Остаток вечера Эрика провела в размышлениях, но точно ответить себе на вопрос, кто же это звонит и молчит, ей так и не удалось. Спала она в эту ночь плохо, несмотря на то, что ни на день не прерывала прием предписанных доктором лекарств. Ей снова приснился, казалось бы, уже изрядно подзабытый сон.
Трамвай осторожно вошел в упругую темноту за узкими воротами. Эрике стало как-то и жутко, и приятно одновременно. Она посмотрела в зеркало вагоновожатого, надеясь увидеть Игоря. Но на нее смотрели незнакомые глаза. И их впившийся в нее взгляд был очень неприятен. В темном салоне трамвая она осталась совсем одна. Дверь в кабину вагоновожатого распахнулась, и оттуда вывалилось расплывающееся в сумраке салона пятно. Оно замерло на мгновение, но потом тронулось с места, медленно начало продвигаться по проходу между креслами. В сторону Эрики. Ей стало страшно. Она понимала, что нужно встать, рвануться к дверям, попытаться открыть их и выскочить из этого темного жуткого трамвая. Но ноги не слушались ее. И пальцы рук, вцепившиеся во впередистоящее кресло, никак не могли разжаться. Эрика смотрела на них, но пальцы были как чужие, также не слушались ее. Она как бы и не чувствовала их. Как будто у нее совсем не было этих пальцев. Но именно они не давали ей отпустить кресло, впаянное в тело трамвая. И это из-за них Эрика не могла сдвинуться с места, попытаться встать на ноги, которые, может быть, все-таки сделают то, что должны, обязаны сделать в эту минуту.
А темное пятно все ближе и ближе. Еще пара шагов и оно нависнет над Эрикой. А она, оказывается, и закричать не может – губы тоже невозможно шевельнуть, рот не раскрывается. И тело, уже все тело целиком вышло из-под ее контроля. Его сковал какой-то непреодолимый ужас. Как загипнотизированная, она смотрела на все приближающееся, приближающееся и приближающееся пятно. Хотелось закрыть, сомкнуть глаза, но даже веки не подчинялись ей. А жуткое пятно уже совсем рядом. На нем начало проступать лицо, и Эрика узнала те самые глаза-пуговки, тот самый чужой, неприятный взгляд в зеркале над вагоновожатым. Пятно вздрогнуло и из него к ней потянулись длинные-длинные, видимо, руки. Они крепко схватили Эрику за плечи, сначала легонько тряхнули, как на повороте трамвая, но затем рванули с места с такой неожиданной силой, что пальцы ее разжались.
Пятно потащило Эрику к дверям, а она по-прежнему не могла сопротивляться. Руки безвольно обвисли, ноги волочились по полу салона. С нее, кажется, слетели туфли. Расстегнулись плащ и блузка. Ей не было больно ни от впившихся в плечи чужих пальцев, ни от неровностей пола, наверняка царапающих босые ноги. Эрика ничего не чувствовала. Только… Только ей вдруг показалось, что между ног становится влажно…
Эрика проснулась с теми же мыслями, с которыми и заснула. Весь субботний день она продолжала думать о предстоящем. Рассеянно завтракала, посматривая то в окно, то на часы. Потом долго выбирала нижнее белье, гладила юбку, блузку. Конечно, в брючном костюмчике, в котором она ходила на вечеринку к Марии, чувствовала бы себя более комфортно. Но второй раз предстать перед Павлом в одном и том же выходном одеянии…
Медленно водила утюгом по ткани и ловила себя на том, что совсем не рада предстоящему свиданию. Эрику все больше и больше охватывало беспокойство. Она пыталась говорить себе, что это напрасное беспокойство. Ну что с ней может случиться, если рядом будет Павел? Однако проходило несколько минут, и Эрика начинала подумывать о том, чтобы все-таки эту встречу отменить, отложить на какой-нибудь другой день.
Эта мысль с каждой минутой казалась ей все удачнее. Однако когда стрелки часов показали, что пора принимать окончательное решение, Эрика вспомнила, что в сегодняшней маяте забыла выпить лекарство.
Она тут же взяла коробочку. Вынула одну из нескольких оставшихся таблеток и проглотила. Потом немного посидела с закрытыми глазами и решительно встала. Еще раз тщательно осмотрела себя в зеркале, поморщилась и сняла очки. Сначала положила их на столик возле двери. Взялась было за линзы, но тут же вернула их на место. Все-таки она больше привыкла к очкам. Лучше пойти в очках.
Эрика вертела очки в руках, не спеша, однако, надеть их. Вдруг, но вдруг именно сегодня трамваем будет управлять Игорь. Да, это не его время, не его рейс. Но вдруг.
Следом за мобильным телефоном бросила в сумочку очки. Если сейчас из дома отправиться в них, то запросто может забыть потом снять перед приближением трамвая. Лучше пока держать очки в сумочке. Наденет их уже в трамвае, если там точно не окажется Игоря, или когда она выйдет возле кинотеатра. Дойти же столь знакомым маршрутом от подъезда до остановки Эрика могла и с закрытыми глазами.
Еще она зачем-то бросила в сумочку розовую обезьянку. Почему-то ей хотелось, чтобы они в этот вечер были вместе.
Вышла на улицу, а там уже сумерки. Хотя сегодня Эрике вновь показалось, что кто-то идет следом по дорожке, она не оборачивалась и не прибавляла шаг. Все-таки не так уж еще и поздно, и выходной день – все время кто-то из прохожих попадает навстречу. К тому же, благодаря телевизионной передаче ее любимого ведущего, она точно знала, что опасаться чего-либо стоит только на остановке. Так что шагать к ней можно смело. А там нужно внимательно осмотреться.
Но осмотреться Эрика не успела. Трамвай подошел чуть раньше положенного по расписанию. Она сразу же вошла в распахнувшиеся перед ней двери. Оказавшись в салоне, сразу глянула в сторону вагоновожатого. Нет, никакого «вдруг» не случилось. Трамваем, как это и должно было быть, управлял не Игорь. За стеклом кабины Эрика увидела фигуру парня, который по ее представлениям, время от времени подменял постоянных вагоновожатых этого маршрута. Он был какой-то невзрачный, что ли. И лица его не разглядеть – смотрит все время на дорогу, отвернув голову от салона. А вот Игорь бы обязательно взглянул на нее.
Эрика вздохнула и прошла вглубь салона, села на свое любимое третье место справа. Оно оказалось свободным, хотя соседние сидения были заняты. В самом конце салона кто-то даже стоял.
Как только она села, тут же почувствовала на себе взгляд. На нее смотрели из зеркала над головой вагоновожатого. Без очков она не сразу поняла, что это за взгляд. А когда прищурилась, сфокусировала глаза, то вздрогнула. Это были те самые глаза-пуговки, тот самый взгляд из кошмарного сна. Из того ужаса, когда на нее надвигалось жуткое пятно с тянущимися, тянущимися, кажется, руками…
Эрика отвела глаза. Потом снова глянула в зеркало. Но теперь из него на нее никто не смотрел, и она покачала головой. Показалось. Плохо спала, вот и показалось. Пожала плечами – чего собственно ей бояться в трамвае? До кинотеатра всего несколько остановок. В салоне полно людей.
Она проехала одну остановку, вторую. Часть пассажиров вышла. Вошли новые люди. Не доезжая до третьей остановки, трамвай внезапно остановился. Соседи Эрики закрутили головами, а вагоновожатый объявил по внутренней связи:
– Уважаемые пассажиры, к сожалению, произошла поломка оборудования. Прошу вас освободить салон и дождаться следующего трамвая. Этот проследует в депо для ремонта…
Она тут же снова вспомнила свой сон, в котором вот так же сломался трамвай и потом появилось пятно. Но во сне трамвай бы пуст. А здесь столько пассажиров вокруг. Эрика лишь улыбнулась своему беспокойству.
Двери же тем временем распахнулись, и люди, кто, ворча, кто безропотно, стали выходить. Она тоже встала, глянула по сторонам. У центральной двери было меньше всего пассажиров. Она пошла за ними. Приблизилась к двери. Уже шагнула было на выход, но створки схлопнулись прямо перед ней. Эрика недоуменного оглянулась и быстро перебежала к задней двери. Но и та тут же закрылась.
Эрика немедля рванулась к передней двери. Там в это время уже не осталось ни одного пассажира, все вышли. Створки и этой двери, однако, оказались сомкнутыми. Трамвай тронулся с места и начал быстро набирать ход.
Она обернулась к вагоновожатому. Подумала, может быть, тот просто не заметил, что в салоне еще кто-то остался. Крикнула:
– Остановите, пожалуйста, трамвай. Я не успела выйти.
Но невзрачный вагоновожатый даже не посмотрел в ее сторону.
Тогда Эрика подошла вплотную к кабине и повторила:
– Остановите, пожалуйста, трамвай. Я не успела выйти.
В этот раз вагоновожатый, не поворачивая головы, ответил:
– А зачем тебе выходить? Сядь на свое место. Я сейчас приду.
Снова прищурившаяся Эрика глядела на него непонимающе:
– О чем вы? Выпустите меня.
Вагоновожатый чуть повернул голову. Она увидела, что на губах его появилась улыбка. Он вдруг, резко развернув к ней уже все свое тело, посмотрел на нее. Теми самыми глазами-пуговками, тем самым взглядом из кошмарного сна.
Эрика отшатнулась. Бросилась к дверям. Принялась дергать за ручку на них. Но сил, чтобы распахнуть створки ей не хватало. И еще она поняла, что на такой скорости выйти из трамвая ей не удастся – можно разбиться о мостовую насмерть.
