— Уверены?
— На шее убитой остались его пальцы. Он пытался ее задушить. Отпечатки Бабичева давно хранятся в нашей картотеке.
— Не путайте Божий дар с яичницей, — строго сказал Трифонов. — Душил голыми руками, потом надел перчатки и схватился за нож. Где логика? Бабичев и убийца могли вовсе не знать друг друга. Каждый имел свою цель. Мотив у Бабичева был, но он набил девчонке морду и ушел. Какой мотив мог быть у убийцы?
Майор пожал плечами.
В девятом часу утра Недда принесла мужу завтрак. Матвей сидел возле окна и, глядя в осколок зеркала, брился. На стуле висел его единственный костюм. Второй день Матвей не пил и второй день подряд собирался уезжать из дома. Вчера она сумела его выследить, но не узнала того, чего хотела. Сегодня она свой шанс не упустит. У этого человека нет ни одного друга или знакомого во всей округе. Он годами не выходил из дома и бегал только за самогоном в соседнюю деревню. Но костюм для этого не нужен. Она ничего не стала спрашивать, оставила еду на столе и молча ушла.
Вернувшись в дом, экономка застала Вику на пороге своей комнаты.
— Послушай, подружка, — начала Недда ласковым голосом, — у меня к тебе просьба.
— Деньги нужны? Сколько?
— Нет, не деньги. Таблетки.
Вика внимательно посмотрела на взволнованное лицо женщины и усмехнулась.
— Зачастила. Опять хочешь усыпить своего оболтуса. Боишься, что он узнает, куда ты бегаешь?
Недда промолчала. Вика подошла к шкафчику и достала коробку.
— Если можно, две, — тихо сказал экономка.
— Ладно, но только не кидай ему в стакан обе. Сдохнет. — Вика подала ей таблетки и подмигнула. — Удачи тебе, старушка. Хозяин не скоро вернется. Он уехал в морг на опознание.
Недда всхлипнула, повернулась и убежала к себе в комнату.
Через несколько минут она, уже одетая, выскочила в сад и обходной аллеей побежала к воротам.
— Вот бестия! — глядя в окно, прошептала Вика. — Уже шестьдесят, а все туда же смотрит.
Главной задачей Недды было успеть на автобус до появления на остановке ее мужа. До города автобусы шли с интервалом в полчаса. Матвей не любит торопиться, наверняка он успеет только к следующему.
Спустя полтора часа она стояла за газетным киоском и наблюдала за приходом следующего автобуса. Матвей приехал через час, и все это время Недда не находила себе места. А вдруг он поехал в другое место? Сомнения не давали ей покоя. И все же он приехал. Она не ошиблась. Не зря прожила с ним около тридцати лет. Теперь перед ней стояла другая задача: не попасться ему на глаза. Зрение у бывшего моряка безупречное. Одно успокаивало: муж не смотрел по сторонам и никогда не оглядывался. Когда Матвей сел в автобус, Недда взяла такси и поехала следом.
Дорога привела их к Московскому вокзалу. Недда не отступала ни на шаг. Матвей получил в камере ручной клади солидный старомодный чемодан, перевязанный шпагатом, и направился с ним к автоматическим камерам хранения. Солодов прошел по узкому коридору между ячейками и остановился возле ящика с номером 3816, дверца которого была открыта. Он поставил в камеру чемодан, захлопнул створку и записал код на листок бумаги.
Недда выглянула из-за угла. Она запомнила номер ячейки, но в этот момент Матвей оглянулся. Женщина так резко отпрянула назад, что едва не сбила с ног инвалида на костылях. В гулком помещении вокзала разнеслась хрипкоголосая брань.
Женщина бросилась бежать к выходу, сбивая чемоданы и тюки, лежавшие на полу. Она не помнила себя, пока не выскочила на привокзальную площадь.
Несколько минут Недда не могла понять, что произошло. Мокрая, потная, с бешено бьющимся сердцем, она никак не могла восстановить дыхание. Когда пульс пришел в норму, Недда перешла дорогу и села на троллейбус. В ее голове созрел своеобразный план. "Только бы он меня не видел", — молилась она.
У Гостиного двора экономка вышла и направилась в магазин. В отделе кожгалантереи Недда выбрала два обычных чемодана, оплатила в кассу и, забрав товар, ушла.
В дом Ветровых она вернулась с пустыми руками. Покупки остались в доме матери. Что она с ними будет делать дальше, никто не знал, да и сама Недда плохо себе представляла, как она осуществит свои замыслы. Руки ее заметно подрагивали, когда она расстегивала кофту, но громадные черные глаза горели сверкающими огоньками. В последнее время она чувствовала необъяснимую тревогу, витавшую в воздухе, где-то совсем рядом. Тяжело вздохнув, Недда повалилась на кровать, и ее усталый взгляд уткнулся в потолок.
Комната, где происходили другие события, на-ходилась в трехстах метрах от той, где лежала напуганная, растерянная, но решительная женщина.
Особняк Ильи Сироткина-Удальцова был поблизости. Псевдоним художник выбрал правильный. Удальцову удача шла прямо в руки. Ему везло в работе, в любви и даже в картах.
Вика сидела у камина с сигаретой и наблюдала, как Илья смакует коньяк из бокала с широким дном.
— Я не знаю, Илья, как ты на это посмотришь, но я дала согласие Максиму выйти за него замуж.
Он никак не посмотрел, а спокойно сказал:
— Правильно, кому-то должно достаться столько добра. По сегодняшним меркам его усадьба на полмиллиона зеленых тянет. Ты уж позаботься заранее об адвокатах и нотариусах.
— Как только траур по Алисе кончится, мы оформим наши отношения официально. Мне жаль его, он в полном трансе.
— Был бы в трансе, о женитьбе не помышлял бы. Нет. Такие люди любят только себя и ничего вокруг не видят. Если бы он хоть мгновение помучился бы, я почувствовал бы, как бальзам разлился по моей груди. Надеюсь, что дождусь этой минуты.
Внезапно он умолк и повернул голову к Вике.
— Ну хватит курить. Пора кольнуться.
Илья засучил левый рукав рубашки. Вика приготовила лекарство и быстро сделала ему укол.
— Ты сможешь избавить меня от этой дря-ни? — тихо спросил он, вглядываясь в ее выразительные глаза.
— Трудно будет. Потребуется полная изоляция. Придется привязывать тебя к кровати, ты будешь кричать. На это понадобится много сил.
— Я все знаю. Я выдержу, я сильный.
— Так все наркоманы думают. Правда, ты не совсем еще гнилой вариант. Сейчас мы не можем этим заниматься. Мы в плену у времени. На днях я уеду с Максимом. Выяснилось, что у него есть еще один дом на побережье. Такой шанс нельзя упускать.
Илья приподнял голову и сказал:
— Любопытная новость.
— Кажется, я первая, кого он хочет привезти туда.
— Можно назвать это удачей?
— Хотелось бы в это верить.
Его глаза подернулись туманом.
— Я вижу нас на лазурном берегу, где ровным слоем лежит белый песок и зеленеют пальмы. Синее небо, а мы парим в воздухе, как птицы. Вода под нами такая чистая, что видны разноперые рыбки. Золотые, красные, полосатые, желтые. Они плавают между фиолетовыми водорослями. Какие цвета! Я никак не могу найти эту палитру, когда держу кисть в руках. Почему эти видения исчезают? В таком мире человек должен жить вечно...
Илья провалился в глубокий сон.
— Ты получишь этот мир, дорогой.
Вика взглянула на часы, встала и направилась к выходу. Ампулы были выброшены в камин.
Около десяти утра старший оперуполномоченный райотдела Соснового Бора майор Борис Разживин подъехал к дому следователя Трифонова. Тот уже переминался с ноги на ногу, ожидая нового сотрудника. Трифонову удалось подключить часть работников близлежащих городов к расследованию нашумевшего дела. Даже главное управление Питера оказывало следственной группе Трифонова содействие. Дела Дениса Солодова и Алисы Ветровой были объединены в одно производство, и курировать следствие поручили полковнику юстиции Трифонову.
Александр Иванович отряхнул с кепки капли дождя и сел в машину.
— Рад познакомиться, — сказал следователь, разглядывая красивого крепкого парня с черными вьющимися волосами. — Сколько времени вы работаете в органах?
Майор тронул машину с места и, улыбаясь, сказал:
— Шестнадцать лет, Александр Иваныч.
— А в штатском выглядите как поп-звезда, а не как сотрудник милиции. Нет у вас на лбу штампа.
— Приятное открытие.
— Наслышан о ваших подвигах. Говорят, что в Сосновом Бору даже рэкета нет. Образцово-показательный городок. Ваша заслуга?
— В какой-то мере. Я люблю свою работу. И у меня нестандартный подход. Начинали мы с развитой сети осведомителей. Прижали к стенке нескольких авторитетных воротил и получали нужную информацию, составляя досье, картотеку, как Гувер в ФБР, и в конце концов поставили на контроль большую часть опасных группировок. Они оказались под нашим колпаком. Некоторые ушли из города, другие затихли и не высовывают носа. А когда-то наш район славился разгулом преступности. Конечно, нам и общественность помогла.
— Интересный подход. Я консерватор, отстал от жизни, а вам, молодым, виднее, как и какими способами нужно сегодня работать. Вот что, Борис. Вы давно знаете семью Ветровых или только знакомы с Денисом Солодовым?
