Кровь на потолке и на стене за спиной Хосе подтверждали догадку. Дэвид еще раз бросил короткий взгляд на серое, похожее на желе вещество, еще не упавшее со спинки стула, — и почувствовал, как к горлу подступает тошнота.
Но почему?
Почему они это сделали?
Некий ответ… верный ответ пришел мгновенно. Это был угрожающий звук мотора и шорох шин снаружи.
Дэвид быстро подошел к окну и выглянул на улицу, и все его мышцы болезненно напряглись от тревоги. Да, верно. Так оно и есть. Возможно, это и была причина, по которой Хосе и Фермина покончили с собой. Красная машина медленно ползла между деревьями, с которых стекала вода. В машине наверняка сидел Мигель. Дэвид вспомнил слова старого Хосе: «Однажды он убьет меня».
Эми подошла к Дэвиду и тоже посмотрела в окно. И тут же одновременно вздрогнула и выругалась.
Но у них еще оставалась слабая надежда. Красная машина замедлила ход, остановилась, а потом двинулась в неверном направлении. Дэвид с крошечным всплеском надежды осознал, что Мигель только еще их ищет. Что Волк не знает точно, где находится дом, и просто ездит туда-сюда по местным дорогам. Кто знает, сколько еще времени ему понадобится… Хотя он и узнал об их бегстве в Кампань — возможно, пытая Элоизу? — ему осталось неизвестным точное расположение убежища.
И все равно это не задержит его надолго. Так или иначе он обнаружит скрытый поворот. И тогда проедет мимо зарослей кустарника и посмотрит в нужную сторону. И увидит дом. А потом войдет в него и убьет их. И так далее… то есть всё.
— Пистолет! — тихо сказала Эми.
— Что?
— Здесь же должен быть пистолет.
Она была права. Дэвид быстро осмотрел комнату в поисках оружия Хосе. Ведь старик из чего-то убил жену и себя. И вот, наконец, в сером свете блеснул черный металл. Дэвид просунул руку между безжизненными ногами Хосе и поднял пистолет. Тот был еще теплым. Дэвид предположил, что в обойме должны были остаться патроны. Ведь выстрелов было всего два. Он поднял пистолет вверх и направил в потолок.
На какую-то секунду безумие всего происходящего ошеломило Дэвида: совсем недавно он был сонным адвокатом в агентстве, обслуживающем шоу-бизнес. Ездил в метро, дома разогревал в микроволновке карри, иной раз пропускал пинту пива с приятелями. Если ему везло, занимался безрадостным сексом с какой-нибудь женщиной, которую не любил. А теперь он был напуганным и разгневанным преследуемым — но вот ведь парадокс: он ощущал себя более живым, чем когда-либо прежде.
И теперь ему хотелось жить; он отчаянно хотел жить. Узнать, наконец, истинную, глубинную причину убийства его родителей и отомстить за их смерть. Но первым делом необходимо было сбежать отсюда.
— Сад за домом, — сказала Эми, явно уже справившись с истерикой. Она была сильной женщиной, и она выглядела сильно разозленной. — Если через сад и через ущелье? Можем мы уйти в ту сторону?
Они быстро вышли из спальни, пробежали по коридору; отсыревшие старые доски стонали и трещали, когда Дэвид и Эми спускались вниз, к задней двери дома, откуда через сад и калитку можно было выйти в лес. Но Эми вдруг дернула его за руку.
— Послушай!
Дэвид прислушался; Эми не ошиблась. Голоса. Там, в саду… или, возможно, за стеной, в лесу.
— Мы не можем рисковать, — прошептала Эми. — Дорога?
— Там Мигель.
Они вздохнули от разочарования и страха. Но Дэвид уже чувствовал, как в нем нарастает ярость.
— Мы тут застряли! Черт побери, мы просто попались! Он загнал нас в ловушку!
— Нет. Подвал. — Эми схватила его за руку. — Я уверена, оттуда есть выходы. Идем, мы должны их найти!
Они повернулись и бегом бросились по заплесневевшему коридору, повернули направо… Старая дверь в подвал находилась под лестницей. Дэвид схватился за ее ручку.
Тихий звук автомобильного мотора был отчетливо слышен. Где-то там, под дождем, среди развалин гетто каготов машина подбиралась все ближе и ближе, ползя мимо старых коттеджей, разыскивая поворот, который приведет к убежищу. Голоса снаружи, в лесу за домом, тоже были по-прежнему слышны. Они даже приблизились.
Сразу за дверью подвала начинались грязные ступени, уходящие вниз, в темный-претемный подземный мир убежища каготов.
Но у них не было выбора. Дэвид следом за Эми начал спускаться вниз, в черноту. Он повернулся и тщательно закрыл за собой дверь, отрезав остатки света, погрузившись в еще более густую тьму. Двое беглецов как будто утонули в ночи.
— Эми…
— Да?
— Ты как там?
— Это уже пол… я думаю.
Дэвид достал из кармана телефон и включил его, чтобы в свете монитора хоть что-то увидеть; слабое мерцание осветило гулкий черный подвал. Дэвид огляделся по сторонам.
— Погоди…
Эми приложила к губам палец. Они замерли, онемев. Напуганные. Отчетливо слышались мужские голоса. В доме.
— Здесь несколько частей…
Дэвид прищурился. Теперь, когда его глаза немного привыкли к темноте, он смог оценить истинные размеры этого подвала. Он был огромен — высокие сводчатые потолки и гигантское пространство, уходящее во тьму; это был настоящий средневековый подвал. Наверное, когда-то его использовали для хранения припасов, когда каготам приходилось здесь прятаться.
От центрального, главного помещения уводили двери из дерева и железа; за ними, судя по всему, скрывались другие, еще более темные, сырые и холодные помещения. Три двери были открыты, две — закрыты.
— Нам нужно осмотреть… те части…
Они заглянули в первое отделение. В этом дополнительном подвале было так холодно и промозгло, что из их ртов вырывались клубы пара. Дэвид посветил телефоном вокруг. На перемычке двери была вырезана гусиная лапка. Метка Каина. Дэвид быстро повел телефоном в разные стороны, но вокруг было пусто. Вдоль стены тянулась каменная скамья, но ни на ней, ни под ней ничего не было. В воздухе попахивало тухлятиной.
Наверху послышались новые звуки. Потом по ступеням лестницы тяжело затопали башмаки. Мужчины осматривали верхний этаж дома. Они вот-вот должны были найти Хосе и Фермину. Это могло их немного задержать. Дэвид попытался представить реакцию Мигеля. Что он почувствует, увидев ужасающую картину смерти своих родителей? Скорее всего, взбесится, как никогда прежде.
А потом террорист сообразит кое-что и спустится вниз. И найдет дверь в подвал.
Пытаясь подавить панический страх, Дэвид направился к следующему отделению подвала. Но оно было таким же, как первое, — пустым, длинным и пропитанным странным запахом. Тревога нарастала в Дэвиде, колотясь внутри, как барабанный бой. Набирая темп.
Он прошел дальше в помещение, чтобы убедиться, что ничего не пропустил. Но здесь ничего не было. Третье помещение ничем не отличалось от двух первых: в нем не было дополнительных дверей. Теперь уже было слышно низкий голос Мигеля — в коридоре наверху. Он что-то кричал. Скоро он начнет искать вход в подвал.
Они должны были осмотреть четвертое, предпоследнее помещение. Но оно было закрыто. Высокая железная дверь поросла лишайниками, поселившимися на слое грязи.
— Попробуй! — прошептала Эми. — Мы должны…
— Держи телефон.
Эми взяла телефон и светила Дэвиду, пока он яростно тянул и дергал холодную металлическую ручку. Он потянул раз, другой, сильнее, еще сильнее… Дверь тронулась с места, очень медленно. Она хрипела и жаловалась, с трудом уступая отчаянным усилиям Дэвида. Металл обиженно скрипел по камню — а потом как будто вдруг взорвался: дверь разом распахнулась, и на Дэвида с Эми хлынул бешеный поток темной вонючей жидкости, волна густой зловонной смеси, настолько сильная, что сбила их обоих с ног.
Они скользили и задыхались, пытаясь подняться в этой густой вязкой воде; и Дэвид, спотыкаясь и ловя ногами ускользающий пол, видел в этом потоке размякшие остатки плоти, перекошенные человеческие головы, отделенные от тел руки… головы наполовину разложились, волосы над одним из сгнивших лиц были похожи на ржавую коричневую проволоку… из полос отвалившихся мышц торчала локтевая кость…
— Эми?..
Она тоже пыталась встать, увязая в мешанине останков тел. Дэвид посмотрел на нее, онемев от ужаса. Они оба были сплошь покрыты зеленовато-коричневой восковой слизью. И Дэвид уже не мог удержаться; его вырвало, сильно и быстро, потом еще раз… Эми задыхалась от кашля, поднимаясь на ноги; потом, похоже, она взяла себя в руки и закрыла глаза, а потом снова их открыла и показала на потолок.
Голоса наверху звучали громче, ближе, злее, мужчины обыскивали дом.
— Последняя дверь… куда деваться… — прошипела Эми.
Спотыкаясь об останки, они подошли к последней двери.
Безумие происходящего не уменьшало приближавшейся опасности. Они вместе потянули за ручку двери; металл скользил под их покрытыми омерзительной слизью пальцами. На лице Эми был написан неприкрытый страх — что, если оттуда хлынет еще один поток, поток плоти и костей? — но ничего такого не произошло. Дверь открылась довольно легко. За ней скрывалось сухое высокое помещение, а в конце его… в конце был туннель. Затянутый паутиной, длинный и мрачный и уходящий в еще большую темноту.
