Бетси протянула руку и провела пальцами по его обнаженной руке.
— Мне жаль это слышать, Джосс. Надеюсь, что к утру ему станет лучше, и тогда ты сможешь вернуться и поговорить со мной завтра вечером. То есть, если ты захочешь?
Джосс вздрогнул от ее прикосновения и улыбнулся.
— Я буду ждать тебя здесь. Не забывай об этом, Джосс Браун.
Она развернулась и вошла в паб, но почувствовала спиной его взгляд. Он стоял и смотрел, пока она не закрыла тяжелую деревянную дверь, и он больше не мог ее видеть.
У Бетси сегодня просто замечательный день. Если все пойдет по плану, Джосс может предложить свою помощь, и тогда она расплачется и скажет ему, что ей невыносимо жить в своем холодном, сыром доме, в котором все еще пахло смертью. Она надеялась, что он предложит ей комнату в своем коттедже в обмен на приготовление пищи и уборку. Затем она предпримет все что возможно, пока он не влюбится и не попросит ее руки.
В пабе было многолюдно, и Бетси весь вечер усердно работала. Старый Джек Томас не оставлял ее в покое. Для старика он вел себя как осьминог, и всякий раз, когда она проходила мимо него, хватал за задницу. Она посмеялась над ним и оттолкнула руку, сказав, чтобы он вел себя прилично, иначе она вышвырнет его из паба. Остальные мужчины рассмеялись. Болтовня в пабе велась добродушная, тепло от солнца сегодня хорошо сказалось на настроении всех присутствующих.
Когда пришло время возвращаться домой, Бетси почувствовала, как у нее скрутило живот. Она никогда раньше не видела мертвого человека и надеялась, что ее мать не похожа на кого-то из ночного кошмара.
Накинув плащ на плечи, она отклонила предложение одного из молодых людей в пабе проводить ее до дома. Она не хотела, чтобы какие-либо сплетни дошли до Джосса, у них маленькая деревня, так что это могло легко случиться, без всяких сомнений.
Ее дом находился не более чем в двух минутах ходьбы от паба, и Бетси быстро добралась, хотя и топталась на месте, беспокоясь о том, что ей предстояло найти. Она постояла снаружи минуту, пытаясь унять дрожь в руках, затем толкнула входную дверь и вошла внутрь, прислушиваясь к звукам. Было так тихо, она не могла вспомнить, когда в последний раз слышала такой покой в этом доме.
— Мама, я уже дома. Как ты себя чувствуешь — все еще хочешь, чтобы я привела доктора?
Свечи не горели, как это было бы в любую другую ночь. Дом наполнился темнотой. Сердце Бетси учащенно билось от страха и волнения при мысли о том, что она может обнаружить за потрепанной, изъеденной молью занавеской, отделявшей гостиную от спальни ее матери.
Она наощупь прошла в маленькую кухню, вдоль полки над плитой, за свечой и спичками. Чиркнула спичкой, и оранжевое пламя на мгновение осветило комнату. Бетси поднесла пламя к фитилю, прежде чем оно погасло, вскоре он загорелся, и свеча начала гореть.
Не осознавая, как сильно дрожала ее рука, пока не подняла подсвечник, Бетси посмотрела в сторону занавески. Ноги не хотели двигаться, но она заставляла себя сделать шаг вперед, пока не коснулась рукой грубого материала.
Отдернув занавеску, она закричала. Ни на минуту Бетси не ожидала, что ее мать будет выглядеть так, как сейчас. На ее лице застыло выражение искаженной агонии. Ее голова была повернута в сторону занавески, глаза широко открыты, она смотрела на Бетси, обвиняя ее в убийстве, а вокруг рта скопилась кровь — так много крови.
Бетси понятия не имела, что она ожидала увидеть, но не такое, и она продолжала кричать, пока соседи не прибежали посмотреть, в чем дело. Ее увела соседка миссис Уитмен, которая бросила один взгляд на тело матери Бетси и ахнула, перекрестившись.
— Пойдем, дитя, сейчас ты ничего не можешь для нее сделать.
Бетси позволила отвести себя за руку к соседнему дому. Он был полон света и пах не так, как ее дом. По лестнице спустился подросток с затуманенными глазами, и миссис Уитмен приказала ему сбегать за доктором Джонсоном.
Глава 2
Прозвенел звонок, возвещая, что время посещений закончилось, и Энни наклонилась, чтобы поцеловать Тома в щеку. Он был так бледен и постарел с тех пор, как его госпитализировали три дня назад, но, по крайней мере, он жив. Уилл тоже наклонился и поцеловал своего отца, который улыбнулся им обоим. Его речь была невнятной, он говорил медленно.
— Вот видишь, мой сын действительно очень мягкий под этой крутой внешностью.
Энни кивнула.
— Он очарователен, но вы заставили нас всех поволноваться, Том. Больше так не делайте.
— Я постараюсь.
Они повернулись и по очереди обняли Лили, а затем оставили их наедине. Закрыв за собой дверь в отдельную палату, Энни и Уилл вышли из больницы рука об руку. Никто из них не произнес ни слова, пока не вышли на улицу.
— Знаешь, отцу действительно повезло, приступ не слишком повлиял на его речь, и он все еще может ходить и двигать руками. Хотя я думаю, что ему понадобится кто-то, чтобы помогать по дому. Несправедливо ожидать, что Лили будет присматривать за домом и моим отцом. Он может позволить себе нанять помощника.
— Ох, не знаю, у многих людей на самом деле нет такой возможности, Уилл. Им приходится просто смириться с этим, но я не против заглядывать каждый день по дороге с работы домой.
— Я знаю, но мой отец не из большинства людей. Он может позволить себе домработницу или медсестру, чтобы она помогала. Даже если это только до тех пор, пока он не встанет на ноги. Я поговорю с Лили. Держу пари, она наотрез отказывается, но в этом есть смысл. Мне бы просто хотелось, чтобы мы жили немного ближе к ним.
— Мы всегда можем остановиться у них на некоторое время.
— Да, мы могли бы, но это не значит, что кто-то из нас часто бывает рядом. Мы оба работаем по многу часов и в разные смены. Что думаешь, если мы переберемся куда-нибудь в район Озер, поближе для тебя к работе и поближе к моему отцу?
— Я бы с удовольствием, Уилл, но это зависит от того, что мы можем себе позволить. Мне нравится твой дом. Он идеален, и покупка чего-то подобного в Озерах обойдется намного дороже, чем мы можем потратить.
Уилл притянул ее к себе и поцеловал. Ему нравилось, как она практично обращается с деньгами. Энни никогда не ожидала многого в отличии от большинства людей, учитывая богатство его отца.
— Я люблю тебя.
— Я тоже тебя люблю. А теперь давай, отвези меня домой. Мне нужно отмокнуть в ванне и надеть пижаму.
— А еще тебе нужно, чтобы я потер тебе спинку.
— Верно, но в эту самую минуту мне просто необходим бокал вина и шоколад.
Уилл открыл для нее дверь машины, и Энни села. Это был долгий день. Она начала работать в восемь, поэтому встала в шесть, затем отработала десятичасовую смену, полную событий, а затем отправилась прямо в больницу, чтобы встретиться с Уиллом. Энни откинулась на мягкое кожаное сиденье «БМВ» Уилла и закрыла глаза.
Он посмотрел на нее и улыбнулся. Уилл собирался начать поиски дома, в который Энни влюбилась бы и который располагался бы намного ближе к ее работе и дому его отца.
Он не возражал, если ему придется дольше ездить на работу. Уиллу нравилось водить машину. Это давало ему время все обдумать. Несколько его дел были раскрыты во время долгих автомобильных поездок, когда у него появлялось время по-настоящему подумать о них.
Все, чего он хотел, — это сделать Энни счастливой, дать ей ту жизнь, которую она заслуживала. Он слышал от друга своего отца о фермерском коттедже, который пустовал двадцать лет. Его собирались выставить на аукцион, и завтра Уилл назначит встречу, чтобы посмотреть этот коттедж.
Он находился на окраине Хоксхеда, не так близко, как ему хотелось бы, но это красивая деревня, и там ходил автомобильный паром почти каждый день, так что Энни могла без проблем добираться до Боунесса.
В последний раз, когда вместе проводили выходные, они отправились в причудливую деревню побродить, и Энни сказала, что ей хотелось бы жить где-нибудь в таком месте, идеальном для них обоих.
