— Ник? Ты еще тут?
— Да. Э-э-э… А почему ты, собственно, всем говорила «нет»?
— Думаю, по той же причине, что и ты. Мне не нравится эта возня. Кроме того, всегда пристают какие-то отвратительные типы, от которых я ничего не хочу получать, даже в подарок.
Ник закрыл глаза. Еще чуть-чуть, и он тоже вписался бы в череду отвратительных типов.
— Ну так что? — продолжала Эмили. — Что ты узнал?
— Ничего. Прости. Я о другом…
— И о чем же?
В голове Ника царила чудовищная пустота. Он отчаянно искал первую попавшуюся мысль, за которую можно было бы схватиться.
— Я о… об Эдриане. Эдриане Маквее. У тебя случайно нет его номера?
Молчание на другом конце провода выдавало растерянность. Ник себя ненавидел.
— Ты имеешь в виду худенького блондина, который всегда выглядит немного напуганным? Мальчика, у которого отец совершил суицид?
Теперь на какое-то время завис уже Ник. «Совершил суицид» — с каких это пор Эмили выражалась так витиевато?
— Да. Его отец покончил с собой.
— Я знаю Эдриана только по имени, видела пару раз. С чего ты вообще решил, что у меня может быть его номер?
Да уж, с чего? Ник прислонился лбом к стене ближайшего дома, размышляя, стоит ли стукнуться о нее головой.
— Просто подумал, что вы знакомы. Я, наверное, ошибся. Извини.
В принципе, можно заканчивать. Для него это, с одной стороны, стало бы большим облегчением, а с другой стороны, нет, ведь разговор сложился неудачно. Он предпринял еще одну попытку спасти начатое:
— А у тебя как дела? Уже справилась с домашней работой по химии?
Молчание. Вероятно, Эмили расценила внезапную смену темы именно так, как следовало: как попытку выйти из затруднительного положения.
— Ник, чего ты все-таки хочешь?
Подарить тебе Эреб. Или хотя бы услышать твой голос.
— Я же сказал, номер Эдриана. — Ой, не слишком ли неуклюже это прозвучало? — Прости, я думал, ты ему помогала с учебой, но, видимо, ошибся.
— Да. — Голос Эмили прозвучал так, словно она ему поверила. Какое счастье! Вдруг что-то на том конце провода зашумело, зашуршало, словно кто-то пытался прикрыть трубку, затем она продолжила разговор. — Слушай, Ник, давай заканчивать. Через полчаса за мной заедет отец, а нужно еще успеть маме помочь, кое-что сделать.
— Ой, конечно, извини. Хорошего воскресенья.
Он не продвинулся ни на шаг. К полудню нужно быть на арене, а сейчас уже почти девять. Эдриан, ему нужно разыскать Эдриана.
Ник открыл в мобильнике телефонную книгу и начал листать имя за именем: может, хоть кто-нибудь из его приятелей поддерживал связь с Эдрианом.
На Генри Скотте он остановился. Генри тоже занимался баскетболом и ходил в тот же класс, что и Эдриан. Нашел.
После двух длинных гудков Генри снял трубку.
— Привет. Скажи, ты можешь дать мне телефонный номер Эдриана Маквея?
— Ясное дело. Подожди секунду.
Генри продиктовал Нику номер домашнего телефона — не совсем то, что надо, но хоть что-то.
— А что тебе нужно от Эдриана?
Раз уж Генри так ему помог, Ник, конечно, не имел права сказать, чтобы тот засунул свое любопытство куда подальше.
— Ну, у меня есть кое-что, и я хотел бы это ему передать.
Он буквально почувствовал, как собеседник внезапно напряг все внимание.
— А мне ты это кое-что не мог бы передать?
Опля! Ник невольно ухмыльнулся.
— Ну, теоретически…
— Оно снаружи ребристое, а внутри блестящее и круглое?
Теперь Ник громко рассмеялся.
— Ага, так и есть.
— Тогда у меня ему будет лучше. Эдриан уже однажды сказал «нет». Ты напрасно потеряешь время.
Значит, Вестник был прав. Может, и впрямь все выбранные Ником кандидаты не хотели иметь дело с Эребом? Но почему, если они вообще ничего об игре не знали?
— Ну хорошо. Раз ты так говоришь, тогда я отдам его тебе. Где ты живешь?
— Джиллингем-роуд. Но мы можем встретиться где-нибудь еще.
В голосе Генри явственно слышались нотки азарта.
— Давай встретимся на станции Голдерс-Грин, она там недалеко. Идет?
Через полчаса копия Эреба, переписанная Ником, поменяла владельца. Генри был заранее согласен на поставленные условия: молчать обо всем, хранить все в тайне, соблюдать строжайшую секретность; никаких вопросов, никаких сомнений, он лишь послушно кивал головой. У него имелся свой ноутбук, и он так и рвался сразу же взяться за дело. Ник не мог отделаться от впечатления, что Генри уже примерно представлял, о чем речь, но не стал его расспрашивать. По большому счету, Нику было все равно. Главное, что он нашел нового игрока. Генри будет по-своему доволен, а Ник теперь, увидев любого игрока первого уровня, невольно задастся вопросом, не его ли это новичок.
— Задание выполнено?
Ровно одиннадцать часов. Сарий снова стоит в подвальной комнате таверны Атропос. Вестник сидит за столом и костлявыми пальцами сдирает с доски остатки воска.
— Да, я все сделал, — говорит Сарий. — Только не стал отдавать Эреб никому из тех троих, о ком вчера говорил, а передал его другому.
Пальцы Вестника перестают царапать воск. Сарию кажется, что он видит в желтых глазах неудовольствие.
— Кому?
— Его зовут Генри Скотт, ему четырнадцать лет. Ходит в мою школу.
— Расскажи о нем.
О нем? Больше он ничего не знает. Так, пару мелочей.
— У него светлые волосы, и он довольно высок для своего возраста. Тоже играет в баскетбол. Он живет на Джиллингем-роуд. Генри заметно запал на Эреб. Я думаю, он уже знал, о чем пойдет речь.
Какое-то мгновение Вестник медлит с ответом, собирает содранный воск в небольшую кучку прямо на столе.
— Хорошо. Эреб видит, что ты выполнил задание. Но все-таки скажи, почему ты не привел никого из тех троих? Где Джеми Кокс? Эмили Карвер? Эдриан Маквей?
Почему Вестник все еще удерживает его? Сарию надо найти арену, а она может быть где угодно. Вдруг не повезет, и он снова наткнется на лабиринт или троллей. Все возможно. Втайне он надеется, конечно, получить новое снаряжение — получил же он его, когда в прошлый раз был переведен на второй уровень. Сейчас, перед поединками, это было бы кстати.
— Джеми и Эмили не захотели, с Эдрианом я даже не говорил, потому что все уже уладил с Генри, — нетерпеливо объясняет он.
Глаза Вестника вспыхивают, словно уголья, когда их раздувает порыв ветра.
— Из-за чего отказался Джеми Кокс?
Не все ли равно? Сарию хочется как можно скорее продолжить игру. Он мечтает увидеть окончательный список участвующих в поединках и обдумать, с кем из них у него есть шансы побороться. Он вовсе не рвется разглагольствовать о Джеми.
— Вся эта секретность просто оказалась ему не по душе, вот почему.
— А еще он что-нибудь сказал? — Вестник настойчив.
О боже, он что, должен был весь разговор записывать?
— Да, он считает это скрытничанье дурацким, я, по его мнению, веду себя глупо, а некоторые учителя полагают, что у нас в школе обмениваются чем-то опасным.
Вестник внимательно все выслушивает, подавшись вперед и положив подбородок на руки.
— Кто именно из учителей?
Сарий медлит. С какой стати Вестник этим интересуется? Его, видимо, так и подзуживает задавать вопросы, но и Сарию совсем не с руки сейчас запираться и затягивать разговор. Наверняка мистеру Уотсону Эреб не нравится, а потому запрет на участие в игре его не обидит.
— Вообще-то всего лишь один учитель. Его зовут Уотсон, он ведет у нас английский.
Довольно кивнув, Вестник принимает эти сведения к размышлению.
— Что с Эмили Карвер?
Мучительное воспоминание о разговоре с девушкой причиняет Сарию боль.
— Она уже пару раз сказала «нет» и… вообще не хочет ничего получать в подарок.
— …ничего получать в подарок, — задумчиво повторяет Вестник.
Сарию хочется уточнить, закончились ли у Вестника вопросы. Он очень надеется, что да. Уже поздно, ему надо спешить, а лицо Вестника сегодня тревожит его сильнее, чем когда-либо. Он торопится уйти.
— Хорошо. Эреб надеется, что Генри Скотт не заставит себя долго ждать. Эреб надеется, что ты привел к нам достойного новичка.
Вестник поднимается, не сводя с Сария глаз.
— Это твой первый бой против равного тебе, не так ли?
— Да, — отвечает Сарий. Вдруг он сейчас услышит какой-нибудь полезный совет?
— Мне очень интересно, как ты будешь биться. Как ты выберешь себе противника. Здесь представлены лучшие воины, здесь будут все пятеро, достигшие Внутреннего Круга.
Теперь самое время Сарию задать вопрос — не все же одному Вестнику разглагольствовать:
— Что такое Внутренний Круг?
Вестник смеется. Всякий раз, когда он это делает, Сария бьет озноб.
— Внутренний Круг — это лучшие из лучших. Эти воины в одиночку отправятся на свою последнюю, самую великую битву. Если они одержат победу, их ожидает щедрая награда.
