Ознакомительная версия.
Марта подошла к двери музея и постучала три раза.
— Sono io, Marta! Buongiorno![47]
Связка ключей загрохотала внутри и дверь открылась. Пожилой охранник устало улыбнулся ей и проверил часы.
— È un po’ presto, — сказал он с улыбкой. — Немного рановато.
В оправдание, Марта показала жестом на Лэнгдона, и охранник тут же просиял.
— Signore! Bentornato![48] Снова рад вас видеть!
— Grazie[49], — ответил Лэнгдон дружелюбно, когда охранник жестом указал им всем зайти внутрь.
Они прошли через небольшое фойе, где охранник отключил систему обеспечения безопасности и затем открыл вторую, более тяжелую дверь. Когда дверь распахнулась, он шагнул в сторону, и сделал рукой широкий жест.
— Ecco il museo![50]
Марта благодарно улыбнулась и повела своих гостей внутрь.
Пространство, которое составляло этот музей, было первоначально разработано как правительственные учреждения, которые подразумевали достаточно просторное, широко открытое пространство галереи, это был лабиринт из небольших комнат и коридоров, которые окружали половину здания.
— Посмертная маска Данте за углом, — сказала Марта Сиенне. — Она экспонируется в узком пространстве, называемом l’andito[51], который является по существу просто проходом между двумя комнатами большего размера. Маска находится в старинном кабинете напротив боковой стены, и остается невидимой, пока вы не подойдете к ней. Поэтому многие посетители проходят мимо маски, даже не замечая ее!
Лэнгдон теперь зашагал быстрее, устремив взор вперед, как будто маска имела некоторую странную власть над ним. Марта подталкивала Сиенну и шептала:
— Очевидно, вашего брата не интересуют другие наши экспонаты, но, пока вы здесь, вы не должны пропустить бюст Макиавелли или Mappa Mundi [52] в Зале Карт.
Сиенна вежливо кивнула и продолжала идти, глядя прямо перед собой. Марта едва поспевала за ней. Когда они дошли до третьего зала, она немного отстала и в конце концов резко остановилась.
— Профессор? — недоумевая, позвала она. — Может, вы захотите показать сестре… что-то в этой галерее… а потом уже мы посмотрим его маску?
Лэнгдон обернулся с рассеянным видом, будто вернувшись в реальность после какого-то отвлечённого размышления.
— Что, простите?
Марта, запыхавшись, указывала на ближайший музейный стенд.
— Один из самых ранних… печатных оттисков «Божественной комедии»?
Когда Лэнгдон наконец увидел, что Марта прикасается ко лбу и пытается отдышаться, он огорчился.
— Марта, простите меня! Конечно, да, мельком взглянуть на текст было бы замечательно.
Лэнгдон поторопился назад, разрешая Марте отвести их к старинной витррине. Внутри была потрепанная книга в кожаном переплете, открытая на изысканно оформленном титульном листе: Divina Commedia: Dante Alighieri[53].
— Невероятно, — с удивлением произнёс Лэнгдон. — Я узнаю титульное изображение. Не знал, что у вас есть оригиналы издания Нюмайстера.
Ещё как знали, озадаченно подумала Марта. Я же вам вчера вечером показывала!
— В середине XV века, — сбивчиво объяснял Лэнгдон Сиенне, — Иоганн Нюмайстер впервые издал эту работу печатным способом. Было напечатано семьсот экземпляров, но только с десяток сохранилось до наших дней. Это большая редкость.
Теперь Марте казалось, что Лэнгдон прикидывается, чтобы порисоваться перед младшей сестрой. Профессору явно не шла такая нескромность, ведь в научных кругах у него была иная репутация.
— Этот экземпляр арендован у библиотеки Св. Лаврентия, — Марта решила кое-что предложить. — Если вы с Робертом там не были, вам стоит там побывать. Там шикарная лестница, спроектированная Микеланджело, которая ведёт в первый в мире читальный зал. Раньше книги буквально приковывали к месту, чтобы никто не мог их унести. И разумеется, многие книги существовали в единственном в мире экземпляре.
— Потрясающе, — сказала Сиенна, вглядываясь вглубь музейных залов. — А к маске — сюда идти?
Что за спешка? Марте требовалась минута-другая, чтобы восстановить дыхание.
— Да, но вам было бы интересно услышать об этом. — Она указала через альков на маленькую лестницу, которая исчезала где-то на потолке. — Она ведет к смотровой площадке на балках, где вы сможете, собственно говоря, посмотреть сверху на известный подвесной потолок Вазари. Я с удовольствием подожду вас здесь, если вы хотели бы…
— Марта, ну пожалуйста, — вставила Сиенна. — Мне очень хочется увидеть маску. А времени у нас маловато.
Марта озадаченно уставилась на симпатичную, молодую женщину. Ей очень не нравилась новая мода незнакомцев, называющих друг друга по именам. «Я — Синьора Альварес, — тихо проворчала она. — И я делаю вам одолжение».
— Хорошо, Сиенна, — сказала Марта кратко. — Маска прямо вон там.
Марта больше не тратила времени впустую и не предлагала Лэнгдону и его сестре информативные комментарии, пока они пробирались к маске сквозь запутанную анфиладу комнат галереи. Вчера вечером Лэнгдон и Дуомино провели почти полчаса в узком andito, рассматривая маску. Марта, заинтригованная мужским любопытством к экспонату, спросила, связано ли их восхищение так или иначе с необычной серией событий, окружавших маску в прошлом году. Лэнгдон и Дуомино были уклончивы и не дали настоящего ответа.
Теперь, когда они приблизились к andito, Лэнгдон начал объяснять сестре простой процесс создания посмертной маски. Марта была рада слышать совершенно точное описание, в отличие от его липового заявления, что он ранее не видел редкую музейную копию «Божественной Комедии».
— Вскоре после смерти, — описывал Лэнгдон, — покойного выкладывали на стол и смазывали его лицо оливковым маслом. Потом слой влажного гипса затвердевал на коже, покрывая все — рот, нос, веки — от линии волос вниз к шее. После затвердевания гипс легко снимается и используется в качестве формы, в которую заливают новый гипс. Этот затвердевший гипс превращается в совершенно подробную и точную копию лица покойного. Практика особенно широко применялась для увековечивания облика выдающихся людей и гениев — Данте, Шекспира, Вольтера, Тассо, Китса — им всем сделали посмертные маски.
— Ну наконец-то, мы на месте, — объявила Марта, когда все трое вышли из прохода. Она сделала шаг в сторону и жестом пригласила сестру Лэнгдона зайти первой. — Маска на витрине у стены слева от вас. Только у нас к вам просьба оставаться за пределами ограждения.
— Спасибо. — Сиенна зашла в узкий коридор, подошла к музейному стенду и заглянула внутрь. Глаза у неё тут же расширились и она оглянулась на брата с выражением ужаса на лице.
Такую реакцию Марта видела тысячи раз; посетителей зачастую начинало трясти, и первый взгляд на маску вызывал у них неприятие — мрачное выражение морщинистого лица Данте, его крючковатый нос и закрытые глаза.
Лэнгдон последовал за Сиенной, встал рядом и заглянул в витрину. Он сразу же отстранился, а на лице появилось то же выражение удивления.
Марта простонала:
— Che esagerato. — Она вошла за ними, и вглядевшись в витрину, также громко выдохнула. — Oh mio Dio![54]
Марта Альварес ожидала увидеть знакомую посмертную маску Данте, но вместо этого она увидела только лишь красную атласную обивку витрины и крючок, на котором обычно висела маска.
Марта прикрыла рот рукой и в ужасе уставилась на пустую витрину. Она задышала учащённо и схватилась за один из столбиков ограждения. Наконец, она оторвала взгляд от пустого шкафчика и развернулась в направлении ночных охранников у главного входа.
— La maschera di Dante! — заорала она как сумасшедшая. — La maschera di Dante è sparita![55]
Марта Альварес дрожала перед пустым шкафом-витриной. Она надеялась, что тяжесть, распространившаяся вдоль ее живота, была вызвана паникой, а не схватками.
Маска Данте украдена!
Два охранника прибыли по тревоге в andito, увидели пустую витрину и перешли к действию. Один помчался в соседнюю диспетчерскую комнату, чтобы получить доступ к видеозаписи с камеры видеонаблюдения за прошлую ночь, а другой в это время только что закончил звонить в полицию с сообщением о грабеже.
— La polizia arriverà tra venti minuti![56] — сказал охранник Марте, как только повесил трубку.
— Venti minuti?! — вопрошала она требовательно. Двадцать минут?! — У нас кража одного из самых известных экспонатов!
Охранник объяснил, что большая часть городской полиции в настоящее время занята намного более серьезным делом, и они пытаются найти доступного сотрудника, который бы смог приехать и составить протокол.
Ознакомительная версия.
