосудам, сердце забилось вдвое быстрее. Он с трудом преодолел огромное желание догнать соперника и отметелить его прямо на лестнице.
Спустя минуту Саша был у Тани. Слава богу, он договорился с врачами, и ей выделили двухместную палату. Ему пришлось сделать солидную доплату, чтобы к его любимой никого не подселяли. Не нужно Тане никаких соседок с вечным нытьем о своих болячках и гуляющих мужьях.
У нее есть он.
А у него — она.
Александр тихо проскользнул в палату. В глаза ему сразу бросились розы и конверт, лежащие на стуле у окна.
— Это снова ты? — спросила Татьяна.
Денин затаил дыхание, вглядываясь в лицо любимой, которое все еще скрывала плотная повязка. Ему стоило громадных усилий оставить вопрос женщины без ответа.
— Забыл что-то? Убирайся, — потребовала она. — И цветы свои с деньгами захвати.
Саша бесшумно вышел за дверь. Руки его тряслись, но в душе все пело и ликовало от радости.
«Она думала, что это Леонид. Таня выгнала лысого придурка! Поэтому тот и сказал на лестнице про сданный пост. Да, сей фрукт ей не пара. — Александр перевел дух. — Всему свое время. Я еще заявлю о себе. Ведь я люблю ее. А настоящее чувство, как известно, не умрет никогда».
Он не слышал, как после его ухода Таня глубоко вздохнула и спросила:
— Кто здесь? Саша? — добавила она шепотом через секунду.
Двое мужчин, облаченных в темные штаны и куртки, молча наблюдали за окнами двухэтажного коттеджа. Свет был только в одном из них. Наконец он погас, и дом погрузился во мрак.
— Сейчас спать лягут. А может, сначала потрахаются, — предположил невысокий мужчина щуплого телосложения.
— Нет, это ванная, — возразил второй, куда более габаритный. — Теперь они пойдут телик смотреть в гостиную либо сразу двинут в спальню.
— Наверняка в гостиную, — выдвинул версию первый. — Время еще детское. Хряпнуть вискарика, шампусика на сон грядущий…
— Это ты поперся бы шампусик пить. — Голос у здоровяка был хриплым, немного гнусавым, словно его мучил насморк. — Ты не видел эту телку, из-за которой его подсвинок бесится. Конфетка.
— Ну и хрен с ней. Чего я там не видел? Сиськи да жопа. У всех баб все одинаковое.
Верзила фыркнул и спросил:
— А если бы эти сиськи были мертвые и кто-то выгрузил бы их из катафалка прямо в твою постель? А? То-то же!..
— Сравнил, — протянул щуплый мужчина и поправил черную шапочку-маску, завернутую на лоб.
Точно такая же балаклава украшала макушку его крупного приятеля.
— Живые бабы — отстой.
— Отстой, — эхом отозвался здоровяк. — Для тебя-то уж точно. Но они пойдут в спальню.
— Спорим, что в гостиную? На жвачку.
— Спорим.
Здоровяк «разбил» ребром левой ладони их руки, сцепившиеся в пожатии.
— Здесь полно комаров, — отметил щуплый мужчина и хлопнул себя по лбу. — Надо было крем взять. Достали уже!
— Тебя дома крем ждет. Небось соскучился по новой игрушке? — ехидно спросил рослый мужик. — Не воняет еще?
— Нет. Ему только сутки, — оправдывающимся тоном проговорил его напарник, лицо которого приняло мечтательное выражение. — Зато он никогда не ревнует и не просит подарков. — Он потер место, укушенное комаром, где постепенно вздувалась шишечка.
— Ты бы завязывал с гомосячьими клубами, — посоветовал крепыш. — В следующий раз так просто не прокатит. Мы не в Европе, у нас голубых поменьше, и многие друг друга знают. Засветишься.
— Нет. Я буду осторожным, — пообещал щуплый тип и горестно вздохнул, увидев, как в одном из окон загородного дома вспыхнул свет.
— Ну вот, они в спальне. С тебя жвачка, лузер, — сообщил здоровяк с видом победителя. — Я люблю клубничную. Не забудь.
— Тебе просто повезло, учитель, — с расстроенным видом ответил его напарник.
Чтобы подбодрить товарища, проигравшего спор, крепыш заметил:
— Ты, наоборот, радоваться должен. Раньше освободимся.
— У них есть собака?
— Зачем тебе собака, извращенец?
— Твою мать, я не в том смысле!
— Нет, никто гавкать не будет. У них есть кот, но он в квартире остался.
— Когда пойдем?
Здоровяк достал мобильный телефон, взглянул на дисплей и ответил:
— Минут через сорок. А то и через час. Пусть старичку в последний раз шланг потискают.
— Вот потеха! — заявил щуплый субъект и хихикнул. — Как в том анекдоте про прапорщика и шлюху. «Мне не надо, чтобы он стоял. Главное, чтобы он блестел!»
Они захрюкали от смеха.
— Учитель, а не лучше просто сжечь эту коробку с жучками внутри? — поинтересовался мелкий мужчина. — Они будут наружу лезть, а мы их сюрикенами!..
— Нет. По трем причинам. Первая: от огня слишком много шуму будет, ни к чему это. Вторая: девчонку нельзя трогать. И третья: все должно выглядеть естественно. Тут нужна ювелирная работа.
Щуплый тип вскоре начал дремать, но крепыш растолкал его и заявил:
— Пошли, Ямато-сан. Твоя катана уже начала ржаветь в ножнах. Время пришло, перережем глотки этим трусливым самураям. — Он скептически оглядел субтильную фигуру своего коллеги и тонко пошутил: — Уверен, от одного твоего вида они обгадятся и сделают харакири. Идем.
Верзила без особого труда справился с замком калитки, и сказочники приблизились к дому.
— Дверь закрыта, учитель, — прошептал Ямато-сан, потянув на себя ручку.
— Зато можно войти в окно. Или через трубу, как Санта-Клаус.
— Ты застрянешь в трубе, учитель, — сказал щуплый тип и покачал головой. — А насчет окна… нет, высоко. Я не достану. — Он с сомнением измерил на глаз расстояние от земли до карниза.
— Тебе не надо ничего доставать, тугодум ты вафельный! — отрезал крепыш, надвигая на лицо маску. — Просто нагнись, а я залезу на тебя.
— Если ты мне сломаешь спину, то я потом отрублю тебе уши! — пообещал мелкий фрукт, становясь на четвереньки. — Несмотря на то, что ты учитель.
— Не переживай. Ведь сегодня мы ниндзя, — шепотом сказал крепыш, в сумасшедших глазах которого тускло замерцали отблески лунного света, пробившегося сквозь тучи. — А они умели летать и прыгать как кузнечики, да-да.
— Я знаю. А еще они могли часами сидеть под водой и притворяться столбами, учитель, — так же тихо проговорил щуплый субъект, пока здоровяк вскарабкивался на него.
Он заскрипел зубами под тяжестью учителя, но выдержал его вес.
Оказавшись на карнизе, верзила стал вытаскивать из рамы москитную сетку. Когда с этим было покончено, он вынул из кармана катушку ниток и осторожно заглянул внутрь. Потом здоровяк посмотрел на подельника, соединил большой и указательный пальцы в знак «ОК» и начал медленно вращать катушку. Вниз потянулась нить, пропитанная воском.
