− Я? При чем здесь я, Аура? – она шмыгнула носом. – Я совершенно… по сравнению со мной ты… я…
Я не знала, что сказать ей, как утешить. Если бы знала, для чего Рэн так поступил, смогла бы найти ответ. Нужно обязательно выяснить причину. Осторожно прикасаясь, я погладила Кристину по спине, стараясь утешить. Она хмыкнула:
− Из-за того, что ты меня успокаиваешь, я чувствую себя в сто раз хуже.
− Так мне что, выгнать тебя из своей комнаты? – улыбнулась я, и заслужила изумленный Кристинин взгляд:
− Ничего себе! Вернув себе воспоминания ты стала смелее!
− Брось, − пробормотала я, поежившись – не хотелось говорить о воспоминаниях. Возможно Кристина уловила мое настроение; она вздохнула, откинулась назад на вытянутые руки и спросила:
− Что будет дальше?
Я косо посмотрела на нее, и обнаружила взгляд, полный спокойствия и умиротворения. Я поняла, что она спрашивает не про сегодняшний день, а про будущее. Я моргнула, осознав, что по крайней мере оно у меня есть – будущее.
Пожала плечами:
− Не знаю. Рэн должен знать ответ.
***
Что-то легонько коснулось моих лодыжек, и я подскочила, словно ужаленная. Вокруг темнота, разгоняемая лунным светом, просачивающимся сквозь жалюзи. Передо мной на кровати Рэн. Я с трудом села, чувствуя себя так, будто кто-то решил разобрать и собрать меня, и прошептала в темноту:
− Что ты делаешь?
Что он вообще забыл в моей комнате среди ночи?
Я покрутила головой, решая сон это или нет. Возможно я так устала, что не отличаю реальность от вымысла. В квартире тишина. Кристина, знаю, отправилась с Лиамом к нему домой, а Кэмерон вернулся в Эттон-Крик, проверить пациентов в отреставрированной психиатрической лечебнице.
Завтра мы вновь встретимся и решим, что делать дальше, но сейчас я одна. В квартире Рэна. Сижу с ним на одной кровати. Он зашептал, и я сосредоточила на нем внимание.
− Я хотел убедиться, что ты действительно жива. – От жалостливого голоса внутри меня все перевернулось. Я убрала его руки с моих лодыжек и подсела ближе, собираясь успокаивать и утешать его, как ранее утешала Кристину. Потянулась к настольной лампе, но Рэн предупреждающе схватил мое запястье.
− Аура, ты не видишь меня?
− Вижу, − смутилась я от дурного предчувствия. Новой порции слез я не вынесу на сегодня. Голос Рэна преломился, и я вновь потянулась к включателю, но пальцы переплелись с пальцами Рэна. Он сжал мои руки в своих, будто думал, что я ухожу и это единственный способ удержать меня.
Я всмотрелась в сумерки комнаты, угадывая очертания любимого лица, и тут смутилась, почувствовав на себе его внимательный, пронизывающий взгляд.
− В чем дело? – Может он не до конца восстановился и теперь испытывает боль?
− Ты меня заставляешь испытывать страх, − шепнул он. Шепот оказался таким тихим, что пришлось напрячь слух, чтобы разобрать.
− Рэн, все позади, − убедительно произнесла я. Специально громко, чтобы нарушить магию, которую создала тишина. Я и он наедине, и это… ну, странно. Хуже, чем странно, это… начинает пугать. Раньше он целовал меня по каким-то дурацким причинам, а сейчас все будет по-другому. Будет страшно.
На сегодня мне страха достаточно.
Оказалось, я ошиблась – Рэн пришел просто поговорить. Он по-прежнему сидел в метре от меня, поэтому я расслабилась и со вздохом сказала:
− Теперь все хорошо. Правда.
Он сжал мои пальцы в своих.
− Когда я проснулся и не обнаружил тебя рядом с собой… сначала жутко испугался. – У меня было чувство, будто Рэн не смотрит на меня. Его голос стал приглушенным, в точности у Кристины, когда она говорила с полом. – Этот испуг скрутил все тело, а я так устал от этого… но главное, что я знал, где ты. Знал, что собираешься поступить правильно – как и всегда! Я всю жизнь ждал этого момента. Всю жизнь ждал, что ты сделаешь правильный выбор и докажешь Отцу, что он ошибся, что миру есть за что бороться.
Повисло молчание. Рэн водил пальцем по моей коже, отчего по всему телу бегали мурашки. Он гордится мной, гордится, что я не ошиблась. А ведь мне так хотелось отступить, хотелось просто сдаться…
− Тебе было страшно? – Рэн будто прочел мои мысли. Его голос прозвенел совсем близко с моей головой, и я поняла, что он больше не смотрит вниз, а прямо на меня. Он видит меня в темноте, а я его – нет.
− Нет.
− Лжешь.
− Говорю, что нет! – заупрямилась я, резко оборачиваясь. Щеки обожгло огнем.
− Когда краснеешь, всегда лжешь, − спокойным тоном констатировал парень. Я сдалась.
− Когда я горела… я слышала ее крики. – Я неосознанно прикоснулась свободной рукой к уху. – Она все кричала и кричала, умоляла выпустить ее… все время, пока умирала… а меня там не было. – Я помолчала несколько минут, уйдя в воспоминания. - Сделала то же, что и всегда – попыталась уйти от реальности. Ты научил меня, помнишь? – я бросила на Рэна взгляд, но не увидела, кивнул ли он. – Все равно было больно.
На глаза навернулись слезы. Но не потому, что я вспомнила о страданиях, а потому, что вспомнила Изабеллу – ей тоже было больно. Вот только я вернулась, а она – нет. Никто не дал ей шанса, и тем более я.
Прочистив горло, я произнесла:
− Я едва могла сосредоточиться на фантазии – боль была настолько сильной, что то и дело щипцами затаскивала меня назад. – Тонкие пальцы сжали мою ладонь сильнее. Он придвинулся и обнял меня свободной рукой. В волосах я почувствовала поцелуй, под щекой – гладкую кожу. Несколько минут мы сидели в тишине. Рэн перебирал пальцами мои волосы, а я считала пульс на его шее.
Никого из нас молчание не беспокоило, но когда я вновь начала засыпать на плече у парня, он тихо произнес:
− Ты однажды спросила… − и замолчал, проверяя сплю я или нет.
− Ты ведь знаешь, что я слушаю.
− Но не знаю, хочешь ли.
− Говори.
Теплая рука прошлась по моим всклоченным волосам.
− Помнишь, ты спрашивала, когда я в тебя влюбился?
Сон как рукой сняло, я распахнула глаза и почувствовала, как под щекой поднялась и опустилась грудь Рэна. Очень тяжело. Подозрительно тяжело.
− Твое сердце колотится, − заметил он и я тут же оборвала:
− Не увиливай от темы!
− Ладно, − он сдался, и я едва не закатила глаза: зачем тогда начинать, если не хочет говорить? – Именно тогда.
− Когда? – мой голос был хриплым и сварливым, и я испугалась, что Рэн неправильно истолкует тон, но его он не особо беспокоил.
− Когда впервые увидел тебя. Много лет назад. Тысячи лет назад.
Мое сердце забилось оглушительнее, и я задержала дыхание, чтобы привести мысли в порядок, но в голове стало жарко, будто мозг стал опухать.
− Прекрати, − сказал Рэн.
− Ладно, − я с шумом выдохнула. – Расскажи больше, − попросила я, желая, чтобы Рэн продолжал говорить до бесконечности. Пусть говорит эти приятные вещи, пока мое сердце не растает окончательно. Я теснее прижалась к нему и он, к счастью, не отстранился.
− Еще до того, как ты родилась, − уже тогда я знал тебя и полюбил больше всего на свете. Больше своей жизни. И я думаю, Кэмерон прав: Отец задумал все с самого начала. Хотел, чтобы я предотвратил Ад и полюбил тебя.
От этих слов по спине побежали приятные мурашки. Не верится, что все закончилось. Почти закончилось. Страшно знать, что будет дальше. Может поэтому я и не хотела оставаться с Рэном сейчас, потому что почувствовала, что мы коснемся этой темы.
Если бы я знала, что нужно покончить с собой, если бы знала, что это – решение всему, я бы давно совершила этот поступок и все мои близкие были бы живы. Это настолько глупо и бессмысленно, что перехватило дыхание. Рэн прильнул губами к моей макушке, и я поежилась.
− Не плачь, Аура. Это должно было произойти. И я хочу, чтобы ты знала: всякий раз, когда я говорил, что не верю в тебя, не верю, что ты выдержишь возвращение своей души, я просто боялся потерять тебя. Я все делал только ради тебя. Потому что от твоей жизни зависели жизни других. – Рэн сглотнул и тише закончил: − Потому что от твоей жизни зависела моя жизнь.
− А Кристина? – Я уловила в темноте как парень склонил голову на бок. – При чем здесь она?
Я почувствовала, что он отстраняется, то есть делает то же, что и всегда. Взбесившись, я рывком приблизилась.
− Что, вновь собираешься закрыться? – с жаром спросила я. – Мне казалось, что все в прошлом и опасности больше нет.
Внезапно Рэн прилег на кровать. Я и не заметила, что он близко подобрался к подушкам, а тут лежит на моей постели во весь рост. На секунду я растерялась, а затем очутилась в его объятиях.
Меня окутали противоречивые чувства: хотелось продолжения и хотелось знать, почему он не хочет говорить о Кристине.
− Ну так? – резко спросила я, отстранившись. Я уловила движение – парень закинул руку за голову, вторую удерживая у меня на талии.
