Помахивая сохранившимся фэбээровским удостоверением, Рейчел заявила, что нам надо поговорить с кем-нибудь из ответственных лиц. Секретарша улыбнулась и кивнула так, как делают, когда не слушают собеседника. Наушников она не сняла. Пальцы забегали по клавишам. Появилась какая-то дама. Она провела нас по коридору в кабинет.
Я не сразу понял, кто перед нами – мужчина или женщина. На бронзовой табличке, стоявшей на столе, было выгравировано: Конрад Дорфман. Мужчина, стало быть. Несколько театрально он поднялся нам навстречу. Голубой костюм в широкую полосу был ему явно велик. Полосы сходились к талии, и полы пиджака так бурно колыхались, что их вполне можно было принять за юбку. Тонкие пальцы, приглаженные волосы, а кожа на лице такая гладкая, что невольно думаешь о чудесах косметики.
– Прошу, – с чрезмерной любезностью предложил он, протягивая обе руки. – Я исполнительный директор, вице-президент компании.
Мы обменялись рукопожатиями, которые Конрад, пожалуй, затянул. Он пригласил нас сесть. Мы последовали приглашению. Спросил, как насчет чашки чаю.
– Не откажемся, – ответила разом за обоих Рейчел.
Какое-то время мы просто болтали. Конрад расспрашивал Рейчел про службу в ФБР. Она отвечала неопределенно, мол, тоже занималась частными расследованиями, так что они вроде как коллеги. Я молчал, не мешая ей работать. Раздался стук в дверь. Женщина, проводившая нас в кабинет, вкатила тележку с серебряной посудой.
– Мы рассчитываем на вашу помощь, – сказала Рейчел. – Жена доктора Сайдмана была вашим клиентом.
Конрад и ухом не повел. Он колдовал над ситечком, из тех, что нынче вошли в большую моду. Избавившись от заварки, он принялся разливать чай.
– У вас тут ей дали лазерный диск с паролем. Нам надо его знать.
Конрад протянул чашку Рейчел, затем мне, откинулся на спинку кресла и сделал большой глоток.
– Очень жаль, но ничем не могу быть вам полезен. Клиенты сами выбирают пароль.
– Но клиент мертв.
Конрад даже не пошевелился.
– Боюсь, это ничего не меняет.
– Ее муж – он перед вами – ближайший родственник. Диск теперь принадлежит ему.
– Весьма вероятно. Я не специалист в вопросах правонаследия. Но в любом случае, мы ни при чем. Повторяю, клиент сам выбирает пароль. Быть может, мы и впрямь снабдили ее диском – заметьте, я не отрицаю и не подтверждаю это, – но какую комбинацию цифр или букв она выбрала, понятия не имею.
Рейчел помолчала, пристально глядя на Конрада. Тот на мгновение опустил глаза, сделал еще глоток и ответил на ее взгляд.
– Хотелось бы для начала узнать, зачем миссис Сайдман вообще к вам обратилась, – сказала Рейчел.
– Для этого вам понадобится решение суда.
– Но есть ведь запасной вход.
– Извините, не понял?
– Он имеется у любой компании. Информация никогда не пропадает бесследно. Она продублирована на ваших дисках.
– Не понимаю, о чем вы говорите.
– Мистер Дорфман, я ведь работала в ФБР.
– И что с того?
– А то, что я кое в чем разбираюсь. Не надо меня недооценивать.
– Я далек от этой мысли, мисс Миллз. Просто мне нечем вам помочь.
Я посмотрел на Рейчел. Похоже, она прикидывала свои возможности.
– У меня остались друзья, мистер Дорфман. Я имею в виду – в конторе. Мы умеем задавать вопросы и искать. Федералы ведь не сильно любят частных детективов, вы это знаете. Я вовсе не хочу скандала. Мне просто нужно знать содержание этого диска.
Дорфман поставил чашку и пощелкал пальцами. Предварительно постучав, вошла все та же женщина. Она кивнула Конраду. Тот поднялся и едва не бросился к двери.
– Прошу извинить, я сейчас вернусь.
После его ухода я повернулся к Рейчел. Она смотрела куда-то мимо меня.
– Рейчел?
– Не торопись, Марк, посмотрим, что из этого получится.
Но смотреть было не на что. Вернулся Конрад. Он пересек кабинет и остановился рядом с Рейчел, явно ожидая, когда она поднимет на него взгляд. Рейчел не доставила ему этого удовольствия.
– Наш президент Малкольм Дьюард – тоже бывший агент ФБР. Вы его не знаете?
Рейчел промолчала.
– Пока мы тут с вами болтали, он сделал несколько звонков. – Конрад выдержал паузу. – Мисс Миллз!
Рейчел наконец-то посмотрела на него.
– Вы блефуете. Никаких друзей в конторе у вас нет. А вот у мистера Дьюарда, к сожалению для вас, есть. А теперь вон отсюда!
– Как прикажешь все это понимать? – осведомился я.
– Я ведь говорила тебе – в конторе больше не служу.
– Как это произошло, Рейчел?
– Мы слишком долго жили врозь, Марк. – Она посмотрела мне прямо в глаза.
Говорить больше было не о чем. За рулем теперь сидела Рейчел. Я сжимал в ладони мобильник, молясь про себя, чтобы он зазвонил. До дому мы добрались в сумерках. Я прикинул, стоит ли позвонить Тикнеру или Ригану. Нет. Какой толк?
– Надо проверить ДНК, – сказала Рейчел. – Быть может, моя версия и не особенно правдоподобна, но ведь и то, что твою дочь все это время где-то удерживают, тоже не так просто представить, верно?
Я позвонил Эдгару и сказал, что неплохо бы провести еще одну экспертизу волос.
– Почему бы нет, – сразу согласился он.
Я повесил трубку, не сказав, что втянул в это дело бывшего агента ФБР. Чем меньше об этом болтать, тем лучше. Рейчел попросила кого-то из знакомых взять Тарину прядь волос у Эдгара. А мне предстояло сдать кровь на анализ в одной частной лаборатории. Результаты будут готовы через двадцать четыре, а то и сорок восемь часов, что, учитывая сроки выкупа, может оказаться слишком поздно.
Мы прошли ко мне в кабинет. Я устроился на стуле, Рейчел – на полу. Она открыла сумку и извлекла кучу всяких проводов. Я хирург, и руки у меня отнюдь не крюки, но, когда дело доходит до техники, я совершенно теряюсь. Рейчел принялась бережно раскладывать аппаратуру на ковре. Мне вспомнились студенческие годы – вот так же она раскладывала свои учебники. Рейчел покопалась в сумке и вытащила лезвие.
– Где деньги?
Я протянул ей сумку.
– А зачем тебе?
Она молча открыла сумку. Деньги были разложены по пачкам. Стодолларовые купюры, по пятьдесят в пачке, сорок пачек. Она взяла одну и медленно, не трогая наклейки, начала извлекать банкноты, словно карты из колоды.
– Эй, что это ты делаешь?
– Дырку собираюсь вырезать.
– Как, в деньгах?
– Вот именно.
Сложив несколько купюр стопкой, Рейчел вырезала бритвой кружок диаметром примерно в серебряный доллар. Осмотрелась, нашла на полу какой-то черный предмет и поместила его в банкноты. Собрала пачку. Черный предмет оказался в самой середине.
– Это детектор Кью, – пояснила она. – Такие используют в ГПС.
– Тебе виднее.
– ГПС – это глобальная система позиционирования. Попросту говоря, слежка за деньгами. Еще одну такую штуковину я помещу в подкладку сумки, но большинство преступников знают, что к чему, и предпочитают держать деньги в собственных сумках. А вот банкноты – самое подходящее место. Когда денег целая куча, просмотреть каждую пачку просто нет времени.
– Как удается сделать его столь маленьким?
– Детектор?
– Ну да.
– Можно и поменьше. Но тут вся проблема в источнике питания. Требуется батарея. На этом мы проигрываем. Дальность действия – не меньше восьми миль. Думаю, будет достаточно.
– И каким образом ты собираешься отслеживать?
– Ты имеешь в виду передвижение денег?
– Ну да.
– Главным образом, с помощью ноутбука, но есть вот еще что. – Рейчел высоко подняла некое приспособление. Вращаясь в мире медицины, я видел его сплошь и рядом, но, наверное, был единственным врачом, который им не пользуется.
– Ручной пилот?
– С особым экраном. В нужный момент он будет со мной. – Рейчел вернулась к делу.
– А остальное – что это?
– Датчики-передатчики разные. Не знаю пока в точности, что понадобится, но детектор Кью, во всяком случае, хочу засунуть тебе в башмак. И в машине поставлю камеру. Лучше бы, конечно, в петлицу пиджака воткнуть, но это слишком рискованно. – Рейчел принялась раскладывать проводки. – И еще кое-что я должна тебе сказать.
Я наклонился к ней.
– Помнишь, когда мои родители развелись?
– Конечно. – Как раз тогда мы познакомились с Рейчел.
– При всей близости, мы никогда об этом не говорили.
– Мне всегда казалось, что тебе этого не хочется.
– Ты прав, мне не хотелось.
Да и я не жаждал. Я был изрядным эгоистом. Два года продолжался наш роман, а я ни разу не попытался разговорить ее на эту тему. Останавливало меня не только то, что «все время казалось». Я видел, за этим разводом стоит темная и печальная история. Зачем в ней копаться? Лучше держаться подальше.
– Во всем был виноват отец.
Я едва не брякнул глупость вроде «виноватых в таких делах не бывает» или «у каждой медали две стороны», но сохранившиеся крупицы здравого смысла удержали меня. Рейчел по-прежнему смотрела на проводки.
