космосом, точно провалилась в какую-то бездну и не знала, как оттуда выбраться. Около пяти минут она молчала и не реагировала на его голос. После она три раза тяжело вздохнула и выдохнула.
— Ты здесь? Ты меня слышишь?
— Да, я здесь, я тебя слышу, — заикаясь, по буквам ответила она.
— Расскажи, что случилось? Какой барьер возник, что ты куда-то пропала? — спросил он.
— Дело в том, что мой отец накинулся на меня, ударив два раза по щеке, а после начал насиловать, мне было страшно, сердце скакало, как загнанная лошадь, слёзы текли ручьём, я не знала, что делать и как выбраться из этой бетонной тюрьмы.
— Расскажи, как часто тебя насиловал отец?
— Это происходило три года, в день по три, а то и четыре раза. Я хотела наложить на себя руки, покончить жизнь самоубийством: перерезать вены или раскроить себе череп о бетонный пол, найти какой-нибудь острый предмет и перерезать себе горло, но произошло чудо.
— Какое чудо?
— Я начала слышать голос.
— Какой голос?
— Голос своего отца в моей голове.
— И что он говорил?
— Он говорил, что я слабая и распускаю нюни, как ребёнок. И что если я наложу на себя руки, то он победит: я умру, а он продолжит жить дальше.
— И что ты предприняла?
— Ну, после того, как прошёл год моего заключения в этом склепе, я увидела своего отца. Он был моложе, на лице не было морщин, как сейчас. Не было огромного живота и двойного подбородка. У него были густые чёрные волосы, а не как сейчас, все седые. Он мне говорил, что нужно быть сильной, если бьют, дать сдачи. Или, спасая свою жизнь, пойти на преступление и выжить, как тяжело морально и физически ни было бы.
— То есть сейчас твой молодой отец перед тобой?
— Да, он прямо сейчас объясняет, как нужно действовать, чтобы победить дьявола. Он говорит, что нужно самому стать дьяволом и убить своего насильника.
— Так, послушай меня: твоего отца на самом деле не существует, это лишь иллюзия твоего воображения. Ты должна откинуть его и проститься с ним, он возник перед твоим взором как очередная галлюцинация, это твоя личность, которая пришла к тебе на помощь, он плод твоего воображения.
— Но благодаря ему я и осталась жива. А в противном случае он меня мучил бы, и я либо сошла бы с ума и закончила остаток своих дней в какой-нибудь клинике для душевнобольных, либо закончила бы жизнь суицидом.
— Что происходит на данный момент?
— На данный момент мой молодой отец исчез, как призрак. Его больше нет.
— А вообще тебя посещают личности, это нервный какой-то срыв? Или эмоциональное состояние, когда кто-то причиняет тебе физическое страдание, избивая тебя?
— Я иногда и сама не знаю, как это происходит, но думаю, что это, быть может, происходит тогда, когда кто-то выводит меня из себя. Или причиняет вред моему здоровью, или занимается рукоприкладством, — она снова вздохнула и продолжила: — Вот все личности находятся в каком-то мрачном, тёмном тоннеле, и когда проявляется луч света, к нему выходит тело. И та или иная личность захватывает тело, когда услышит, в каком состоянии человек и какой ему вред хотят причинить. Луч — это поток жизни, и тело находится в жизни, а тоннель — тёмная сторона.
— То есть ты хочешь сказать, что тоннель — это как бы внутренний ад в голове пациента? Луч — это жизненный путь и через него, через этот лучевой дьявольский портал, тело призывает ту или иную личность? — спросил он.
— Нет, человеческий мозг бьёт тревогу, призывая ту или иную личность на защиту, чтобы спасти жизнь, — объяснила она.
— Ты не думала отбросить эти личности и как-то жить самостоятельно? Потому что питать себя иллюзиями, постоянно формируя в голове личности, вызывая их на помощь, так быть не должно. Ведь если тело одно, то и личность должна быть одна, — сказал он и потёр лоб, покрывшийся испариной.
— Может, это и к лучшему, но иногда личности не советуются со мной и не спрашивают мою установку в голове, а просто приходят на помощь. Ни одна из личностей мне не вредит, а только помогает продлить моё существование.
Врач задумался, и, пока повисла пауза, в кабинете было так тихо, что можно было услышать сверчков.
— Давай продолжим, скажи, что с тобой? — нарушил он молчание.
— Я проснулась утром и обнаружила на столовом подносе яичницу с поджаренной колбасой, чашку крепкого чёрного кофе, три кусочка ржаного хлеба. Я накинулась на еду, точно год ела солому. Как только я проглотила всю еду, я обнаружила ещё одну вещь.
— Какую, что ты обнаружила?
— Напротив меня, в углу, на старом, покрытом жирными засохшими пятнами матрасе ко мне спиной лежала девушка в синей джинсовой рубахе и синих джинсах. Блондинка с растрёпанными волосами, её голова покоилась на подушке, и она была накрыта тёплым верблюжьи одеялом.
— Что это за девушка? И как её имя? Как она попала к тебе? — он словно не гипнотизировал, а вёл допрос с пристрастием.
— «Как тебя зовут? Кто ты? Как здесь оказалась?» — я задавала ей все эти вопросы, но она ничего не отвечала, она либо мертва, либо спит. Я встала, подошла к ней, начала трясти за плечи, она моментально проснулась и отвесила мне пощёчину. «Кто ты? Что тебе надо?» — спросила она. Её глаза вылезали из орбит, испуганный вид говорил о том, что она очередная жертва моего папаши. «Я Таня», — представилась я. «Я Даша, мне страшно. Где этот монстр?» — ответила она. «Расскажи мне, что ты помнишь?» — попросила я. «Мы отдыхали в ночном клубе с подругами, у меня разболелась голова, и я, попрощавшись, решила поехать домой и вызвала такси, но в итоге оказалась здесь, он меня похитил», — рассказала она. Её губы дрожали, руки тряслись, зубы стучали так, будто её пробирал до костей озноб от холода.
— Продолжай, что было дальше?
— Дальше она мне сказала, что он её изнасиловал уже в доме, а позже усыпил, накинув на лицо какую-то тряпку, вымоченную в какой-то жидкости, возможно, хлороформе.
Страх сковал нас обеих, как только лязгнул засов и заскрипели петли входной двери. Топот мужских ботинок по ступенькам резанул по ушам. Мой отец вошёл и молча отвесил мне пощёчину. Я припала на одно колено, сердце моё заколотилось, точно выскакивало из грудной клетки. В висках у меня звучал стук: так стучал бы дятел, если бы выклёвывал мозговое вещество в голове мертвеца.
— Сегодня у тебя выходной, — выдал самую дьявольскую
