— Нам известно об их протестах. Позвольте адресовать эти вопросы к ведущему инженеру проекта РТГ. Скэрроу отступил в сторону, пропустив ученого на трибуну. Тот был лысоват и носил очки с толстой оправой.
— Для тех, кто не знает, РТГ означает радиоизотопный термоэлектрический генератор. На борту беспилотного космического аппарата «Галилео» их два. «Гровс Аэроспейс» в сотрудничестве с НАСА участвовала в разработке этих устройств. Понятно, что из-за большого расстояния между Юпитером и Солнцем солнечные батареи в данном случае не годятся, то же можно сказать о массивных и громоздких аккумуляторах. РТГ были выбраны благодаря компактности и эффективности.
Репортер продолжал стоять на своем:
— Но, сэр, противники ядерной энергетики добиваются судебного запрета на запуск «Галилео» из опасения, что авария с аппаратом, имеющим на борту плутоний-238, может вызвать заражение атмосферы и повлечь за собой человеческие жертвы.
Скэрроу присоединился к инженеру:
— РТГ используются в исследовании планет уже много лет без всяких неполадок. Экспериментальные спутники серии «Линкольн», запущенные министерством обороны США, имеют на борту на семь процентов больше плутония, чем «Галилео». Два космических аппарата «Вояджер» несут на восемьдесят процентов больше плутония каждый.
— Да, — настаивал репортер. — Но активисты указывают на крушение советского спутника «Космос-954» с ядерной силовой установкой в Канаде в 1978 году и на катастрофу «Челленджера» в 1986-м. Они привлекают внимание общества к опасности крушения космического аппарата. Кроме того, мистер Скэрроу, ни один аппарат с РТГ на борту не проходил так близко от Земли и на такой скорости, как пройдет «Галилео», выполняя гравитационный маневр, выводящий его на траекторию полета.
— Основываясь на тщательном изучении вопросов безопасности, мы по-прежнему полагаем, что небольшое количество плутония на борту аппарата не представляет угрозы атмосфере, планете или кому бы то ни было на ее поверхности. — Он отвернулся от репортера. — Следующий вопрос?
— Хавьер, они предпринимали попытки остановить запуск через суд? Разве они не понимают, что мы провели исследования? Что реальной опасности нет?
— Не беспокойтесь, Уильям. Все вопросы решены, — Скэрроу говорил с Гровсом по автомобильному телефону из лимузина, ползущего в густом потоке транспорта по бульвару Линкольна.
— Спрашивали, почему меня нет?
— Разумеется. Об этом всегда спрашивают. Но после того как я принес извинения и сказал, что вы не можете приехать по состоянию здоровья, тема больше не поднималась. Мы же решили, что вам больше не обязательно участвовать в повседневной работе. Этим займусь я и еще сотня людей, которые мне помогут. Вы слишком много волнуетесь. Оставьте преодолевать трудности мне, а сами наслаждайтесь видами Палисейдса.
— Я помню, что мы приняли такое решение. Но я чувствую, что потерял связь с тем, что происходит в моих… наших компаниях.
— Вы не потеряете связь, я обещаю. Вы же знаете, я каждое утро составляю для вас полное информационное сообщение. — Скэрроу посмотрел в окно, они проезжали Марина дель Рей. Он раскрыл лежащую на коленях папку. На листе бумаги был список имен, дополненных краткими биографиями. Продолжая разговаривать, он изучал список. — Уильям, вы принимаете свои лекарства? Ничего не пропускаете? Вам нужно укрепить иммунную систему. Вы знаете, как легко вы можете подцепить инфекцию или простуду. Вы сегодня пили таблетки?
— Да, я пил эти чертовы таблетки. Я устал от этого места. Я хочу переехать. Куда бы нам поехать?
— Ваш особняк в Пасифик Палисейдс соперничает с Херст-Каслом. Вы можете в течение месяца ни разу не ночевать в одной и той же комнате. — Скэрроу понимал, что Гровс с каждым годом становится все эксцентричнее. Это даже и неплохо, но странностям Гровса нужно было потакать. С тех пор как Скэрроу взял на себя управление Консорциумом, они переезжали уже четырежды. В первый раз из Аризоны на отдаленный остров в Греции. Оттуда на другой остров, у побережья Таиланда. Потом на виноградник в Кампанье близ Неаполя и, наконец, обратно в США, в этот особняк в Пасифик Пэлисейдс.
— Почему вы хотите опять переехать?
— Мне надоело. И воздух здесь грязный. Мне нужен чистый воздух, как в Аризоне.
— Хорошо, Уильям. Где бы вам хотелось жить на этот раз?
— Интересно, не продается ли какой-нибудь замок в Германии?
— Наверняка продается.
Не отрываясь от разговора, Скэрроу дочитал свой список и теперь сосредоточил внимание на первом имени. Ирод Великий. Царь Израиля при римлянах. Считается безумцем, убившим собственную семью и множество раввинов. Устроил избиение младенцев. Умер в четвертом году до нашей эры. Предположительно, похоронен в Святой земле, восточнее Иродиона, близ Иерусалима.
Прекрасно.
2012, побережье Флориды
Сенека боялась вылезать из черной воды. Поначалу она сжалась в темноте, но когда увидела лицо мужчины, который высунулся из лодки, чтобы помочь ей, бояться перестала.
— Давай руку!
По морю опять скользнул луч прожектора, на мгновенье ослепив ее. Она подалась к лодке, и сильные мужские руки обхватили ее за талию и втащили на борт.
Затем на борт подняли Мэтта; собственно, в отличие от нее, он поднялся сам. И если она была похожа на ту самую рыбу, вытащенную из воды, из пословицы, то Мэтта можно было сравнить с гимнастом, который сделал несложное упражнение на коне. Она вытерла воду с лица и откинула назад мокрые волосы.
— Спасибо, — сказал Мэтт. — А вы, ребята, кто?
— Вы действительно береговая охрана или это похищение? — ледяным голосом уточнила вопрос Сенека.
Мэтт в замешательстве посмотрел на нее.
Растирая лицо ладонями, она посмотрела на мужчину, который втащил ее в лодку, и повела рукой от Мэтта к своему спасителю.
— Мэтт Эверхарт, Эл Палермо.
Краска смущения залила лицо Мэтта.
— Мой отец.
Офицер береговой охраны Савицки протянул Сенеке и Мэтту по чашке кофе. Еще раньше он дал Сенеке оранжевый спортивный костюм — такие костюмы обычно надевали на беглецов с Кубы и с Гаити при аресте. Эл отказался от кофе и сел на ближайший стул в помещении поста береговой охраны.
— Итак, вы говорите, что своим спасением мы обязаны моему отцу?
Эл подмигнул Сенеке, но ничего не сказал.
— Более или менее. — Савицки сел за стол. — Честно говоря, я сначала не понимал, что происходит. — Он посмотрел на Палермо, словно ожидая разрешения.
На лице Эла он прочел положительный ответ и продолжал:
— Мне позвонил командующий, адмирал Чарлз Берк. — Савицкий посмотрел на их реакцию и остался разочарован. — Вы хоть понимаете, какую роль играет адмирал, возглавляющий крупнейший департамент министерства внутренней безопасности? Мягко говоря, не каждый день нам звонит командующий войсками береговой охраны США. И когда это случается, это неизменно привлекает мое внимание. Адмирал сказал, что у него есть информация о лодке, которой угрожает опасность, и что некий человек, — тут он показал на Эла, — вот этот человек должен появиться с минуты на минуту и попросить у нас помощи, и мы должны оказать ее немедленно, в полной мере и без лишних вопросов. И повесил трубку. Примерно так. И не успел я положить свою, как мистер Палермо уже возник в дверях. В соответствии с приказом вопросов мы не задавали. Зарево у горизонта указывало нам направление, но мистер Палермо дал еще и точные координаты. Остальное вы знаете.
Сенека посмотрела на отца.
— Точные координаты? Откуда? Что происходит?
Но Эл не успел ответить.
— Интересно знать, кто это взорвал к чертям мою лодку! — вскричал Мэтт. — Я заставлю кого-то за это ответить!
— Нас пытались убить? — от всей этой таинственности Сенека стала закипать гневом.
— Мне кажется, мы заслуживаем объяснений, мистер Палермо. Видите ли, я вовсе не намерен вмешиваться в ваши детско-родительские отношения, но сегодня я потерял лодку за сто тысяч долларов и меня едва не убили, а вы, похоже, знаете ответы на все вопросы.
— Я просто папаша, присматриваю за дочкой. — Эл невинно развел руками.
— Что за ерунда! — Сенека поболтала в чашке кофе и с размаху поставила чашку на стол Савицки. — А чего-нибудь покрепче у вас нет? Я бы выпила. — Пригладив пальцами волосы, она вдруг топнула на отца ногой. — Кто ты такой, черт побери?
1998, Мехико
Скэрроу в густой толпе стоял на тротуаре Калле-дель-Кармен и изучал карту. Он нанимал трех разных мексиканских геодезистов, чтобы точнее определить нужную ему точку, и все трое пришли к заключению, что это здесь, с разночтениями всего лишь в несколько футов. Сложив карту, он перешел на другую сторону улицы и вошел в «Лос Санчес» — закусочную с тако на любой вкус, объединенную с сувенирной лавочкой; заведение это располагалось в квартале на восток от развалин Темпло Майор.
