До отпуска оставалось несколько дней. Когда Йоганнес вернулся домой, Магда стояла на стремянке и развешивала выстиранные гардины. У Йоганнеса был очень напряженный день, он устал и раздумывал, заехать к Каролине или нет. Как только он зашел в гостиную, Магда слезла с лестницы.
— Я должна поговорить с тобой, — сказала она и робко улыбнулась. — Ты откроешь бутылку вина?
Такого он не слышал уже целую вечность. Собственно, с тех пор как она узнала о Каролине.
Он вернулся с бутылкой и двумя бокалами и наполнил их. Магда поставила стремянку к стене и устало провела рукой по лбу.
— Я хочу сделать все до отъезда, — извиняющимся тоном объяснила она. — Я ненавижу, вернувшись из отпуска, начинать уборку.
— Прозит, Магда, — сказал он тихо и поднял свой бокал. — Как чудесно, что мы наконец можем снова посидеть вместе и поговорить!
Магда повертела бокал в руке.
— Есть кое-что, что я должна тебе сказать, — запинаясь, ответила она, — кое-что, что меня очень смущает и расстраивает.
Йоганнес выжидающе посмотрел на нее.
— И что же это?
Он был совершенно спокоен. Теперь его уже ничто не может удивить или потрясти.
— Мы в последнее время не были близки, но пока я не знала о Каролине, все было по-другому. Ты помнишь?
— Конечно.
Ему было почти стыдно.
— Я беременна, Йоганнес.
Она говорила вполне убедительно и, произнося эту ложь, не почувствовала ни малейших угрызений совести. Наоборот. Может быть, он наконец поймет, что нужно принять решение.
Он смотрел на нее, не веря своим ушам.
— Я даже не думал, что такое может случиться.
— Ну, я еще не такая старая. — Она улыбнулась. — Просто у меня месячные теперь бывают не так регулярно, как раньше. Вот я, наверное, и просчиталась.
— И что теперь будет?
Он был не в состоянии разумно обдумать сложившуюся ситуацию.
— Сейчас… ничего. Я просто хотела тебе сказать. Вот и все.
Йоганнес вспомнил о Торбене, но это было слишком больно, и он отбросил эту мысль. Однако ему стало стыдно, что он так редко думает о нем.
Магда встала и ушла в свою комнату. Вино она оставила на столе. Она не выпила ни глотка.
Йоганнес остался сидеть и пил дальше в одиночку.
Магда, наверное, легла в постель, потому что назад она не вернулась.
И снова ему вспомнилась Каролина. И странным образом это воспоминание уже не вызвало острой боли. Скорее, наступило какое-то онемение. Каролина с ее новым завоеванием, с этим Фредериком, с которым, наверное, можно великолепно проводить ночи в лесу, когда воют волки и муравьи заползают в штаны… Этот кобель, конечно, умел разводить костер на мокрой траве с помощью пары тонких веточек, обходился глотком воды из ручья и парой листьев одуванчика и, наверное, больше всего любил трахаться между торчащими из земли корневищами и крапивой.
С таким суперменом он не мог конкурировать. Да у него и не было подобного желания.
И вдруг ему показалось, что это очень заманчиво — начать все сначала. Но не с любовницей, которая была намного моложе его, а с Магдой и их ребенком.
Магда всю субботу упаковывала вещи. В коридоре уже собралась целая куча чемоданов и сумок, ящиков и пакетов.
— Похоже на то, что ты переезжаешь в Италию навсегда, — заметил Йоганнес, правда, довольно дружелюбно, остановившись перед горой багажа.
Он не получил ответа, но и не ожидал его. Магда молча ходила из комнаты в комнату и выставляла в коридор все больше вещей.
— Ты уверена, что все это войдет в машину? — осторожно спросил он, но и на это она не отреагировала.
Потом она сложила все в машину, и оставалось лишь проверить сумочку на предмет того, не забыла ли она что-то важное: деньги, паспорт, водительское удостоверение, кредитные карточки или ключи. Она показалась Йоганнесу такой потерянной, такой несчастной, что он невольно обнял ее. Она увернулась, словно он был прокаженным.
— Зачем ты так… — едва слышно сказал он и вышел из комнаты.
На следующее утро она проснулась в шесть утра, приняла душ, стоя выпила чашку кофе и после половины седьмого уже была готова отправиться в путь.
Он проснулся, когда услышал, что она взяла связку ключей с комода и открыла дверь. В страшной спешке, еще не совсем проснувшись, он выпрыгнул из постели, снял с крючка купальный халат, набросил его на себя и выскочил в коридор. Она как раз собиралась выходить. Йоганнес взял ее за руку.
— Пока, Магда, — тихо сказал он и легонько поцеловал ее в щеку. — Будь осторожна, береги себя! Я приеду как можно скорее. Может быть, уже к концу недели.
Она кивнула, не поднимая глаз.
— И не забывай, что я тебя люблю.
Она посмотрела на него, и он заметил в ее глазах насмешку.
Потом она молча повернулась и ушла.
С балкона он видел, как отъезжает ее машина, и поклялся себе, что покончит с этой пыткой. Он покинет Каролину и вернется к Магде, пусть даже это будет очень больно.
В четверг Йоганнес пришел к Каролине.
Она выглядела потрясающе. Ее дикая грива была уложена с помощью фена так, что волосы мягкими волнами спадали на плечи, она была тщательно накрашена, и на ней был облегающий кожаный костюм.
Каролина обняла его пылко, как раньше, расцеловала, словно львица, которая впивается в свою добычу, и воскликнула:
— Мы не виделись целую неделю! Я чуть не умерла без тебя.
Она затащила его в квартиру и с громким хлопком открыла бутылку шампанского еще до того, как Йоганнес успел сказать хоть слово.
Она подняла свой бокал:
— За тебя, за меня, за нас и за будущее!
Вечер начинался совсем плохо. Йоганнес принял решение покончить с этой связью, но, если Каролина будет продолжать в том же духе, он не справится с собой.
Она выпила шампанское одним глотком, села рядом с Йоганнесом и прижалась к его плечу.
— Знаешь, я никогда не думала, что ты мне так нужен. Мне было плохо без тебя. Просто ужасно!
— А как же твой натуралист?
Она махнула рукой.
— Вас нельзя сравнивать. Фреди — это так, перестань даже думать о нем. Ты другой. Совершенно другой. Ты мужчина, за которого стоит выйти замуж.
Йоганнес окаменел.
— Я никогда не хотела выйти замуж, но с тех пор как познакомилась с тобой, я постоянно думаю об этом.
— Каролина, я ведь женат!
— Я это знаю. Но если бы ты не был женат… ты бы женился на мне?
Она обняла Йоганнеса и посмотрела ему в глаза.
Он высвободился из объятий, старательно избегая ее взгляда.
— Я не знаю. Это гипотетический вопрос, на который я не могу ответить.
— Конечно, гипотетический! Но ты же можешь себе это представить!
— Может быть, я на тебе и женился бы. А может, нет. Это зависит от ситуации.
— Ситуация — это наше сегодня. Ты такой, как есть, я такая, как есть. Все так, как есть. Только без твоей жены.
Вместо ответа он раздел ее и отнес в спальню. В эту ночь он долго не мог заснуть, обдумывая, что делать. Он чувствовал ее теплую кожу, вдыхал ее нежный аромат корицы. Ее дыхание касалось его щеки, как ласка. В этот момент он был счастлив, и все же ему хотелось быть где-то очень далеко.
С Каролиной все было возможно, он мог начать все сначала, как это было двадцать лет назад. Но это было бы жестоко по отношению к Магде.
К Магде, которую он все еще любил и которая ждала от него ребенка.
В глубине души он любил их обеих.
Около пяти утра он забылся беспокойным сном и проснулся через три часа, когда на кухне зашипела эспрессо-машина. Наверное, Каролина забыла, что по утрам он пил только чай.
Он не стал делать зарядку и отправился прямо в душ.
Когда он пришел в кухню, Каролина встретила его поцелуем.
— Ты что тут делаешь? Иди в постель, я сейчас приду к тебе с подносом.
— Ты заваришь мне чай?
Она замерла.
— Вот черт! Я совсем забыла. Конечно. Еще пять минут, и я принесу завтрак.
Она была в отличном настроении, и он подумал, что надо было уйти еще вчера и не оставаться на ночь.
Она принесла поднос с завтраком, чай и бутылку шампанского.
— Ты что, с ума сошла? — спросил он. — Сейчас только девять утра!
— Ну и что? После этого мы сможем спать дальше.
Она открыла бутылку и, обнаженная, устроилась у него на животе.
— Эта неделя, что мы не виделись, понадобилась мне для того, чтобы понять, насколько ты для меня важен.
Йоганнес закрыл глаза. И все, что потом делала Каролина, он как бы пропустил мимо себя. И представлял себе, что это был его последний день.
Когда они снова проснулись, было без четверти два. Йоганнес сходил в душ и оделся. Каролина сидела возле компьютера, проверяя электронную почту. Он сел напротив нее на диван.
Когда она закончила и с улыбкой посмотрела на него, он сказал:
