Яхт-клуб располагался на восточной границе города — на реке Делавэр. Причал оказался маленьким, лишь несколько узких деревянных мостков соединяли его с поблескивавшими на воде белыми катерами и яхтами, неторопливо покачивавшимися в волнах. В катерах люди смеялись, хвалились свежим загаром и деловито упаковывали свои вещи, прибираясь после дня, проведенного на воде. Мэри шла мимо катеров и наконец увидела тот, который искала. «Сматывай удочки». Очень немолодой человек выкладывал из катера на причал моток троса. Джекман.
Мэри торопливо пошла по мосткам. Она помахала рукой, чтобы привлечь его внимание.
— Эй, на палубе! Мистер Джекман! — закричала Мэри.
Джекман поднял голову. Лицо его было сильно загорелым, отчего глаза казались особенно синими. Он был высок и крепко сбит. На нем была белая рубашка-поло и поношенные шорты, на ногах — легкие туфли с развязанными шнурками. Лохматая борода и копна густых седоватых волос, как у моряка Папая из знаменитого мультфильма.
— Извините, вы — Флойд Джекман?
— Всегда был им. — Джекман прищурился, разглядывая ее. — Мы знакомы?
— Нет. Я нашла о вас информацию в Интернете. — Мэри тоже вглядывалась в старика, пытаясь понять, что он собой представляет. Джекман походил на человека, которого так просто не проведешь. — Меня зовут Мэри, и мне очень нужно поговорить с вами. Я хочу получить от вас кое-какие сведения о Джованни Сараконе.
— Подержите эту банку, ладно? — Джекман протянул Мэри ржавую банку из-под кофе.
Мэри взяла банку, а поскольку из нее жутко воняло, машинально заглянула внутрь. И аж отскочила от испуга. В банке кишели, налезая друг на друга, мерзкие длинные черви.
— Кошмар! Что это?
— Мотыль. Вы только палец внутрь не суйте. Присосутся. — Джекман рассмеялся. — Ну так что вы хотели узнать?
— Насколько я понимаю, вы присутствовали на поминках мистера Сараконе. Вот я и подумала, может быть…
— Если хотите получить информацию, вам придется ее заработать. — Джекман протянул Мэри красную сумку-холодильник, к счастью закрытую. — Поставьте на причал.
— Ладно. Так вы Сараконе давно знаете?
— Очень давно, — ответил Джекман, запирая прикрепленный к палубе белый пластмассовый короб.
— Еще со времен войны?
В глазах Джекмана мелькнула странная искорка.
— Ага.
— Как вы с ним познакомились? Где встретились?
— Ну, Джо все знали. Я учился в университете, подрабатывал на верфи. А Джо со своим разъездным ларьком все время вертелся вокруг. — Джекман протянул ей ржавый железный рундучок и указал на причал: — И его тащите туда же.
Мэри поставила рундучок, в котором что-то громыхало, рядом с остальными вещами.
— Вы сказали «разъездной ларек»?
— Да, знаете, фургончик такой. Джо продавал сэндвичи, сигареты, содовую рыбакам с причала.
— А человека по имени Амадео Брандолини вы не знали? Он был лет на двадцать старше вас и Джо.
Джекман на минуту задумался:
— Нет. Итальянец?
— Да. Он плохо говорил по-английски. Жена была, сын.
— Нет, его не знал.
Черт!
— Вы уверены? Вы уже рыбачили здесь тогда? В конце тридцатых?
— Ну да. Я здесь всегда рыбачил. Родился на воде.
— Амадео Брандолини тоже был рыбаком. Имел небольшой рыболовецкий бизнес. Я не могу сказать, где точно он вел улов.
— Э-э, да тут мест для ловли полным-полно всегда было.
— Я думаю, что Сараконе и Амадео знали друг друга по рыбалке, а может, их этот разъездной ларек познакомил.
Джекман фыркнул:
— Скорее всего, ларек. Джо не рыбачил.
Мэри удивленно заморгала:
— Как же так? Я видела на стене в его кабинете чучело рыбы.
— Видать, купил где-нибудь.
— И яхты у Джо были.
— Ну еще бы. Да только такие, как он, используют яхты не для ловли. Для выпендрежа. — Джекман закрыл еще один рундук, сильно хлопнув крышкой. — Последняя была модели «Бертрам-60». Шестьдесят футов. «Прекрасная Мелания».
Старик присел на корточки и открыл маленький люк в палубе. Мэри, пытаясь соединить все имевшиеся у нее сведения в единую картину и думая, о чем бы еще спросить Джекмана, наблюдала за ним. И вдруг оторопела. Крышка у люка была круглая, толстая, дюймов восемь в диаметре. Мэри уже видела что-то подобное, но что? И вдруг до нее дошло.
Рисунки Амадео! Кружки́ на листках бумаги, лежавших в его бумажнике! Мэри не могла поверить своим глазам.
— Что это? — Она указала на люк.
— Вы о чем?
— О люке!
Ну точно, это воплощенный в жизнь рисунок Амадео! Вернее, воплощенный в пластмассу! Мэри запрыгнула на катер, закачавшийся от ее веса, и неуверенной походкой подошла к люку. Все выглядело, как на рисунках, даже маленькая стальная выпуклость сбоку — замок, вот что это такое! Она покачала крышкой вверх-вниз.
— Этот люк — для чего он?
— Закрывает смотровое отверстие. Под ним находится приборчик, который показывает расход топлива.
— А пружина зачем? — Мэри оттянула замочек и отпустила его, потом еще — каждый раз он со щелчком возвращался на место. — Это запор, так? Автоматический.
— Ну да. Чтобы вода внутрь не лилась. Ладно, мне пора.
— Подождите еще минуточку.
Мэри закрыла крышку и увидела монограмму на ее пластиковой поверхности: «ДжС». Что еще за «ДжС»? Она задумалась, но всего на несколько секунд. Джо. И Мэри вскрикнула:
— Джо!
— Точно. Это его крышка.
— Как это? — Мэри медленно подняла взгляд на Джекмана.
— Он ее своим именем назвал. Джо изобрел ее, удачливый сукин сын. И запатентовал. — Джекман наклонился, защелкнул крышку. — Но теперь уже не в патенте дело. Теперь это название бренда. Лучшего среди крышек такого типа.
— Изобрел? Сараконе? — повторила Мэри.
— Ага. Сначала ее использовали на рыбацких судах, потом взяли на вооружение торговые. Первый люк с автоматическим запором. Замечательное было нововведение. Джо продавал патентные лицензии, получал деньги за каждую изготовленную крышку, роялти называется. Бизнесменом он всегда был потрясающим, наш Джо. — Джекман хмыкнул. — Думаю, с тех пор как он запатентовал свою крышку, ему больше ни единого дня работать не пришлось, а сделал он это аж в…
— Девятьсот сорок втором.
— Правильно.
— Запатентовал.
Перед внутренним взором Мэри пронеслась бельевая сушилка с заднего двора Амадео. Практичная, полезная, изобретательно сделанная вещь. Изобретательно. Амадео был хорошим механиком, да и рыбаком к тому же. Владел тремя рыболовецкими судами. И вдруг, в один ослепительный миг, все встало по своим местам: Амадео изобрел автоматически запирающуюся крышку, и из-за этого Сараконе задушил его — в самый разгар войны.
— Да, — покачал головой Джекман. — Я и не думал никогда, что Джо что-то смыслит в механике. А он на этой штуковине миллионов пятьдесят нажил, никак не меньше.
— Пятьдесят миллионов долларов?
— С легкостью. Джастин сказал мне на похоронах, что теперь собирается продать всю эту музыку «Рейнхардту».
— А что это?
— Компания, второй в мире производитель таких крышек. Теперь люки «ДжС» будут продаваться судостроителям под маркой «Рейнхардт». И Джастин на этой сделке еще кучу денег огребет.
Не огребет, если я смогу ему помешать. Мэри наконец поняла, ради чего Сараконе пошел на убийство.
Оставалось понять, что ей со всем этим делать.
Мэри снова сидела в «Зале Второй мировой войны», там, где началась вся эта история, и торопливо стучала по клавишам компьютера, отыскивая в Интернете нужные ей сведения.
На экране появился сайт «Бюро патентов и торговых марок США», Мэри щелкнула по заголовку «Поиск патентов». Затем набрала «Сараконе» и «Крышка люка».
Вот оно! На экране возникли двадцать четыре реестра с указанием номеров и названий патентов и с их описаниями. Мэри щелкнула по первому и увидела выданный Джованни Сараконе всего лишь в прошлом году патент на использование крышки «ДжС» в убежищах, которые сооружаются в возможных районах бедствий.
Мэри открывала и прочитывала каждый патент и в итоге обнаружила мириады применений самого первого, оригинального. Лицензий по каждому насчитывались сотни, и каждая требовала, чтобы ее держатель платил за использование изобретения семейству Сараконе. Неудивительно, что они богаты, как Крез.
И без каких бы то ни было их заслуг.
А затем ей пришло в голову, что должна существовать и еще одна ниточка. Заявку на выдачу оригинального патента Джованни наверняка составлял не сам, да он и не смог бы ее составить. Мэри готова была поспорить, что все документы подготовил и подал от его имени Джо Джорно. Эти двое с самого начала действовали заодно. Возможно, поэтому Джорно и продал Амадео дом на Натт-стрит за сущие гроши, а после съездил в Мизулу, чтобы сообщить ему о смерти жены. Джорно и Сараконе притворялись друзьями Амадео, обхаживали его ради изобретения. Они улыбались ему, все время держа за спиной нож. А Фрэнк Кавуто принял, надо полагать, от Джорно все его дела и, когда Мэри занялась обстоятельствами смерти Амадео, скорее всего, запаниковал, потому-то Сараконе его и убили.
