Подумав так, Купер почувствовал себя несколько лучше и стал открывать все шкафы и ящики подряд. Однако потом взглянул на стены и понял, какие они толстые. Это были коттеджи из камня, построенные сто пятьдесят лет назад для сотрудников прядильной фабрики. А в те времена строили на века. Это были настоящие монолитные стены, а не какие-то там деревянно-пластиковые сооружения, которые можно пробить кулаком. Сейчас окна и двери были закрыты, и с улицы не доносилось ни звука. Так что ребенок мог изойти криком, а его так никто и не услышал бы. Он вполне мог умереть от рыданий.
Полицейский стал выбрасывать барахло, которое лежало в шкафу под лестницей: пылесос, скатанный ковер, картонные коробки и заброшенный кофейный столик со стеклянной столешницей. Каждый раз, доставая очередную вещь, он ждал, что вот-вот увидит в углу завернутый пакет. Но пока там ничего не было.
– Бен?
Сейчас детектив был просто счастлив услышать голос Дианы.
– Я здесь! – крикнул он в ответ. – Рад, что ты появилась.
Фрай остановилась в дверях, осматривая комнату. При этом на Купера она, казалось, не обращала никакого внимания. Девушка прошла мимо него, подошла к дивану, а потом потерла пальцем сажу на одном из подоконников.
– А люди здесь что, вообще никогда не моют окна? – поинтересовалась она.
– Все зависит от того, хотят ли они видеть улицу, – ответил ее коллега.
– Ты опять напускаешь на себя таинственность, Бен. Тебе это не идет. Где ты искал?
– Везде, но не очень тщательно.
– Тогда заканчивай здесь, а я поднимусь наверх. И не торопись, повнимательнее… Причин для паники я пока не вижу.
– Ладно, хорошо.
Сержант направилась к ступенькам, и Купер почувствовал некоторое облегчение.
– Диана? – позвал он.
– Что?
– Спасибо, что пришла.
– А куда мне деваться? С некоторых пор мне платят за то, чтобы я следила за тобой.
Вернувшись на кухню Мари Теннент, Бен решил заглянуть в стиральную машину. Как и все, он часто читал истории про детей, застрявших в барабане таких машин, но на этот раз барабан оказался полным нижнего белья. Рядом, на стойке возле радиатора, сушились несколько пеленок. Так, теперь холодильник. В нем находились соки и йогурты, очищенная морковь и замороженная сырая картошка, причем многие упаковки с истекшими сроками годности. На верхней полке лежал заплесневелый сыр и стояла полупустая консервная банка с мозговым горошком. В кухонных шкафах нашлось множество сковородок и приспособлений для готовки, но очень мало пищи. А то, что было, состояло в основном из пасты и чечевицы, фасоли в томатном соусе и дешевого белого вина. Никаких следов собачьего корма или чашек для кормления животных, так что собаки в этом доме, скорее всего, не было. К пробковой поверхности было приклеено еще несколько стикеров с номерами телефонов и напоминаниями о том, что надо купить в магазине. И опять никаких следов предсмертной записки.
Бен открыл заднюю входную дверь и оказался перед небольшим садиком с крепкой веревкой, протянутой над тропинкой. Из-за сугробов снега Купер не мог рассмотреть, что еще находится в саду, но ему представился запущенный цветочный бордюр вокруг травяной лужайки. В снегу копались птицы, а в одном углу виднелась коричневая кучка – там соседская кошка прятала свои экскременты, но их сразу же выдавал растаявший вокруг них снег. Похожий сад располагался слева, отгороженный низкой стеной и забором. Ни в одном из окружающих домов окна не выходили в сад позади дома Теннент. Прямо за садом виднелась задняя стена фабрики с редкими крохотными окошками – темными квадратами на снегу, налипшем на камни. У стены дома Мари стоял бункер для угля. Купер поднял крышку, и слой снега упал с нее и лег возле стены. Внутри было пусто. Оставалось всего одно место, где можно было что-то спрятать, – зеленый мусорный бак на колесиках, прислоненный к стене возле калитки, которая, скорее всего, выходила на темный переулок, шедший вдоль стены фабрики. Чтобы добраться до нее, Бену нужно было пересечь сад, полностью заметенный снегом. На калитке висел замок, и он был заперт. В этом месте стена фабрики нависала над ним, как крепостная, безликая и угрожающая. Конечно, речь шла о северной стороне стены – все окна находились на ее южной стороне, чтобы обеспечить работников фабрики, которые наблюдали за станками, необходимым светом. Интересно, что если света для работы им хватало, то вот для домов – вряд ли. И все это из-за тени, отбрасываемой стеной.
Как только Бен дотронулся до мусорного бака, он понял, что в нем что-то есть. Пустые баки обычно бывали такими легкими, что их можно было одним пальцем сдвинуть с того места, где их оставлял мусорщик, а у этого на дне явно лежало что-то тяжелое. Когда полицейский отодвигал бак от стены, чтобы открыть крышку, это что-то стукнулось о стенку. Купер очистил крышку от снега и взглянул на наклейку муниципалитета Скалистого Края, приклеенную к зеленой пластиковой поверхности. На ней были указаны сроки сбора мусора в Рождество и в Новый год.
Открыв крышку, Бен сморщился от вони, которая ударила ему в нос. Нечто, завернутое в пакет из «Сомерфилдс», болталось по дну бака, когда констебль наклонял его. В одном углу собралось около полудюйма темной жидкости, и при этом обнажился мусор, прилипший к дну контейнера. Купер оглянулся на дом, размышляя, не следует ли позвать Фрай со второго этажа. Но вместо этого он снял свои вязаные перчатки и убрал их в правый карман, а из левого извлек пачку стерильных резиновых перчаток. Сильно вытянув руку, мужчина умудрился дотянуться до дна бака и поддеть двумя пальцами ручки пакета, которые были завязаны так крепко, что Бену понадобилось несколько секунд, чтобы их развязать.
Несмотря на вонь, он улыбнулся, увидев, что лежит в пакете.
***
Купер вернулся в дом и поднялся наверх, к Диане Фрай. На этаже была всего одна спальня и одна ванная комната. И хотя кровать в комнате была двуспальной, все подушки лежали с одной ее стороны.
– Что-то нашел? – спросила Диана.
– Несколько дней назад Мари Теннент зажарила ножку ягненка, но не съела от нее ни кусочка, – сказал Бен. – Она, по-видимому, хранила ее в холодильнике, пока та не протухла, а потом выбросила в мусорный бак. Это может что-то значить.
– Например? – заинтересовалась Фрай.
– Когда живешь один, то обычно не готовишь для себя целую баранью ногу. Так мне, по крайней мере, кажется.
– Правильно кажется. Ты хочешь сказать, что она ждала гостя, который так и не появился?
– Мусор здесь обычно увозят по понедельникам. Это расписание было нарушено на Новый год, но на этой неделе они опять должны были к нему вернуться. Ничего, кроме баранины, в баке не было. А это значит, что она выкинула ногу после того, как мусорщик забрал предыдущий контейнер. То есть самое раннее – в понедельник.
– А откуда, ради всего святого, ты узнал расписание мусорщиков?
– Они оставили информацию на баках.
Купер стоял на крохотной лестничной площадке и наблюдал, как Фрай двигается по спальне. Он почувствовал легкий сквозняк и посмотрел вверх.
– Над площадкой опускающаяся дверь, – заметил Бен. – Там наверняка находится чердачное помещение.
– А ты можешь дотянуться до него со стула?
Встав на стул, констебль смог откинуть опускную дверь. Фрай протянула ему маленький фонарь, и он, опираясь на локти, подтянулся и увидел маленький чердак. Тот был таким крохотным, что занимал площадь между двумя стропилами, которая вся была покрыта остатками изоляции, дочиста изгрызенной мышами, устраивавшими в ней свои норки. Бен посветил лучом фонарика во все углы. Пусто.
Он спустился и отнес стул назад в спальню. Его коллега как раз достала картину, которая была спрятана под кроватью. Она была завернута в старую простыню и покрыта толстым слоем пыли.
– По крайней мере, в доме ребенка нет, – сказала она.
– Вот и слава богу. Нам остается только выяснить, с кем она ушла из дома.
– Именно.
Купер смотрел, как Диана разворачивает найденную картину.
– Да это же эстамп Чатсуорт-хаус![86] – произнес он, узнав панораму парка, упиравшегося в громадный белый фасад в стиле «палладианства»[87]. – Это родовое гнездо герцогов Девонширских и самый интересный туристический объект в округе.
– Очень красиво. Но ей он, видимо, не понравился.
Бен взял эстамп в руки и перевернул его.
– Куплено в сувенирной лавке в самом Чатсуорте, – заметил он.
– Хотя, судя по внешнему виду, не вчера.
– Не вчера. Мне просто интересно, она купила его сама или это подарок? Чатсуорт находится всего в нескольких милях отсюда. Она вполне могла съездить туда в выходной день.
– Ты имеешь в виду с этим своим таинственным молодым человеком?
– Такую вещь вполне можно купить в качестве подарка. В память о дне, проведенном вместе.
– Ты так думаешь?
