внутреннюю часть полой оболочки, и заметила ключ, приклеенный скотчем к внутренней стороне левой половины. Неудивительно, что он не задребезжал, когда она потрясла мяч. Она положила шар, вынула ключ, затем, зажав его между пальцами, отклеила ленту. На головке ключа черным маркером было написано число 315. Глаза Сиенны встретились с глазами Гэвина, и по спине у нее пробежала дрожь. Почтовый индекс на открытках мог быть совпадением. Но это определенно было не так. Кто-то указал полиции, а точнее ей, в этом направлении, а затем оставил что-то вроде подсказки в том месте, куда ее привели. Кто-то играл в игру. Вел полицию…
куда-то для непонятных целей.
— Это число тебе о чем-нибудь говорит? — спросил Гэвин.
— Нет. — Она во второй раз оглядела переполненную комнату, ее взгляд остановился на разных предметах. Криминалисты побывали там раньше и забрали еще несколько вещей, в частности, простыни Ривы, на случай, если удастся найти ДНК, которая могла бы указать на подозреваемого. По протоколу они распылили люминол для поиска следов крови, хотя убийство Ривы не носило кровавого характера. Они проверили, собрали и провели необходимую комплексную проверку, хотя казалось маловероятным, что она столкнулась с нападением в своей квартире. По словам внука, Рива вообще никогда не приходила домой. Вдобавок ко всему, когда ее тело обнаружили, на ней была униформа, что говорило о том, что все, что с ней случилось, произошло вскоре после того, как она ушла с работы.
Гэвин тоже осматривался, склоняясь над какими-то предметами. Она наблюдала за ним какое-то время, отметив его любопытное и слегка встревоженное выражение лица, хотя и не уловила в нем осуждения. Это была не самая ожидаемая реакция на эту жалкую квартиру любого карточного магната, который сейчас возглавлял команду безопасности в одном из крупнейших и самых шикарных казино в стране. Без сомнения, он явно жил на верхнем этаже какой-то высотной квартиры из стали и стекла неподалеку и спал на шелковых простынях. Не то, чтобы ей хотелось думать о том, на каких простынях он спал, но дело в том, что Гэвин Декер был далек от тех, кто так жил.
Так было не всегда, хотя мать Гэвина, Мирабель, содержала дом в чистоте и уюте. Если бы Сиенна закрыла глаза и представила это, она все равно могла бы чувствовать запах клубничного пирога, стоявшего на кофейном столике, и лимонного дезинфицирующего средства, которым Мирабель протирала шкафы, сладко напевая при этом. Это трейлер Сиенны напоминал захламленный, пыльный бардак, в котором они сейчас стояли. И, хотя Сиенна изо всех сил старалась поддерживать порядок, это была глупая затея, когда кто-то сожительствовал с теми, кого можно было классифицировать только как — и она не думала, что это было резко или несправедливо, просто правда — неряхи. По большей части Сиенна старалась держаться в стороне. Отстраненность была лучше для ее психического и эмоционального здоровья, чем временно чистый трейлер. Неудивительно, что она так тепло относилась к маленькому мальчику, который жил здесь, а теперь проживал в государственном групповом приюте. Во многом она была им.
И если бы не влияние Мирабель, одному Богу известно, что бы с ней стало.
— Посмотри на этот стакан, — сказал Гэвин, полностью выведя ее из внезапных, бурных воспоминаний. Сиенна повернулась, ее взгляд остановился на чашке Старбакса, стоявшей на боковом столике, где только что лежал теннисный мяч, на той самой, на которой черным фломастером было написано «Аллегра».
— Ничего не трогай, — напомнила она ему.
— Я не буду.
— Что насчет него? — она спросила.
Он наклонился ближе.
— В нем нет никаких остатков. Похоже, он никогда не был использован. Я имею в виду, возможно, воду. Если бы она была здесь какое-то время, я думаю, все, что могло остаться, испарилось. Но он выглядит почти как новый.
Сиенна тоже наклонилась, их головы были близко, подтверждая его слова. Она подняла его рукой в перчатке, поворачивая туда-сюда. Номер на ключе также был написан черным маркером. Сиенна почувствовала укол в животе, когда ей в голову пришла идея. Она поставила стакан обратно. Прежде чем уйти, она заберет его и теннисный мяч. Поскольку на ней были перчатки, она спросила Гэвина:
— Ты можешь посмотреть в телефоне, есть ли дом 315 по Аллегра-стрит с почтовым индексом 89512?
Гэвин вынул телефон и сделал, как она просила. Через мгновение он поднял глаза, его орлиный пристальный взгляд сосредоточился на ней.
— Есть.
Она выдохнула со сдержанным волнением. Это может быть зацепкой. Но может быть и не так. И если бы это зацепка, то она могла привести к чему-то плохому или… опасному. Аллегра-стрит, три пятнадцать. Она медленно сняла перчатки, положила их обратно в карман и достала свой телефон. Затем снова набрала номер Кэт и та ответила, слегка запыхавшись.
— Привет.
Сиенна отвернулась от Гэвина.
— Эй, я тебе звонила.
— Извини. Я выключила телефон, пока была с ребятами из компьютерного отдела. Сейчас я направляюсь в свой кабинет.
Сиенна прошла на кухню и встала по другую сторону стены.
— Я так и думала. Они что-нибудь нашли?
— Да, и это указывает именно на то, о чем думал босс Ривы. — Сиенна услышала, как закрылась дверь, и эхо голоса Кэт исчезло. Должно быть, она зашла в кабинет. — Она постоянно общалась с дилером.
— Хорошо. Что ж, это может быть зацепкой, верно?
— Возможно, но не похоже, что она строила какие-то конкретные планы встретиться с ним в день, когда ее убили, — сказала Кэт. — Еще одна вещь, которая указывает на дилера, — продолжала она, — это то, что если это он убил ее, а затем накормил Тревора, почему не забрал телефон из ее квартиры? Все данные и подробности относительно его направления работы находятся все там же. Он должен был это знать.
— Только ее телефон был в спальне, — сказала Сиенна, задумавшись на мгновение. — Опять же, если бы это он убил ее, то знал бы, что это была не она. Он знал бы, что нужно хотя бы осмотреть ее квартиру.
— Точно. В любом случае, я его вызову, а потом мы сможем опросить его и посмотреть, что он скажет. По какому поводу ты мне звонила?
Она снова сосредоточилась на том, где она была, и на том, что произошло за последний час или около того.
— У меня есть адрес, который нам нужно проверить. Я понятия не имею, чего ожидать, если вообще чего-то следует ждать. Могу я объяснить, когда заберу тебя?
— Конечно, все нормально. До скорой встречи.
— Я даже не знаю, что
