— Хочешь услышать, какая ходит молва? Хочешь услышать еще одну не очень красивую историю? Ну, что ж! Известно, что старина Брэд имеет репутацию голубого. Но я не имею ни малейшего понятия, правда это или нет.
"Все сходится, — думала Элизабет. — О да, все сходится. Но таким лакомым кусочком надо распорядиться как следует”.
— Как обстоят дела в банке, Роуи?
Он повернулся на бок, чтобы видеть ее лицо.
— Существует, живет и так далее. Я собираюсь кое-что притормозить, по правде говоря.
«Ты хочешь сказать, что получишь свои заработанные миллионы от Карлтонов и удерешь из страны?»
— Видишь, я снова несу околесицу. Он вздохнул.
— Прости меня. Я просто устал. А как твои дела?
— Забавно, что ты спросил. По правде говоря, у меня есть важные новости, которые до меня дошли только сегодня. Я должна сообщить свое решение Адриану как можно скорее. Речь идет о контракте с министерством обороны по поводу нового реактивного самолета Г-108. Хорошая мысль, тебе не кажется? Большинство моих сотрудников — “за”. И похоже, что мы изыскали доступ в министерство, заручились поддержкой влиятельных людей. Я боюсь, что без нового контракта нам пришлось бы существенно урезать производство в подразделении “Крагон-Мэтьюз”, работающем на военные нужды. А ты что думаешь?
— Сложный вопрос! Может, я поспрашиваю друзей, а потом скажу тебе их мнение?
— Хочешь сказать друзей, занимающих высокие посты, да?
— Не совсем. Просто есть среди моих знакомых кое-какие блестящие головы, которые могут проконсультировать даже без всяких уговоров и просьб, просто по дружбе.
— Ладно, я ценю твою помощь, Роуи. Сможешь сообщить мне их мнение к.., ну, скажем, к середине дня в пятницу?
Двумя днями позже на первой странице “Уолл-стритджорнэл” появилась статья и поползли слухи. Армия категорически отрицала все, но люди продолжали говорить, спорить и высказывать догадки Ведь как ни говори, а речь шла об очень “надежных источниках”.
Адриан был мрачнее тучи.
— Вы ведь что-то знаете, Элизабет. Не пытайтесь отрицать. Боже, это похоже на название новой японской машины Г-108? Откуда это появилось?
— Подходящее название для нового реактивного истребителя, вам не кажется? — ответила она. — И потом, вы ведь что-то упоминали о новом контракте с армией и ситуации в нашем подразделении “Крагон-Мэтьюз”, работающем на оборону.
Адриан пил маленькими глотками очень горячий и крепкий черный кофе.
— Да, но информация, поступившая из министерства, подсказывает, что лучшее, что мы можем сделать, — отказаться от заказа. Речь-то шла о ракете наземного базирования. А теперь вот взгляните.
Он ткнул пальцем в статью. Элизабет отреагировала:
— И, правда, странно? А почему вы так взволнованы, Адриан?
Адриан не успел ответить, потому что в ту же минуту сообщили о приходе Коя Сиверстона и появился он сам. Он улыбался, и улыбка у него была злорадная — Элизабет видела его большой сверкающий передний золотой зуб. В руках он держал “Уолл-стрит джорнэл”.
Кой обратился к Адриану:
— Ну и потеха! О, привет, Элизабет! — добавил он, будто опомнившись. — Конечно, это дело рук Майкла Карлтона. Чую его стиль, да и другие поймут, что он здесь замешан. Он выставил себя настоящим ослом. Согласны? Теперь ему никто не будет верить, во всяком случае, пока все не забудется.
На минуту он замолчал, сдвинув брови над очками.
— Но я уверен, что его кто-то подставил.
— Садитесь, Кой, — пригласила Элизабет.
— Да, — ответил Адриан, — я тоже так думаю. И по-моему, подставила его Элизабет, но она не хочет сказать, как ей это удалось.
— Секрет ремесла, джентльмены.
Кой с изумлением уставился на нее. Он считал ее очаровательной молодой женщиной, женщиной до мозга костей. Нет, Адриан, конечно, ошибся. Элизабет Карлтон — всего лишь имя, номинальный руководитель, не более того. Он медленно снял очки и сунул их в карман жилета, в то время как мозг его работал с обычной скоростью и методичностью. Он всегда считал себя неким Шерлоком Холмсом от большого бизнеса. Наконец Кой сказал:
— Не существует секретов ремесла, Элизабет. Теперь скажите нам, что вы знаете об этом деле, если вы действительно что-нибудь знаете.
И вдруг с ней произошло превращение — глаза вдруг стали очень холодными и жесткими, а губы плотно сжались.
Боже мой, подумал Адриан. Что здесь происходит? Он чуть не подпрыгнул, когда она сказала:
— Я вовсе не собираюсь ничего рассказывать. А теперь, прошу прощения, джентльмены…
Она вышла из офиса, оставив в комнате немую сцену. Медленно и задумчиво Адриан произнес:
— Она изменилась, и это чертовски настораживает, даже пугает.
— Чепуха, — отозвался Кой, имевший счастливую особенность: если он чего-нибудь не понимал, то этот факт, по его мнению, не имел серьезного значения.
— Миссис Карлтон просто интересничает. Ей ничего неизвестно. Ну подумай сам — откуда она могла узнать? Музыкантша, не от мира сего.
— Насколько я помню, Кой, ты ошибся 14 июня прошлого года. Возможно, и сегодня ты ошибаешься. Она меняется. Кой, меняется и учится со страшной скоростью, со скоростью, внушающей тревогу. Но, что гораздо хуже, у нее появились секреты. О, да зачем я все это тебе объясняю?
— Потому, мой дорогой мальчик, что я старше тебя, хотя и не хочу говорить, на сколько, и поэтому ты обязан проявлять ко мне особое уважение и почтительность.
— Прежде чем ты уйдешь, Кой, я хочу еще кое о чем поговорить. И рассказала мне об этом Элизабет. А уж ты можешь поступать с этими сведениями, как хочешь. По-видимому, Брэд Карлтон собирается жениться на дочери сенатора. Но ходят слухи, что Брэд — гомик.
— Возможно, бисексуал. Теперь это довольно обычное дело… — сказал Кой, не проявляя никаких чувств.
— Мне это не кажется привлекательным, но… — Он пожал плечами. — Впрочем, что с тобой говорить! Если бы ты мог трахать свою любимую собаку Бруно, то и это счел бы довольно обычным делом!
— Какой большой и умный мальчик! Небось, уже вырос из своих ботинок, да, Адман?
— Нет, все еще ношу номер двенадцать. Кой ухмыльнулся.
— А теперь, мой дорогой, я отчаливаю. Пока ты тут протираешь штаны и пытаешься сочинять сказки, я работаю.
Кой помолчал, остановившись в дверях, и сказал с полной убежденностью:
— А что касается Элизабет, ты не прав. Ничто не подтверждает, что она имеет отношение к этой “утке” на военную тему.
— Слепой идиот, — сказал Адриан себе под нос, в то время как Кой выходил из офиса.
Элизабет сидела на скамейке в Сентрал-парке, безучастная к ослепительному ковру разноцветных листьев у своих ног. Было только начало сентября, но на Восточном побережье непривычно похолодало. Правой рукой в перчатке она сжимала скомканную газету. Несколько ребятишек рядом играли в салочки — кричали, смеялись и спорили. “Совсем как взрослые, — подумала она, — если не считать того, что они играют не на интерес”.
Медленно разгладив страницу, она снова начала ее внимательно рассматривать. Фото было зернистым, под ним красовалось пояснение, заимствованное из маленькой бостонской газетенки под названием “Татлер” [21]. Листок прислали ей анонимно, точно так же, как и первую записку. Она так до сих пор и не имела никакого представления о том, кто же ее неведомый защитник — видимо, все-таки просто не хочет “светиться” из преданной ей группы людей. Кто-то, кому было известно, что она продолжает встречаться с Роуи. И этот “кто-то” хотел, чтобы она перестала с ним встречаться. От сознания того, что за ней следят, Элизабет почувствовала озноб и быстро огляделась вокруг, возможно, ожидая, что увидит кого-нибудь, притаившегося поблизости и наблюдающего за ней.
Она снова опустила глаза в газету. Несмотря на плохое качество снимка, Роуи Чалмерс выглядел красивым, обходительным, прекрасно одетым в черный смокинг, а стоявшая очень близко от него, почти прижавшаяся к нему вплотную молодая женщина была так же безукоризненно одета.
"РОУИ ЧАЛМЕРС СОПРОВОЖДАЕТ АМАНДУ МОНТГОМЕРИ НА СБОР СРЕДСТВ ДЛЯ ПАРТИИ ДЕМОКРАТОВ”. Его рука заботливо поддерживала ее под локоть, а она с обожанием смотрела на него снизу вверх. Лицо Роуи выражало гнев — вероятно, вызванный действиями фотографа и желанием защитить свою спутницу. Элизабет просто смотрела на снимок, и выражение ее лица не менялось. Наконец она сложила листок, сделав из него маленький квадрат, и опустила его в свою сумку, висевшую на плече. В этот момент она думала, что Роуи или очень глуп, или очень уверен в себе, если позволяет себе ухаживать за другой женщиной так открыто, пусть даже и в Бостоне.
Роуи находился сейчас в Нью-Йорке. Сегодня вечером она должна увидеться с ним, и увидеться непременно.
Она уже достаточно долго использовала его. Она с ним расквиталась. Теперь ей следовало позаботиться о себе самой.
