– Он еще жив! Здесь один мужчина! Еще жив!
Я побежал к искореженной груде металла. Кто там? Смогу ли поговорить с ним? Удивительно, что он еще жив после такого жуткого падения. Поговаривали, что Волк – сильный парень. Но не настолько же.
Полицейские расступились, увидев мое удостоверение. Я подошел ближе.
И увидел...
Я знал того, кто лежал в машине. Знал, но не мог поверить своим глазам.
Сердце колотилось так, что, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди. Мысли спутались в клубок. От перевернутого "мерседеса" поднимался дымок. Я опустился на колени и подался вперед.
– Это Алекс.
Водитель посмотрел на меня и попытался сфокусировать зрение. Тело его было смято, уцелела только верхняя часть туловища и голова. Страшно смотреть.
И все же Мартин Лодж жил. Не сдавался. Цеплялся за жизнь из последних сил. Губы его шевельнулись. Он хотел что-то сказать. Я наклонился ниже.
– Это Алекс, – повторил я и повернул голову, чтобы лучше слышать шепот умирающего.
Мне нужно было знать, кто такой Волк. У меня было много вопросов.
– Все впустую, – прохрипел он. – Охота не удалась. Я не Волк. Я даже не видел его...
И он умер, оставив и меня, и всех остальных без ответа.
Семью Лоджа переправили в надежное место и взяли под охрану. Мы все понимали, что и его жена, и дети могут в любой момент стать мишенью для Волка. Он способен убить их ради собственной безопасности или просто так, из желания кого-то убить. Знают ли они что-то?
Уже на следующее утро я вылетел в Лондон и встретился в Скотланд-Ярде с непосредственным начальником Лоджа, человеком по имени Джон Мортенсон. Прежде всего он рассказал о том, что никто из уцелевших после ракетного обстрела особняка Альонби в Кап-Ферра ничего не знает ни о Волке, ни о том, кем был на самом деле Мартин Лодж.
– Есть и кое-что новенькое.
Я откинулся на спинку кожаного кресла и посмотрел в окно на Букингемский дворец.
– Сейчас, Джон, меня уже ничто не удивит. Расскажите, что происходит. Это ведь как-то касается семьи Лоджа?
Мортенсон кивнул, вздохнул и заговорил:
– Начинается история с Клары Лодж. Точнее, Клары Черноховской. Оказывается, Мартин был в составе группы, которая вывезла из России перешедшего на нашу сторону Эдуарда Морозова. Случилось это в девяносто третьем. Мартин работал тогда с американским ЦРУ: с Кэхиллом, Хэнкоком и Томасом Уэйром. Впоследствии выяснилось, что никакого Эдуарда Морозова на самом деле не было, а из России вытащили неустановленного офицера КГБ, имя которого нам неизвестно и по сию пору. Полагаем, что речь идет о Волке.
– Вы начали с жены Мартина, Клары. Почему?
– Во-первых, она не чешка. Она бежала из России с человеком, назвавшимся Морозовым. Работала помощником шефа КГБ, была нашим главным источником в Москве. Во время побега они с Лоджем сблизились, и Клару перевезли в Англию. Мартин выправил ей новые документы, уничтожил все старые записи. Потом женился на ней. Ну как?
– И она знает, кто такой Волк? Знает, как он выглядит? Вы это хотите сказать?
– Не совсем. Нам не известно, что знает Клара. Она не желает с нами разговаривать. Но может быть, поговорит с вами.
Я покачал головой.
– Почему со мной? Мы встречались с ней всего один раз.
Мортенсон пожал плечами и невесело усмехнулся:
– Она говорит, что ее муж доверял вам. Представляете? Понимаете, что это значит? Я не понимаю. Почему она готова довериться вам, если видела вас один-единственный раз в жизни?
Я промолчал. Потому что не знал ответа.
Семья Мартина Лоджа жила в небольшом городке Шептон-Маллет, примерно в ста двадцати милях к западу от Лондона. Леса, долины и луга – идеальное место, чтобы спрятаться. Хотя бы на время.
Лоджей поселили в большом сельском доме на выезде из города. Вокруг расстилалась равнина, и любой гость виден как на ладони. Разумеется, Лоджей надежно охраняли.
Я приехал к ним около шести часов вечера. В комнатах, обставленных дорогой мебелью, было чисто и уютно, но обедали мы в тесном подземном бункере.
Глядя на Клару, я постоянно задавал себе вопрос: нравится ли ей, как здесь кормят. Вряд ли. По крайней мере мне не понравилось – в самолете и то еда вкуснее.
– Вижу, michana vejce в нашем сегодняшнем меню нет, – попытался пошутить я, когда обед подошел к концу.
– Вы еще помните наш завтрак в Баттерси? Даже произношение не забыли. Это хорошо, Алекс. Вы очень наблюдательны. Мартин считал вас отличным полицейским.
Детей – Хану, Даниэлу и Йожефа – отправили наверх делать уроки. Клара осталась со мной и закурила. Затянувшись, она медленно выпустила струйку дыма.
– Домашнее задание? Здесь? – удивился я.
– Дети должны привыкать к дисциплине, к тому же привычка – хорошая опора в тяжелый период. По крайней мере я так считаю. Итак, вы были с Мартином, когда он умер? Что он говорил? Пожалуйста, расскажите.
Я задумался. Что хочет услышать Клара?
– Сказал, что он не Волк. Это так?
– А что еще? Что еще он вам сказал?
Придумать что-нибудь? Солгать? Добавить какую-нибудь приятную ей деталь? Нет. Я не стал ничего сочинять. Не стал лгать. Не хотел обманывать ее. Или, может быть, не смог.
– Нет, Клара. Больше ничего. У него не было времени. Всего лишь несколько секунд. Мартин недолго мучился. Мне кажется, ему даже не было больно. Такое случается при шоке.
Она кивнула.
– Мартин считал, что я могу доверять вам. Он даже назвал это вашей слабостью. И он терпеть не мог сантиментов. Он не изменил бы себе и перед смертью.
Я посмотрел в ее глубокие, карие, удивительно живые глаза.
– И как вы к этому относились?
Она рассмеялась:
– За это я его и полюбила.
В ту ночь мы говорили о многом. Точнее, вели переговоры. Еще точнее, я выслушивал ее требования.
– Я хочу, чтобы мне и детям обеспечили безопасный выезд из Англии. Новые документы. Деньги, разумеется. Позже я сообщу, где мы хотим жить. Не сейчас. Потом.
– Прага? – в шутку предложил я.
Шутка не удалась.
– Нет, определенно не Прага. И конечно, не Россия. Если уж на то пошло, то и не Америка. Я назову место позднее, когда настанет время. Но прежде давайте определим, что я должна дать вам в обмен на безопасный выезд из Англии. Понимаю, вам нужны гарантии.
– О, это легко. Вы должны дать нам многое, – сказал я. – Вы должны отдать нам Волка. Но можете ли вы это сделать, Клара? Кто он? Где он? Что рассказывал вам Мартин?
Наконец-то и она улыбнулась:
– Муж рассказывал мне все. Мартин обожал меня.
В аэропорт Тетерборо в северной части Нью-Джерси Волк прилетел на собственном самолете. Его уже ждал черный "рейнджровер". Дальше путь лежал в Нью-Йорк, город, который не вызывал у Волка ничего, кроме презрения. Времени на дорогу из Тетерборо до Манхэттена ушло больше, чем на перелет из Нью-Хэмпшира.
Частный медицинский кабинет располагался в скромном доме на Шестьдесят третьей улице. Волк оставил "рейнджровер" на стоянке и поспешил пройти в дом.
Было начало десятого утра. Он не стал утруждать себя лишними хлопотами и проверять, есть "хвост" или нет. Волк считал, что слежки быть не должно, но если наблюдение все же ведется, то поделать он ничего уже не мог. Впрочем, нынешним утром он чувствовал себя в безопасности. Как всегда, у Волка был план, предусматривавший самые разные варианты развития событий.
Дежурная медсестра клиники пластической хирургии выполняла по совместительству и обязанности регистратора. Она да еще найденный по объявлению хирург были единственными, кто знал о предстоящей операции. Волк настоял также на том, чтобы клиника в этот день была закрыта для других пациентов.
– Пожалуйста, ознакомьтесь с документами и распишитесь, – с вымученной улыбкой предложила медсестра. Вряд ли она знала, с кем имеет дело, однако, несомненно, и особая секретность, и выплаченная авансом более чем крупная сумма наводили ее на вполне определенные мысли.
– Спасибо, но подписывать я ничего не буду, – проговорил пациент и, пройдя мимо, отправился на поиски доктора Ливайн.
Он нашел ее в небольшой операционной, где было очень светло и очень холодно.
– У вас здесь как в Сибири. Я знаю, потому что провел там одну зиму в лагере.
Женщина повернулась. Довольно симпатичная, стройная, с хорошо сохранившейся фигурой; лет сорок с небольшим, решил он. Ее можно было бы трахнуть прямо здесь, в операционной, но... не хотелось. Может быть, потом.
– Я готов. – Волк пожал женщине руку. – Времени у меня немного, так что в нашем распоряжении несколько часов. Давайте приступим. Сейчас.
– Это невозможно, – попыталась протестовать доктор Ливайн.
Волк поднял руку, призывая к молчанию, и со стороны могло показаться, что он готов ударить ее. Женщина вздрогнула и сжалась.
– Мне не понадобится общая анестезия. Повторяю, я готов. И вы тоже.
– Сэр, вы не понимаете, о чем говорите. Процедуры, о которых мы договорились, включают подтяжку лица, шеи и лба. Липосакцию. Вживление имплантатов. Изменение формы носа. Боль будет невыносимой. Уверяю вас.
