– Всё так… – вздохнул жилец. – После того, как они убили всех снаружи… ворвались внутрь… Взялись за остальных… Моего лучшего друга разорвали прямо передо мной… Я оказался последним… И тогда они остановились… Они сказали, что сюда придёт человек… Через много лет… И он подарит мне долгожданную смерть…
– Этот человек – я? – это меня насторожило.
– Видимо… – пожал здоровым плечом жилец. – Тогда, я отнёсся к этому в штыки… Но время шло, одиночество меня добивало… Я не мог выйти на улицу… Они не давали… Говорили, что снимут с меня кожу живьём, если выйду… Я решил подстраховаться, и заколотился изнутри, на случай… если они решат меня убить… Я прекрасно понимал, что это не поможет… но не хотел сдаваться без боя. Иногда, они воспроизводили голоса моих друзей… Иногда, воспроизводили их предсмертную агонию… Много-много лет… Пока я и правда не захотел умереть…
– Ты не верил в их пророчество?
– Отчасти. Но, видимо, я неправильно его понял… Ты не убил меня… Значит, смерть ещё впереди. Всё чего я хотел, чтобы мне не было больно… Даже сейчас, меня не так волнует моя рука… сколько то, что мне есть с кем поговорить… – ответил жилец.
– Понятно… – задумался я.
«Я больше не могу винить его… Этот мир больше не для людей. Мы лишь не упокоенные души, слоняющиеся по руинам былой цивилизации»
– Как зовут тебя, старина? – спросил я его.
– Эйнар, – приподнял голову учёный. – Я был картографом до конца света...
«Отлично!» – возликовал я.
– Эйнар, мы держим путь на север материка, туда, где могут быть другие люди. У тебя есть точные карты королевства?
– Что?.. Люди?.. Откуда?.. – приподнял брови жилец.
– Это лишь слухи тридцатилетней давности, но…
– Что-что?! – слабо простонал Эйнар. – Прошло тридцать лет?! Но я думал… я… Мне казалось, что прошло только десять… может пятнадцать…
– Свет погас тридцать лет назад, плюс-минус два года. Когда ты в последний раз смотрелся в зеркало?
– Зеркало… Здесь нет зеркал, ох! – здоровой рукой, он потрогал собственное лицо. – Неужели… неужели я такой старый?!
– Да, Эйнар. Ты выглядишь в точности, как я, – кивнул в ответ.
– Ох! Немыслимо… Прости, мне нужно это переварить… потом договорим… – встал он с пола и поковылял в другую комнату.
– Эй, ты куда это собрался, старикан?! – воскликнул Марко.
– Оставь его, – приструнил я паренька. – Лучше поставьте кипятиться воду. Тут полно мебели, можно развести костерок. Мне нужно сварить целебные настои. Иначе, с такой ногой ещё не скоро продолжиться наше путешествие.
Из-за кровопотери, сил у меня стало многим меньше. Пока Марко занимался ломанием старых парт и стульев, я перевернулся на бок и решил прикорнуть. Перед тем, как оторваться от реальности, я почувствовал, как Этна укрывает меня шкурой, найденной в одном из домов Серпина…
***
Почти всё утро мы с Рутой нежились в постели, пока Ольгерд из-за двери не попросил его покормить. Поцеловав меня в губы, Рута оделась и пошла на кухню. Полежав ещё не много, а принялся читать молитвы. Обычно, у меня не было на них времени, но сейчас – это было единственное моё утешение и надежда.
«Я поступил неправильно, Господь. Но у меня семья, без меня они не протянут. Пожалуйста, избави меня от напасти. Я больше не хочу убивать… Никогда не хотел! Но выбора не оставалось».
Пообщавшись с О, я накинул рубашку и вышел из спальни, чтобы свериться с рабочей книжкой. Лучше всего отвлечься от проблем помогала работа. Несколько человек забронировали мой визит на обед и вечер.
Нежданно-негаданно, в дверь позвонили. «Отец Руты? – подумал я. – Я вроде никого из клиентов к себе не приглашал».
Но лучше бы это был отец Руты… Потому что на пороге квартиры стоял коронер. Мне захотелось провалиться под землю. Организм отреагировал на стресс моментально: в глазах стало темно, живот скрутило. В нём словно образовалась сквозная дыра. Ладони вспотели, кожа на голове загорелась, волосы намокли.
«Динь-дон!» – раздалось повторно.
– Кто там? – показалась из кухни Рута.
– Коронер, – сглотнув, ответил я, и девушка выронила тарелку, которую натирала мокрой тряпкой. Фарфоровый диск звонко разлетелся по коридору.
– За тобой? – прошептала она.
– Не знаю… Но он один. Может, ему что-то надо, – ответил я. – Помолись за меня.
«Динь-дон!» – раздалось в третий раз, и я открыл дверь.
– Доброе утро. Господин Радский, верно? – произнёс полицмейстер.
– Да, – стараясь не дрожать, мой голос значительно просел, так, что его было почти не слышно. К горлу подступил ком. – Вам что-то нужно, господин коронер? – спросил я его.
– Ночью была сильная метель, а какой-то идиот не повесил на место трубку телеграфа в вашем районе. Она вся забита снегом, и я не могу им воспользоваться, но люди из соседнего дома сообщили мне, дескать, у вас дома установлен рабочий телеграф, – ответил усатый полицмейстер, снимая вытянутую каску.
– А… – с моих плеч будто гора упала. – Конечно, можете позвонить с него!
– Благодарю, мистер Радский, – кивнул коронер и прошёл внутрь.
– Могу я предложить вам чаю, господин полицмейстер? – нервно хихикнув, спросила Рута.
– Боюсь, у меня нет времени, – мотнул головой блюститель порядка, набирая нужные цифры.
Ответы коронера были краткими. Понять что-то из его речи было сложно, пока он, в конце концов, не заикнулся о телах, найденных неподалёку от третьего дома по улице Уэстспрингс. «Там, где на нас с Рутой напали грабители!» – меня вновь бросило в пот.
В конце разговора, коронер попросил карету подъехать к местонахождению тел и поблагодарил нас.
– Выглядите неважно, мистер Радский, – подметил он, надевая шлем и собираясь уже уходить. – Что-то прячете?
– Я?! Да нет… просто болею, и вообще…
– Ха-ха! Не переживайте, я пошутил. Хотя… – задумался полицмейстер. – А сколько вам лет?
– Восемнадцать, сэр, – сглотнул я.
– Вы были в комиссариате? – спросил он, поправляя ремень на подбородке.
– Да, но тогда я болел пневмонией. Комиссар сказал, чтобы я лечился, иначе вся рота сляжет с горячкой, – придумал первое, что пришло в голову.
– Полагаю, лечение ещё идёт, – хмыкнул коронер, и покинул квартиру.
– Пронесло… – вздохнул я.
– Нам нужно переехать, – произнесла Рута. – Желательно, без огласки.
– Почему? – спросил вдруг, Ольгерд. – Ты что-то натворил, братик?
Я стиснул веки, желая провалиться под землю.
– Давай поговорим об этом как-нибудь в другой раз, Олли, – на большее мне просто не хватило смекалки.
Остаток дня я провёл, как на иголках. «По крайней мере, он ни в чём меня не подозревает. Максимум, в отклонении от воинской службы».
Приняв в обед женщину с больными персями и хромого старика вечером, я как-то успокоился и старался не предавать значения собственной панике.
Очень зря. Ведь на следующий день, к нам снова пришёл коронер. Не один, с двумя коллегами и мужчиной, которого я уже видел на рынке. Это был торговец ножами.
– Мистер Радский, вам предъявляются обвинения в четырёх убийствах, – с порога заявил коронер, предъявляя ордер на арест.
Сердце ушло в пятки, позади вновь треснула посуда, выроненная Рутой. Мелкий Олли раскрыл рот в изумлении.
– На каком основании, сэр, – произнёс я, сквозь ком в горле. Виски забили молотками по наковальне черепа. Лицо моё побагровело. Не нужно было быть психолог, чтобы понять, что я виновен.
– Позавчера ночью был убит на пороге многоквартирного дома торговец игрушками, по имени Виглаф Сефни. На месте обнаружен кинжал, которые, как утверждает свидетель, мистер Бурш, он продал вам несколько недель тому назад. Вчера, когда я был у вас дома, мы обнаружили ещё три тела в переходе, укрытые снегом. Эксперты подтвердили, что они были убиты тем же кинжалом за несколько дней, до смерти Виглафа Сефни.
– Ваше высокоблагородие, подтверждаю! Этому самому юноше я продал свой лучший кинжал! – ещё раз подтвердил торгаш.
