– Ты так думаешь?
– Ну, если настроение было подходящим.
– А как ты думаешь, сколько это может стоить?
– Эстамп такого размера? Думаю, фунтов тридцать-сорок.
– Надо будет проверить.
– Очень интересно, – сказал Купер. – Помимо обычных домашних предметов, этот эстамп, пожалуй, самая дорогая вещь в этом доме.
В шкафу висели в основном брюки и джинсы, свитера и длинные юбки. На дне шкафа стояла пара детских босоножек, но они явно будут велики ребенку Мари в течение ближайших двух лет. Здесь же, на вешалке из химчистки, висело черное вечернее платье.
– А что в ванной комнате? – поинтересовался Бен.
В ванной находились зубная щетка, зубная паста, нить для очистки зубов, флакон с таблетками от мигрени и упаковка противозачаточных таблеток с наполовину заполненными ячейками.
– Таблетки старомодные, – заметила Фрай, – и срок годности на них давно истек.
– Больше чем на девять месяцев?
– Да, но это не обязательно значит, что она ухаживала за собственным ребенком.
– А может быть, она хотела сохранить его существование в секрете?
– А смысл? Она была взрослой женщиной, и это давно не считается смертным грехом. И за то, что женщина становится матерью без мужа, уже больше не сажают в дурдом. Даже в Идендейле. Мне тут сказали, что на прошлой неделе здесь даже прекратили сжигать ведьм на кострах.
– А может быть, она хотела, чтобы о ребенке не узнал один-единственный человек?
– Один-единственный человек? И кто же?
– Ухажер, – подсказал Купер.
– Опять этот мистер Никто! Мы же вообще ничего о нем не знаем!
Бен поставил на стол ношеную пару детских босоножек.
– Напротив, – сказал он, – мне кажется, я начинаю его чувствовать.
– Ну, ты всегда настроен на эмпатию[88]. Когда уйдем отсюда, свяжись с ее врачом. А также с больницами и службами социальной опеки. Нам нужна любая информация, которая подскажет, где искать младенца.
Фрай рассматривала книжные полки. Она осторожно дотрагивалась до корешков книг, как будто это были какие-то малопонятные иконы. Купер присоединился к ней и тоже стал изучать непостижимую смесь из современных романов, биографий знаменитостей, сборников кулинарных рецептов, инструкций по похудению и программ самосовершенствования.
– Судя по всему этому, она была запойным читателем, – заметил он.
– Да, и мне кажется, со слишком богатым воображением. А это никогда не доводило до добра.
Бен взял в руки роман Даниэлы Стил[89], который лежал на полке. Обложка у него была достаточно потертой, и было видно, что он прошел не через одну пару рук.
– И почему ты так считаешь? – спросил констебль Диану.
– А ты взгляни на все это. Половина книг посвящена несчастной жизни других людей. Но давай будем честными перед самими собой – жизнь в конце концов превращается в полное дерьмо, кем бы ты ни был. Тогда какой смысл читать о том, как она тяжела для других?
– А может быть, это помогало ей чувствовать себя частью человечества? – Купер перевернул книгу и прочитал краткую аннотацию.
– Боже! – Диана искоса взглянула на него. – Прошу тебя, Бен, поменьше про человечество и побольше про раскрытие преступлений!
– «Иден-Вэлли букс», – с улыбкой произнес ее коллега.
– Что ты сказал?
Детектив-констебль показал книжную закладку из искусственной кожи, которая лежала между 26-й и 27-й главами романа.
– Я вот раскрыл, где Мари Теннент покупала свои книги.
– Это что, здесь, в городе?
– Совсем рядом с рыночной площадью. Никогда не обращала внимания?
– Если б обратила, то не спрашивала бы.
– Парня, который владеет этим магазином, зовут Лоренс Дейли. Я был там несколько раз.
– Правда? Что, забираешь там свои экземпляры Барбары Картленд?[90]
– Однажды он подобрал для меня несколько старых сборников песен. Знаешь, для мужского хора.
– Просто очаровательно!
– А кроме того, его магазин пару раз грабили – это было как раз в те дни, когда меня перевели в уголовный розыск. Непонятно зачем – в магазине нет и никогда не было ничего ценного. Мы тогда решили, что это сделал какой-нибудь придурок с героином вместо крови – насмотрелся «Антикварных гастролей»[91] или услышал где-то, что за антикварные книги на «Сотбис»[92] дают приличные деньги. Вот и решил поискать что-нибудь в магазине. Но не думаю, что старое издание Агаты Кристи в мягких переплетах сильно помогло ему удовлетворить свою страсть.
– И к чему ты ведешь?
– Я немного знаю Лоренса Дейли. Парень он не простой, но вполне приличный.
– Бен, я уже давно поняла, что ты знаешь здесь каждую собаку.
– Вот я и подумал: если Мари покупала так много книг, то Лоренс может что-то о ней знать. Он такой человек, который любит поболтать со своими покупателями.
– Что ж, может быть, стоит попробовать, – согласно кивнула Фрай. – Здесь мы, боюсь, не найдем ничего путного.
– Когда закончу с больницами и социальными службами, загляну в магазин и пообщаюсь с Лоренсом.
– У меня сегодня встреча во второй половине дня. Держи меня в курсе.
Полицейские убрали книги и положили мусорную почту Мари обратно на стол в холле.
– А это что еще такое? – спросила Диана, подвинув ногой коробку возле двери.
– Книги.
– Ты уже их посмотрел?
– Еще нет, – Купер достал перочинный нож и перерезал упаковочную ленту. – Кажется, это называется «женская проза», нет? – заметил он, открывая коробку и извлекая на свет божий книжки в ярких розовых и желтых переплетах, которые любому мужчине было бы стыдно брать в руки. – Похоже, что их прислали из книжного клуба.
– А дата доставки на коробке есть? – поинтересовалась Фрай.
– Понедельник, – ответил Бен, сверившись с наклейкой транспортной компании.
– В день, когда она отправилась на прогулку.
– Она сама расписалась в получении, но так и не открыла коробку.
– Странно.
– Я бы на ее месте, – заметил Купер, – немедленно вскрыл коробку, чтобы посмотреть, что мне прислали.
– А ей-то это было зачем, если она не собиралась их читать? – спросила Фрай.
– Хороший вопрос. Но она наверняка собиралась их прочитать, если заказала…
– Правильно. Но потом что-то случилось – как раз в промежутке между заказом и доставкой. И ее взгляд на мир изменился. А книги стали для нее совершенно бесполезны.
Бен пролистал страницы одной из книг, а потом прочитал краткое содержание на последней странице обложки. Если верить написанному, то книга была о женщине слегка за тридцать, находящейся в поисках мистера Совершенство, и о ее ужасных встречах с целым рядом мистеров Неподходящих. На обложке были изображены измятые предметы женского туалета среди свадебного конфетти и рядом с букетом невесты.
– Но всегда остается шанс, – произнес Купер, – что все это как-то взаимосвязано.
Закончив, они с Дианой заперли дом Мари.
– Если б только она хоть как-нибудь облегчила нам жизнь! – размечталась Фрай. – Если даже мусорщики оставляют записки, то почему она не могла сделать того же?
Ее коллега посмотрел на забитые досками двери и окна других домов на улице, на высокую стену на границе сада Мари и на темный простор неподвижной воды, который запирал один конец улицы не хуже ледяной стены.
– Записку? – переспросил он. – А кому?
***
После того как они переговорили с сотрудниками агентства, через которое сдавался дом, Диана связалась со штаб-квартирой и сообщила, что младенца обнаружить не удалось. Ее здорово разозлило то, что, пока она говорила по рации, Купер прилип к витринам агентства по продаже недвижимости. Одна из витрин, та, что выходила на Фаргейт, была полна фотографий домов, рядом с которыми были указаны их цены и условия сделки. Фрай никак не могла понять, что в этих витринах привлекает внимание стольких людей. Может быть, это было обаяние цен на недвижимость, в которой жили другие люди, наслаждение изучением недостижимого или удовольствие от расчетов ипотечного кредита, который им придется взять, если они решатся осуществить неосуществимое? В сущности, это был еще один воображаемый мир, такой же, как в романах Даниэлы Стил.
Диана смотрела, как Купер внимательно изучал объявление в нижнем углу витрины.
– Ты на что там уставился? – спросила она, закончив говорить.
– М-м-м… да просто у них здесь есть квартиры в аренду, видишь?
– И что? Почему тебя это так заинтересовало?
– Я же тебе уже рассказывал, нет? Я собираюсь съехать с фермы «У конца моста». Как только найду жилье, которое смогу себе позволить.
– Я никогда не верила, что ты на это решишься, Бен.
– А почему нет?
– Ты слишком домашний мальчик, – пожала плечами Фрай. – Такому мужчине, как ты, нужна семья вокруг и чтобы все было уютно и чопорно по ночам.
– Ты хотела сказать «приятно»[93]?
