Боль не остановила бы меня, какой бы сильной, ужасной, какой бы ослепляющей она ни была, потому что у меня есть кое-что сильнее этого. Я сама сильнее. Рэн сильнее, когда его губы касаются моих ключиц, и я вздрагиваю от его прикосновений, потому что в теле сталкивается огонь и лед. Мы сильнее этого, потому что настолько близки, что почти превращаемся в единое целое.
А секунду спустя в голове нет ни единого воспоминания, ни мысли – лишь бешеный стук сердца раздается в ушах. Огонь, который подарил Рэн, выжег напрочь все тревоги и опасения.
Ангел Судьбы подарил мне спокойствие.
Эпилог
1 августа, 2015 года
− Я не могу! – завопил Лиам. Он снова собирался сбежать. Такой же трус, как я.
− Заткнись! – стальным тоном приказал Рэн. Я поежилась, прячась за журналом, но ничего не произнесла, ведь если бы ангел Судьбы не сдерживал негатив брата, не был хладнокровным и собранным, Лиам, распаляя свой убийственный негатив, раскрошил бы родительное отделение города Эттон-Крик в щепки.
− Я НЕ МОГУ!
Я подскочила и вскинула голову к потолку, ожидая увидеть трещины и услышать вопли персонала и пациентов.
− ЗАТКНИСЬ!
Я снова вздрогнула, и посмотрела на парней. Рэн схватил Лиама за плечи и встряхнул так, что у блондина мотнулась голова. В свете ламп коридора Лиам и Рэн были бледными в одинаковой степени. Я судорожно вздохнула. Надеюсь, Лиам никого не убьет в таком состоянии. И мне его жаль, ведь Рэн так орет, что даже у меня бегут мурашки по коже. Ангел Судьбы понятия не имеет, что это значит – стать отцом.
Не подозревая о моих мыслях, он скомандовал:
− Сделай вдох!
Плечи Лиама под стальной хваткой Рэна поднялись и опустились.
− Так. Теперь ты успокоишься.
− Я успокоюсь, − светловолосый парень решительно кивнул, но все выглядело так, словно он вообще не понимал, где находится и что происходит.
− Теперь слушай, − голос Рэна снизился, но не утратил командующие нотки. У меня заболели плечи от одного только взгляда на то, как больно Рэн схватил Лиама. – Этот ребенок – будущий ангел Судьбы. Ясно?
− Да.
− Ты должен успокоиться и войти в палату Кристины. Ты должен быть там, когда он родится, тебе ясно?
− Да?
Бедный Лиам. Он выглядел так, будто его сейчас стошнит. Я не выдержала и поднялась на ноги до того, как друг хлопнется в обморок.
− Рэн, будь мягче, хорошо?
Он одарил меня испепеляющим взглядом.
− Хочешь, чтобы он убил ребенка?
− НЕТ! – возмущенно воскликнула я, но тут же снизила тон голоса: − Но, по-моему, ты сейчас убьешь отца ребенка.
Рэн перевел взгляд на брата и тут же отпустил его. Лиам пошатнулся и сделал шаг назад.
− Я пойду туда, − сказал он сосредоточенным голосом. Серые глаза уставились на меня, словно он ждал одобрения или наставительных слов. Я промямлила:
− Кристина ждет тебя, Лиам, и твой малыш тоже тебя ждет.
Он кивнул и ушел. Рэн тяжело вздохнул, и я только сейчас поняла, насколько он на самом деле переживал. Едва Лиам скрылся за двойными дверями, Рэн отстранился к стене и плюхнулся в кресло. Откинул голову назад и прикрыл глаза.
Я присела рядом и тихо спросила:
− Волнуешься?
− Очень. Кэмерон тоже переживает.
− Ага, − усмехнулась я, − сидит в столовой и пьет кофе с семи утра.
Рэн повернул голову в мою сторону. Он не улыбался, поэтому я тоже перестала. Я быстро поняла, о чем он думает, поэтому бережно взяла за руку и переплела пальцы, в надежде, что мое прикосновение поможет ему, как когда-то его помогало мне.
Я прочла в его таинственных, задумчивых глазах то, что он не решался произнести вслух: Рэн боялся. Как я раньше. Для него лишиться энергии — значит смерть. Он утверждает, что успел смириться с человеческой судьбой, но я не думаю, что это так.
Мне казалось, я тоже смирилась со своей приближающейся смертью, но, когда время действительно подошло, оказалось я не готова и сильно напугана.
− Ты боишься? – прошептала я. Рэн опустил взгляд на наши пальцы.
Он долго размышлял; так долго, что решила, он не ответит и сдалась.
− А что, если я буду плохим человеком?
В один миг в горле стало тесно, а мир превратился в расплывчатые, бессмысленные картинки. Этот парень посмотрел на меня в поисках ответа, а я поняла, что это – конец нашей истории. Я сжала его пальцы и склонилась вперед. Поцеловала в гладковыбритую щеку и пообещала:
− Ты будешь хорошим человеком, Рэн. Мы оба будем.
***
Родилась девочка, и они назвали ее Фэйт. Это подходящее имя для той, кто через некоторое время станет воплощением Судьбы.
Когда в четыре часа дня мы все вошли в палату взглянуть на ребенка, Кэмерон тут же бегом бросился к Кристине, чтобы наполнить ее истощенное тело жизненной силой. Он схватил ее за руку и что-то закудахтал, точно она его дочь.
Рэн застыл в дверном проеме и заставил меня остановиться, сжав мои несчастные пальцы с такой силой, что я услышала хруст. Я встревоженно обернулась, и коснулась его предплечья. Парень кивнул и сделал шаг в палату, затем еще один, неотрывно глядя в сторону, словно зачарованный.
Я проследила за взглядом. Лиам стоял у окна с дочерью на руках. Очевидно он больше не боялся и вообще никого не замечал, − ни нас, ни Кристину, пока она не окликнула его:
− Лиам, дай Рэну подержать ее на руках.
Лиам посмотрел точно в нашу сторону, и я поняла, что он все-таки в курсе, что творится в палате за пределами его мирка. Рэн рядом со мной вновь замер, и я бросила на него ободряющий взгляд.
− Кристи, по-моему, он сейчас хлопнется в обморок.
− Лиам, − строго начала Кристина, но я не видела ее лица, потому что смотрела только на Рэна. Поэтому заметила, как его глаза закрылись, хватка на моей руке ослабла и подкосились колени. Когда он шлепнулся на пол, я громко вскрикнула, опускаясь перед ним на колени.
На секунду все затаили дыхание, − или это я затаила дыхание за всех, − потом Лиам нарушил молчание, съязвив:
− Ну, я же говорил. Хорошо, что он упал до того, как взял мою дочь на руки. Слабак.
Я бросила на блондина предостерегающий взгляд, но он уже не смотрел на меня, полностью погрузившись в заботу о малышке. Мне пришлось попросить Кэмерона помочь поднять Рэна и усадить в кресло. Брат пообещал, что если Рэн не придет в себя, то он дотащит его до квартиры. К счастью он быстро вернулся. Когда мы вдоволь налюбовались малышкой Фэйт он пошевелился в кресле, затем выпрямился и, многозначительно осмотрев нашу скромную компанию, сварливо заявил:
− Я потерял сознание потому, что ребенок высосал из меня божественную энергию, а не потому что испугался.
Я не смогла сдержать смешок, но все равно защищала Рэна перед братьями.
Да, нам было весело, ведь мы еще не знали, что в то же время, когда родилась Фэйт, в монастыре святой Марии родился еще один ребенок – мальчик по имени Каин. Нам было весело, потому что мы не знали, что этот малыш будет нашим противостоянием. Этот мальчик и сам не знал, кем ему суждено было родиться. Но он скоро узнает.
И мы тоже.
Потому что неважно, как скрывается зло, неважно как прячется, его всегда можно разглядеть за маской добродетели. Мы найдем его до того, как начнется новый Ад на земле и поможем понять кто он. Поможем сделать правильный выбор.
Конец
2013-2015
От автора
Ответы от автора не некоторые возмущенные и обычные вопросы=)
1. Книга или сценарий?
Многие говорят, что «Ад на земле» это не книга а сценарий для фильма. Всякие причины для этого ощущения, но в основном одно: мало описаний. Возможно, кому-то и кажется, будто бы в Аду мало описаний, но я из тех людей, которые стараются сосредоточиться на главном. Например, если у героя сломана рука, он не будет рассеянно крутить головой по сторонам и разглядывать обстановку. Или не будет трогать свои волосы и осознавать, что они светлые/темные/рыжие и любые другие, - это в общем-то вторая причина того, почему у меня мало описаний главной героини. Так как действие ведется от первого лица, я по максимуму старалась сократить ее собственное мнение о себе, и описание себя, потому что в действительности мы в своих мыслях редко себя описываем.
2. Стиль непривычный/ дерганое повествование/ сухо и непривычно читать/ похоже на любительский перевод.
В общем-то, кому-то покажется, что это прозвучит как оправдание, но это мой стиль. Есть люди, кому он нравится, но также есть те, кому он НЕ нравится, и нужно понимать, что я не смогу подстраиваться под мнение всех. Если я стану писать как-то иначе… в другом стиле, это буду уже не я. Слова на бумаге взяты из моей собственной головы, и мыслю я именно так, а не иначе. Возможно, стоит ознакомиться с другими писателями, у которых стиль повествования отличается от моего. Просто предупреждаю: ничего не изменится.
