повешение. Это было моим первым и последним опытом убийства с помощью виселицы, так как прошел он совсем неудачно. Чувствовать то, как верёвка перетягивает шею, а не умереть сразу от перелома позвонка – настоящее мучение. На третий день, когда я вновь проснулся 24 июня 2022 года, я снова начал раздумывать над новым способом суицида, но затем понял, что это всё больше становится похоже на безумие.
Безумие – это повторение одного и того же действия в надежде на изменение результата (спасибо Ваасу из Far Cry 3 за цитату).
* * *
Когда я закончил писать о своём первом суициде и немного отошёл от нахлынувших воспоминаний, то вдруг обнаружил, что уже несколько минут сижу под дождём, и капли размазывают чернила на открытом листе, где любой человек увидел бы бредни сумасшедшего, но только не я.
Когда пришёл домой, мне захотелось отвлечься, поэтому я решил поиграть, но меня не отпускала мысль, которая вертелась в моей голове, и с каждой новой попыткой заглушить её она всё сильнее напоминала о себе. Почему даже в тот момент, когда до моей смерти оставались считаные мгновения, как мне тогда казалось, я вспоминал именно её. Почему она стала именно тем раздражителем чувств, которые при каждом её упоминании начинают устраивать вакханалию из различных эмоций, начиная от тёплого трепета в душе и заканчивая неизмеримой ненавистью.
И вот снова я сижу за блокнотом и сдерживаю себя, чтобы не начать в подробностях расписывать самые памятные моменты, связанные с ней, в которых было так много любви и душераздирающей боли.
Даже спустя столько лет я всё ещё надеюсь на то, что смогу с ней поговорить. Хотя есть большая вероятность, что я просто послал бы её к чёрту. Особенно сейчас, когда я вспоминаю наш выпускной, а в моём случае два выпускных – в реальности и коматозе. Пусть между ними и было 10 лет, но они оказались слишком похожи, хотя перед вторым моя жизнь вот уже 5 лет шла в обратную сторону, а сам я не имел будущего, потому что всё совершённое мной заканчивалось по прошествии ночи.
* * *
Когда я выпускался из школы, в первый раз выпускался, нам все говорили о том, что школьные годы – самое счастливое время, о котором мы всю жизнь будем вспоминать с трепетом, мечтая вернуться за парту. И вот теперь я – ученик 10-го класса. Могу с уверенностью заявить, что иногда я действительно испытываю радость, потому что мне, видимо, единственному за всю историю человечества довелось не просто вернуться в школу, а заново пройти весь одиннадцатилетний путь ученика, и какой-то кайф в этом есть. Но на этом все плюсы заканчиваются. Минусы сильно перевешивают, поэтому я никому не пожелаю пройти то же самое.
Я сижу в актовом зале среди всех своих одноклассников, учителя говорят нам пожелания, а я, опустив голову, сижу и пытаюсь сдержать надвигающуюся на меня истерику. Я ведь мог просто не прийти на выпускной, и всё было бы гораздо спокойнее, но я знал, что сегодня здесь лишь для того, чтобы вновь увидеть её в том самом платье и в очередной раз корить судьбу за то, что в этот момент она не стоит рядом со мной.
На сцену поднимается директор и начинает говорить, что мы больше никогда не вернёмся в школу, не сядем за парту и не будем делать домашнее задание. Здесь она в чём-то была права, за этот год я действительно ещё ни разу его не делал.
Руки начинают дрожать, слёзы накатывают на глаза, и я всё чаще начинаю смеяться. Истерика подступает постепенно, как вдруг директор произносит следующую фразу: «Сегодня вы открываете совершенно новое, не изведанное вами будущее, и поэтому мне бы вам хотелось пожелать того…»
Фразы о том, что мы больше не вернёмся в школу, ещё как-то меня сдерживали, но когда директор начала говорить про ожидавшее нас будущее, внутри меня произошел взрыв. На весь зал, перебив директора, на одном из первых рядов, где я сидел, раздался дьявольский смех обезумевшего человека, который, видимо, больше никогда не узнает, что такое будущее.
Меня пытались успокоить, а я смеялся всё сильнее, после чего начал плакать и кричать, что будущего не будет, что я вернусь в школу, что все они манекены в моей реальности и ещё множество подобных фраз, из-за чего меня вывели из зала и попытались дать успокоительное, сославшись на то, что я просто не выдержал столь волнительного момента.
После шоу, которое я устроил в актовом зале, мы всем классом стали раздумывать о том, как завтра, которое для меня было вчера, будем отмечать окончание школы. После случившегося на меня смотрели немного косо, но мне было наплевать. Я знал, зачем иду на площадь, где собирались все выпускники города, и мне было дело только до одного: я хотел её увидеть и понимал, что это случится уже через пару минут.
Люди, которые никогда в жизни не влюблялись, избежали эмоционального дерьма, разрушающего человека изнутри. Боль в душе бывает такой сильной, что твои кости начинает выкручивать, а мышцы перестают сокращаться. Вам хочется залезть на стену, чтобы хоть как-то вырваться из этого капкана. Но вот что я могу сказать точно: мне искренне жаль людей, которые подобного ни разу не испытали.
На городской площади стоит толпа выпускников, а я ищу глазами её. Как вдруг вижу знакомую спину, поверх которой – красное платье до пола и аккуратно собранные волосы. За талию её обнимает тот, кто, по сути, и не был плохим человеком, но в связи с обстоятельствами он для меня был врагом номер один. Я жду, пока она повернётся, не отрывая взгляда. Когда я увидел её лицо и улыбку, разряд в несколько тысяч вольт пронзил всё моё тело. Она ещё меня не заметила, и видно, что ей от этого легче. Пока она может веселиться и не думать ни о чём. Пусть этот день я проживал второй раз, но эмоции были абсолютно точно такими же, как и в первый. Радовало и то, что теперь на протяжении полугода я буду видеть её почти ежедневно и ощущать, как сильно один человек может любить другого.
И вот она меня увидела: её улыбка тут же перестала быть натянутой, той самой, которую мы всегда используем, когда не являемся теми, кто мы есть на самом деле, а надеваем маски, удобные для той
