— Это он! Рагиф!
— И что?
— Как что? Он узнал меня! И знаешь, как он на меня смотрит?! Как будто что-то затеял!
— Поздороваться, наверное, хочет, — с трудом отодрал меня от себя Гордеев. Мельком обернулся на коллег. — Ты хоть понимаешь, как ненормально выглядит то, что ты на мне постоянно виснешь?
…То, что я только что отвесила Гордееву пощёчину, я поняла лишь мгновением позже — когда ладонь отсушено загудела. Впрочем, он и сам опомнился не сразу. Оторопело коснулся щеки. В глазах загорелась смесь удивления и какого-то странного, неуместного… веселья? Я испуганно попятилась.
— Игнат! — проходя мимо, окликнул Сергей. — Идём.
Из банкетного зала выходили многие, видимо перед шоу-программой гостям объявили паузу на перекур. В холле стало довольно людно, распахнулись широкие стеклянные двери открытой террасы, потянуло дождевой свежестью.
— Пошли, — потянул меня за собой Гордеев.
Я, не понимая, что происходит, безропотно семенила с ним рядом — сначала по широкому светлому коридору, потом по узкому и тёмному. Сюда не долетали уже даже басы грохочущей на дискотеке музыки.
Впереди маячили спины мужчин, среди которых я узнавала Коломойца и некоторых гостей, а также безошибочно, по характерным чёрным костюмам и походкам определяла их телохранителей. Группа двигалась в полном молчании и какой-то особенной сосредоточенности, от которой веяло опасностью. Здесь явно намечались серьёзные дела.
Делегация вошла в небольшой кабинет. По его центру стоял круглый стол, над ним, освещая лишь столешницу и массивные резные спинки стульев, висел низкий абажур.
Охрана молча и чётко распределилась вдоль стен, переговорщики — трое гостей с банкета, включая Коломойца, обмениваясь негромкими фразами остановились возле фуршетного столика, наливая себе алкоголь. Обслуги здесь не было. Как и окон. Зато, думаю, какие-нибудь глушилки на прослушку стояли точно.
Невольно застопорилась на пороге — я явно была здесь лишней, но Гордеев подпихнул в спину:
— Иди! — И тут же растворился в темноте, заняв своё место телохранителя у стены.
Я сделала пару нерешительных шагов вперёд, и меня наконец заметили.
— А ты что здесь делаешь? — замер со стаканом возле рта один из гостей.
Второй мужчина и Коломоец обернулись. Брови Сергея удивлённо поползли вверх, но он тут же взял себя в руки.
— Прошу прощения, это моя личная помощница. — Шагнул ко мне, намереваясь то ли вытолкать взашей, то ли ещё что.
— Да разве есть ещё хоть кто-то, кто не знает эту девочку? — рассмеялся первый мужчина и сделал наконец крупный глоток из своего стакана. — Загадочная недотрога — то ли любовница, то ли помощница, то ли нестандартный пиар серьёзного бизнеса. Сдаётся мне, молва о ней уже давно ушла далеко за пределы нашего города.
Второй мужчина тоже рассмеялся, но первый, посерьёзнев, подытожил:
— Однако, не думаю, что в данном случае её присутствие здесь уместно.
— А мне кажется, одна красивая девочка не сможет помешать серьёзным мужчинам, делать серьёзные дела, — раздался голос из-за спины. — Даже наоборот, я слышал, что у некоторых весьма уважаемых людей в её присутствии открываются чакры.
Смех. В темноте вдоль стен расходятся тени вновь прибывших телохранителей, а на передний план выходят трое вновь прибывших переговорщиков: Рагиф, тот, с пауком, и ещё один, сильно взрослый мужчина с тростью. И его точно не было на общем банкете в зале.
— Всем доброго здоровья, господа, — обвёл он присутствующих взглядом и повернулся ко мне. Оценивающе сощурился. — Ну, что ж… действительно хороша. Сочна и свежа, как первая ягода. Надеюсь, не кислая? — этот вопрос уже с пристальным взглядом на Коломойца.
Он недовольно нахмурился.
— Ей можно доверять. На все сто.
— Ну что ж, господа, тогда действительно не вижу смысла лишать нас удовольствия присутствия этой девочки, — пожал мужчина плечами. — Тем более, что она уже здесь, а наш уважаемый партнёр, — новый пристальный взгляд на Сергея, — ручается за неё головой. Начнём? Время — деньги.
— Ты зачем сюда пришла? — придвигая мне стул, шепнул Коломоец.
— Это не я.
Сергей вскинул голову, пытаясь отыскать Гордеева, но попав в круг света, мы оказались словно отрезаны от внешнего окружения непроницаемыми тенями.
— Вот сука… — Это было процежено под нос и явно не для моих ушей, но я услышала.
Между тем, переговорщики начали говорить, и сразу по существу: товар, крупняк, чистяк, гарант, зелень, порох, покупатель, мойка… И не потребовалось много ума, чтобы понять — речь идёт о наркотиках. Те двое мужчин что пришли сюда первыми, представляли покупателя, дяденька с тростью продавал — то ли сам, то ли тоже являясь лишь представителем продавца. Паук и Рагиф представляли на этой встрече кого-то, о ком присутствующие говорили с почтительным придыханием, но не называя по имени, и кто выступал в этой сделке третьей независимой стороной, являясь её Гарантом. И именно с ним, в случае неисполнения своих обязательств, нарушитель будет иметь дело. Лично. И судя по всему, этого стороны боялись больше всего.
Однако в схеме была ещё одна сторона — Коломоец. И товар и деньги должны были поступить сначала к нему — товар на передержку, деньги на отмывку. Мой душка-босс-пижонский-мажорчик обязывался провернуть бабки и вернуть их продавцу как легальную прибыль от инвестиций в Даймонд-Джи. Гарантировал исключительную чистоту и прозрачность отмытых средств и операций по счетам, а также ручался за сохранность товара. За отдельный, нехилый процент от сделки, естественно.
Вот тебе и «нано-проекты», вот и «передовые технологии»!
Они обсуждали, а я сидела, вытянувшись в струнку, чувствуя, как от адского напряжения уже немеет спина и шея, и чувствуя, как по мне противными колкими лапками ползает взгляд Рагифа.
Так вот на чём он поднялся! А ведь отец тоже, бывало, говорил со своими «партнёрами» о каком-то Гаранте, который всё видит и не прощает косяков. И мне вдруг подумалось, что, возможно, Рагиф занимает сейчас именно место отца, и, возможно, именно он его и грохнул, как раз за какой-то косяк перед неведомым Гарантом. Выслужился перед новым хозяином. Ну или просто подсидел. Это ведь бизнес, ничего личного…
Хотелось реветь от отчаяния. Ну как же так?! Три года жизни в тени, вдали от всей этой дряни, с такими светлыми перспективами на будущее — и на тебе! В самое дерьмище. Рагифу на блюдечке. Рагифу, у которого теперь не только замашки отмороженного палача, но и определённая власть.
И нет, этот точно не забудет обо мне — ни через неделю, ни через год, где бы я теперь ни спряталась! Слишком уж я, пятнадцатилетняя девчонка, его уделала, когда сумела скрыться в прошлый раз.
— Меня всё устраивает, — удовлетворённо развёл руками дяденька с тростью. — Если даже уважаемый Гарант счёл участников достаточно надёжными, то мне и вовсе остаётся лишь приступить к выполнению своей части сделки.
— Поддерживаем, — переглянулись покупатели.
— Не возражаю, — кивнул Коломоец. — Добавить нечего, всё чётко. Готов приступить.
— А вот у Гаранта есть дополнительные условия к посреднику, — глядя на Сергея, вклинился в эту идиллию Рагиф. — Он уже давно наблюдает за тем, как ты работаешь. Претензий нет, отзывы серьёзных людей положительные. Но и настолько крупных сделок, как эта, ещё не случалось.
— Гаранту нужны гарантии? Это что-то новенькое! — небрежно откинулся на спинку стула Коломоец. Он, в отличие от меня, явно чувствовал себя здесь как рыба в воде. — Я-то был уверен, что на то он и Гарант, что оценивает стороны ещё до начала переговоров.
— Так и есть. Но сейчас речь и не идёт о чём-то глобальном. Гарант даже не требует, а скорее просит у тебя что-то небольшое, но ценное для тебя лично, что-то, что побудет у него на передержке, пока сделка благополучно не завершится. В знак взаимного доверия на старте долгосрочного сотрудничества, так сказать.
— И что же например? Из действительно ценного могу предложить разве что живописный портрет моей пра-пра-бабушки. Это семейная реликвия, она не покидала наш дом даже во время Отечественной войны, но уважаемому Гаранту я конечно же могу доверить её на две недели. Это самое дорогое что у меня есть. Всё остальное легко измеряется деньгами, а деньги — это пыль. Не хотелось бы обижать уважаемого Гаранта пылью.
