кремовый конверт из заднего кармана. Она машет им.
— Смотри, что я принесла.
— Что это?
Она прижимает ладонь к своему гладкому, шоколадному лбу.
— Только не говори, что снова забыла про свой день рождения.
— Ах, это. ― Пожимаю плечами. — Я не забывала. Просто не такое это уж и большое событие.
— А, ну, прекращай.
Она пригвождает меня упрямым взглядом.
— Начни думать и о себе. Я понимаю, что Райан нуждается в тебе, но это нормально и даже полезно когда-нибудь думать и о себе.
— Знаешь, мой день рождения не такое уж и событие, ― говорю я. — Какой смысл отмечать тот день, когда мне досталась эта дерьмовая жизнь?― Взмахиваю руками. — Послушай, прости. Не хочу тебя грузить.
Я беру у нее конверт — один из многих, которые она дарила мне за последние пять лет.
— Спасибо. Я очень благодарна.
— Надеюсь, твоя жизнь наладится, милая. ― Талия кладет ладонь на мое плечо. — Если тебе слишком тяжело заботиться о Райане, то стоит подумать о поиске специализированной помощи.
— Я не могу так поступить.
Расправляю напряженные плечи.
— Он мой брат. Я не могу просто бросить его.
— Все совсем не так.
Талия скрещивает руки, образуя складки на своей фиолетовой шелковой блузке.
— По правде говоря, я думаю, что он был бы намного более самостоятелен, если бы пил меньше.
— Он пьет из-за того, что несчастен, в этом есть моя вина.
— Но он пил еще до того, как угодил в инвалидную коляску.
Я кладу конверт, который она только что дала мне в один из ящиков стола и запираю его. Откидываюсь на спинку стула.
— Он чувствует себя так, будто я пытаюсь отгородиться от него, а я не хочу, чтобы он вечно чувствовал себя брошенным. Я сама на это подписалась, Талия.
— Но есть много прикованных к инвалидному креслу людей, которые живут полноценной жизнью и счастливы. Райан тоже так может, если захочет. Вопрос хочет ли он?
— Просто я не хочу потерять его. Я чуть не потеряла, когда пуля попала ему в голову.
Прошло два года, но я до сих пор помню звук выстрела, изменившего наши с Райаном жизни. По-прежнему вижу, как мой брат падает на землю как тряпичная кукла. На несколько страшных секунд в больнице тем вечером его сердце перестало биться. Врачи сказали, ему повезло выжить. Вот только Райан так не думает.
Не важно, что он выжил с травмой позвоночника. Я просто рада, что он у меня есть. И я пообещала себе, что сделаю все, что в моих силах, чтобы позаботиться о нем, сделать его жизнь лучше. Я бы никогда не простила себя, если бы он умер.
— Я знаю, это было страшно, ―Талия умолкает. — Ты одна из самых сильных людей, которых я знаю.
— Если бы только и я в это верила.
— Серьезно, Пейдж. Я не уверена, что смогла бы сделать для Райана тоже, что и ты. Он не только парализован, он еще и пьет и неуважительно к тебе относится. Он воспринимает твою помощь как должное.
Я ощущаю укол в груди.
— Он переживает сложные времена. Не знаю, как бы я вела себя, окажись на его месте.
Я отодвигаю стул.
— Итак, ― говорю я, меняя тему, — чем ты занимаешься сегодня вечером?
— Кое-кто из наших идет в «Симмеринг Гриль», чтобы поесть стейков. ― Глаза Талии сияют. — Я хочу, чтобы ты тоже пришла. Это твой день рождения. Возьми выходной, ради всего святого.
— Ты же знаешь, как он волнуется, когда я не прихожу домой вовремя.
— Так быть не должно. Разве ты не видишь? Это несправедливо. ―Талия поджимает губы. — Ты имеешь право на свободу. А он обращается с тобой как с рабыней.
— Он ни к чему меня не принуждает. Я сама принимаю решения.
— Из чувства долга.
— Не важно. Важно лишь, что я рядом с ним. В ближайшее время это не изменится…
— Или никогда не изменится, ― добавляет Талия.
В моем сердце вспыхивает боль, когда до меня доходит смысл ее слов. Что, если Райан никогда не поправится? Врачи с самого начала говорили, что при частичном повреждении спинного мозга у него имеется возможность снова ходить, но с течением времени шансы будут уменьшаться. Я не хочу терять надежду на чудо. Но он тоже должен этого хотеть.
Что, если через десять лет я все еще буду находиться в этом месте, все еще застрявшая в этой ситуации? Смогу ли я продолжать делать это так долго или еще дольше? Как бы там ни было, я буду рядом с Райаном до тех пор, пока он нуждается во мне.
— Может быть, в следующий раз, ― говорю я. — Повеселитесь в «Гриле».
Я снимаю сумку с цветочным принтом со спинки стула и закидываю ее на плечо.
— Спасибо за подарок.
— Поблагодаришь, когда действительно им воспользуешься. ― Она делает паузу. — Я серьезно, Пейдж. Не засунь его куда-нибудь и не забудь.
Она бросает взгляд на ящик моего стола.
— Знаешь что?
Я сую руку в сумку и достаю ключ от ящиков.
— Тебе стоит забрать его обратно. Лучше ты побалуй себя, ― подмигиваю я. — Вместо меня.
— О чем ты вообще говоришь?
— Возможно, я никогда им не воспользуюсь. Я не хочу, чтобы он пропал зря.
— Как и все подарки, которые я дарила тебе раньше?
Талия приподнимает идеально очерченную бровь.
Я провожу рукой по волосам.
— Мне жаль.
Я открываю ящик и достаю конверт. Когда протягиваю его ей, она делает шаг назад.
— Я не возьму его обратно. Это подарок. Решишь ли ты воспользоваться им или нет, зависит от тебя. Но я хочу, чтобы ты постаралась воспользоваться им в течение следующих шести месяцев.
— Обещаю попытаться.
Я решаю не класть конверт в ящик к остальным подарочным картам, которые она дарила мне, и убираю его в сумку.
— И на том спасибо.
Она крепко обнимает меня.
— С днем рождения, дорогая. Если тебе что-нибудь понадобится, я к твоим услугам.
Подруга отстраняется и лучезарно улыбается мне.
— Хотя бы сегодня вечером перестань думать о проблемах.
— Легче сказать, чем сделать.
— О, я знаю.
Она подходит к двери и перед тем, как уйти, посылает мне воздушный поцелуй. За ней со щелчком закрывается дверь.
После ее ухода, я провожу несколько часов, подготавливаясь к завтрашним урокам и убивая время. В шесть часов вечера, я считаю до ста и выхожу из класса, чтобы встретиться лицом к лицу с последствиями моих решений в прошлом.
Я звоню в дверь нашей квартиры
