Пока старушка отсчитывала сдачу, Щен успел отбежать и присесть прямо на тротуар.
— Себе оставьте! — крикнул он.
Продавщица молча сунула монеты в карман серого платья и безучастно оглядела Брада. Глаз ее было не разглядеть за толстыми складками морщин.
Брад снял темные очки и надел старушке на нос. Он решил, что это поможет ей спрятаться. Ведь она так хотела исчезнуть, она так устала. Брад с гордостью оглядел свое творение. Джой улыбнулась.
Старушка спокойно поправляла на прилавке шоколадные батончики и даже не думала протестовать.
— Славно, — вдруг произнесла она дребезжащим голосом.
Брад тоже улыбнулся, не разжимая губ. Джой шагнула вперед и дотронулась до глубоких старушкиных морщин.
Щен не замечал ничего вокруг. Он читал статью на первой полосе, прижав газету коленями к тротуару.
— Слышь, чуваки, — объявил он, — фараоны зуб нашли! Теперь точно решат, что это ты убил.
Брад нагнулся. Щен постучал пальцем по газете. Брад увидел черно-белое здание, черно-белый огонь и подошел поближе.
— Рай в аду, — пояснил он для друзей, повторив фразу, которую услышал от Джима в первой больнице.
Брад всегда с удовольствием делился тем, что знал. Он вспомнил, как дружелюбно смотрел тогда на него Джим. Брад чувствовал, что так же относится к Щену и Джой, а потому вполне уместным было и сказать то же самое. Он даже рассмеялся от удовольствия. Но никто больше смеяться не стал, и Брад обескураженно затих.
— Да я не про фотку, — фыркнул Щен. — Вот, смотри, статья. — Он подчеркнул ногтем черную строчку. — Фараоны нашли зуб на том месте, где Черрепью кони двинул. Ну, умер, значит.
Брад кивнул и переступил с ноги на ногу.
— Ты что, знал, что ли?
Брад снова кивнул.
— Зубы. — Он открыл рот и постучал себя пальцем по зубам.
— Твои-то точно все на месте.
— Зубы, — подтвердил Брад. Говорил он, не разжимая челюстей. — Ничего зубы.
Старушка велела Джой повернуться, собрала ее длинные волосы в хвост и закрепила красивой заколкой под бронзу. Перо снова выпало. Старушка подобрала его с прилавка и водворила на место. Ласково потрепала Джой по щеке.
— Ну вылитый ангел, — проскрипела она и показала, как надо убирать с лица пряди.
— Назад их, назад зачесывай. У тебя ведь лицо ангела Los Santos Inocentes![2] — Тонкие губы старушки дрогнули, обнажились беззубые розовые десны. — Los Santos Inocentes!
Продолжая улыбаться, продавщица протянула Джой леденец на палочке и напутственно покивала.
ПОДОЗРЕВАЕМЫЙ В УБИЙСТВЕ БЕЖАЛ
Андрена протянула мужу газету. У нее до сих пор колотилось сердце — всю дорогу из магазина Андрена бежала, потом нетерпеливо переминалась в лифте, не отрывая глаз от мелькающих на табло цифр.
— Все газеты вышли с одной шапкой, — сообщила она.
Джим посмотрел на фотографию. Как же Браду удалось его обмануть? Хотя адвокат и раньше сталкивался с талантливыми преступниками-актерами. И в колледже изучал подобные дела. Брафф против издательского дома «СМ». Адамс против Адамса.
— Надо было мне все-таки сходить на работу. — Андрена присела на краешек журнального столика и зажала ладони между коленями. При этом она с преувеличенным вниманием разглядывала ковер. — Подумать только, какую бы я им сенсацию подарила.
Газета резко зашуршала Джим свирепо посмотрел на Андрену.
— Какую сенсацию? — подозрительно спросил он.
— Насчет Брада. Понятно же, что они не того ищут.
Джим фыркнул и отгородился газетой. Но сосредоточиться и прочитать статью ему оказалось не под силу. Глаза адвоката затуманились, он все глубже погружался в собственные мысли.
«Почему? Почему Стив шагнул в огонь? Чтобы спасти Брада? Или Брад его туда заманил?» — думал Джим.
Одни свидетели якобы видели, как высокий мужчина разговаривал со Стивом, а потом убежал. Полицейский повернулся и снова пошел к горящему зданию. Другие клялись, что здоровяк затащил полицейского в огонь, а потом перелез через забор и был таков.
— О чем ты думаешь, Джимми?
— Да так, ни о чем.
Андрена пристально посмотрела на мужа. Сколько еще он будет от нее отмахиваться? Долго она так не выдержит.
— Знаешь, что я должна была сделать? В смысле, по долгу службы?
— Плевать я хотел на твою службу, — резко ответил Джим.
— Слушай. — Она встала. — Я понимаю, у тебя горе, погиб твой брат. Но моей-то вины тут нет.
Джим швырнул газету на пол и придавил ногой.
— Я не собираюсь это обсуждать.
Кровь прилила к его лицу, сердце билось как сумасшедшее. Джим старался смотреть только на журнальный столик.
— Ты просто не забывай, кто я, вот и все. — Андрена сдерживалась изо всех сил. — Я твоя жена, самый близкий человек. Не надо вымещать на мне свою злобу просто потому, что я оказалась поблизости.
Джим отвернулся к камину из красного кирпича.
— Да что ты вообще знаешь о Браде? — рявкнул он.
— Ты мне сам о нем рассказывал. Я только теперь поняла, как ты изменился после встречи с ним. Ты сначала так радовался, что можно о нем заботиться. Но ведь это не все. Тогда ты был добрее. Вспомни! А теперь… теперь ты стал настоящим юристом! Холодным, жестоким циником! — Андрена сама испугалась своих слов.
— Брад сбежал, — сказал Джим. — Это к вопросу о том, виновен он или нет. Да, я — юрист. И, как всякий юрист, понимаю, что этот побег значит.
— Ну какой же это побег? — не сдавалась Андрена — Наверняка он просто очень испугался. И убежал.
— Именно это называется побегом. А Брад — беглым преступником. Понимаешь? Он виновен.
Джим разглядывал снимок — Брад на ступенях городского суда — и все больше разъярялся. Во вчерашних газетах фотография была той же, только теперь ее увеличили, сделав крупный план. Зернистая печать расплывалась перед глазами, лицо Брада казалось все более уродливым и неприятным. Джим снова погрузился в свои мысли.
— Ты ведь журналистка. И должна понимать всю силу слова «виновен», — продолжил он. — Объявила человека виновным — все, он уже никогда не отмоется. Приговор без суда и следствия.
Андрена встала.
— Так, значит, это все из-за меня? — Она стремительно прошла в спальню и захлопнула за собой дверь.
Джим выпрямился. Он старался убедить себя, что говорит здравые вещи, но ничего не выходило. Адвокат поднял с пола скомканную газету, кинул ее на журнальный столик и откинулся на спинку дивана. Фотография притягивала Джим даже не заметил, как брыкнул ногами и сбросил тапочки. Из-за двери раздавался приглушенный плач.
«Почему мы воспринимаем все так остро? Тащим за собой тяжеленный чемодан переживаний, а ведь они только мешают нам раскидать здраво и выполнять задуманное», — размышлял Джим.
Он взывал к Тому, Кто в ответе за всех нас, умолял Его помочь, но не нашел утешения. И тогда Джим обратился к самому себе.
Почему нам так сложно разглядеть правду?
Почему наши глаза не хотят видеть ее?
Глава четырнадцатая
С ГРОХОТОМ НА ЗАКЛАНИЕ
Брад смотрел, как из туннеля выползает длинная машина-змея. Как она останавливается. Как разъезжаются двери. Как выходят и входят люди. Как они спешат занять свободные места. Брад решил, что хищник так кормится: часть добычи принимает, часть — отвергает. Жертвы отправлялись в механическое чрево по своей воле, не сопротивляясь. Брад долго присматривался к тем, кого змея исторгла. Он вглядывался в их лица, стараясь рассмотреть увечья или признаки болезни, из-за которых эти люди не годились в пищу.
Щен уснул на скамейке, уронив голову Браду на колени. После того как они купили газету, мальчик настоял на том, чтобы спрятаться в безопасном месте. Но Браду не хотелось прятаться. Зачем? От кого? Тогда Щен повел их в метро, где каждый сам по себе, где никто не глядит в лицо соседу. Здесь они будут в безопасности.
Джой сидела по другую сторону от Брада, прислонившись лбом к его плечу, но заснуть никак не могла. Едва она закрывала глаза в голове начинали плясать какие-то картинки. Джой встряхивалась и внимательно смотрела на Брада. Ей нравилось, что он с интересом вглядывается в толпу, нравилось, что Брад такой непосредственный и что его нисколько не удивляет, почему они прячутся в метро.
Брад понял, что попал на охотничью тропу змеи. Вот только непонятно, сам-то он кто — участник процесса или наблюдатель? Похоже, его кто-то ищет. И в свое время найдет. Наверное, чтобы опять подвергнуть испытанию. Но почему не сейчас? Без темных очков Брад снова стал видимым. От усталости и выпитого накануне мысли путались. Постепенно он пришел к неизбежному выводу. Это злое место. Святилище ложного порядка. Сомнения рассеялись. Надо разбудить Щена и выбираться отсюда. Немедленно. Но тут Брад засомневался: а вдруг, если пошевелиться, все решат, будто он тоже участвует в кормлении хищника?
