Служба в четвёртой дивизии была первым армейским контрактом Вильяма. Второй контракт он отработал инструктором на так называемом «спецполигоне для новобранцев». По документам это была военная база, но в реалии это был безопасный курорт, скрытый с одной стороны горами, а с другой — Атлантическим океаном, который контролировался подводным флотом акритской армии.
Новобранцами на этом спецполигоне были одни мажоры — отпрыски влиятельных и состоятельных семей метрополии. Им был необходим контракт ради тех возможностей, которые предоставляла государственная служба. Но война — грязное дело, и «истинные патриоты» предпочитали лежать на шезлонге, попивая холодный стрэнч, чем валяться в каком-нибудь южноамериканском болоте в туче гнуса. Вонючим миазмам разлагающихся тел среднестатистический мажор предпочитал свежий океанский бриз и запах волос своей подруги, приехавшей к любимому на свидание с большой земли.
Вильям был штатным военным инструктором, но вся его работа сводилась к тому, что он устраивал раз в год соревнования по пляжному волейболу. В остальное время он ел, качался в тренажерном зале, стрелял из стрелкового оружия в тире, занимался серфингом и снова качался, и снова ел. К концу второго контракта он был похож на римского героя, сошедшего с древнего барельефа. «Героем» заинтересовалась молодая жена престарелого генерала, который формально руководил этим спецполигоном. Вильям, крутя тайный роман с генеральшей, мечтал о третьем контракте в этом райском уголке, который позволил бы ему автоматически попасть в императорскую гвардию.
Однако его мечты так и остались мечтами, благодаря сыновьям викария Кука — Элтону и Дэвиду. Сразу по прибытии на эту военную базу, они стали подшучивать над Вильямом. Приклеив ему прозвище «Большой Билл», они часто выставляли его перед всеми этаким здоровым и неуклюжим идиотом. Нет, ни о какой субординации не было и речи, но то, что стали позволять себе эти юнцы со временем, стало надоедать спокойному от природы Вильяму.
Однажды, когда он занимался с гравитационной штангой в тренажерном зале, к нему подошёл старший из братьев — Элтон. Нажатием пальца, Вильям отключил гравитационные генераторы, расположенные по краям грифа, изменив тем самым вес штанги. Штанга, весившая 150 килограммов, стала весить в десять раз меньше. Положив гриф на стойку, Вильям привстал и, вытерев полотенцем лицо, внимательно посмотрел на Элтона. Это был полненький юноша с короткими кучерявыми волосами и загорелым лицом. Улыбнувшись и поправив теннисный козырёк на голове, юноша произнёс:
— Большой Билл, нам срочно требуется твоя помощь. Мы с ребятами решили поучиться рукопашному бою у мастера… Мы уже готовы…
Элтон посмотрел в сторону малого зала, словно приглашая Вильяма пройти к рингу. Грэй встал, сделал пару глотков воды и, молча, пошёл в зал рукопашного боя. Там стояло человек двенадцать мажоров, которые, поглядывая на Большого Билла, перешёптывались между собой. Элтон, закрыв за собой дверь, вышел на центр ринга и произнёс:
— Господа! Мой младший брат Дэвид утверждает, что он неплохо владеет рукопашным боем. Я в этом, конечно, уверен, но хочу, чтобы Большой Билл, как заслуженный мастер спортивного зала, дал оценку сказанного Дэвидом…
Щуплый Дэвид, лицо которого было сплошь покрыто веснушками, стоял на краю ринга. Когда его брат договорил, Дэвид с серьёзным видом подошёл к стойке, из которой торчали две защитные маски и две пары самозашнуровывающихся боксёрских перчаток разного цвета. Дэвид надел маску и сунул руки в синие перчатки, которые мгновенно затянулись на запястьях. Оказавшись на ринге, он принялся разминаться под одобряющие возгласы присутствующих.
Вильям задумался, но, придя к мысли, что инструктаж — это его прямая обязанность, подошёл к стойке и, надев маску, сунул руки в перчатки… Помимо затянувшихся на запястьях шнурков, он ощутил, как его пальцы погружаются во что-то тёплое. Тактильные ощущения ладони передали в мозг образ салата, густо заправленного майонезом. Но когда Вильям поднёс перчатки к лицу, он убедился, что этот образ, вероятно, уже был переварен одним из присутствующих здесь организмов.
Первым засмеялся Элтон, а за ним все остальные. Вильям развернулся и, молча, пошёл к двери. Элтон, увидев уходящего Вильяма, запрыгнул на ринг и, подняв вверх руку брата, прокричал:
— Я же говорил, господа! Большой Билл не сможет победить даже дерьмо моего брата Дэвида! — с этими словами он закатился противным истерическим смехом.
Но дерьмо Дэвида не победило Большого Билла. Напротив, как только его мышление обуяла дикая ярость, характерный запах охладил его рассудок, словно подсказав, как создать максимально эффективную тренировку по рукопашному бою для этих «будущих героев Сената».
Подойдя к двери, Вильям, используя правую перчатку, приподнял широкую ручку вверх и защелкнул замок. Далее, одним ударом руки сверху он отломил ручку двери, которая со звоном упала на пол помещения. Услышав звон, присутствующие моментально примолкли, осознав, что они заперты с инструктором, над которым только что жестоко подшутили. Когда заговорил Большой Билл, в малом зале воцарилась полная тишина, а мажоры почувствовали давно позабытое чувство страха.
— Вот что, выблядки… — Большой Билл внимательно оглядел всех мажоров. — Сегодня у вас будет тренировка с отягощением.
— Грэй, завязывай свои рассуждения, — произнёс долговязый брюнет, выходя из толпы, — нам нужно идти в тир…
— Нет, сегодня у вас будет рукопашный бой, ведь вы его сами заказали…
Первым упал любитель тира… Потом посыпались все остальные. Нет, они пытались оказывать сопротивление и даже самоорганизовались, но когда Большой Билл, используя сильные ноги и мощный торс, положил братьев — шутников на пол словно кегли, сопротивленцы разбежались по помещению, колотя в запертые двери…
Старый генерал, будучи на вечернем осмотре «войск», увидел на лицах мажоров последствия «тренировки». Естественно, поднялся скандал. Сначала с Вильямом хотели разорвать контракт, но вмешался его кузен, который пообещал запустить в СМИ информацию о том, как мажоры служат отчизне на курорте у старого генерала. Большому Биллу позволили дослужить полгода и закрыть второй контракт, но третий контракт ему так и не дали. Кузен устроил его в Спектрат, в котором сам работал заместителем у Алана Филипса. Вильям не особо жаждал служить в Спектрате, но очень хотел попасть в императорскую гвардию, так как год службы там многократно повышал пенсионные бонусы. Но для службы в императорской гвардии требовалось пятнадцать лет выслуги, поэтому он согласился на предложенную вакансию Спектратора, тем более что в качестве места приписки агента была столица метрополии…
* * *
Это был первый день работы Вильяма Грэя в качестве Спектратора. Сидя на стуле перед своим чемоданом на пятом этаже правительственного учреждения, он закончил настраивать сканер. Встав, Вильям начал расставлять оборудование, выставляя нормативные показатели на приборах. Закончив, он приступил к выбору позиции снайпера. Определив угол обзора, он обратился к Тимати, который, судя по его виду, безрезультатно пытался с кем — то связаться посредством персонального интегратора.
— Гражданская связь уже отключена, — произнёс Вильям, — квартал уже полностью блокирован. Интеграторы бесполезны… Не могли бы вы помочь мне пододвинуть стол?
— Да — да, конечно, — промолвил Тимати, поглядывая на интегратор. — Моя жена и сын шли ко мне на работу. Мы собирались посетить ресторанчик по случаю моего дня рождения… Наверно, мои сейчас сидят в каком-нибудь торговом центре…
— День рождения? — перебил его Вильям. — Серьёзно? Тогда, поздравляю…
«Какая интересная череда событий, — подумал он. — В первый день работы Спектратором моя боевая позиция оказалась в кабинете однофамильца, с которым мы служили в одной дивизии и у которого, к тому же, сегодня день рожденья. Самое интересное в том, что Император следует на праздник дня рождения своих внучек. Не много ли совпадений?»
Поглядывая то на Спектратора, то на интегратор, Тимати встал из — за стола и, легко взяв его под мышку, сделал несколько шагов к окну. Вильям вспомнил, что у Тимати нет ноги, поэтому поразился качеству протеза, который отлично выполнял эстетическую функцию.
— Отличный протез, я даже не могу понять, какую вы ногу потеряли, — произнёс Вильям, закрепляя стол возле окна.
— Да, протез просто суперклассный! — согласился Тимати. — Всё это благодаря фонду Альберта Прайса, который проспонсировал социальную программу для ветеранов— инвалидов. Теперь я вот как могу…
Тимати вытянул левую ногу параллельно полу и присел на одной правой ноге. Без затруднения встав, он саркастически пошутил:
