Джейк чувствовал себя нормальным. Никаких намеков на симптомы. Однако сердце разрывалось от страшного предчувствия. Доктор Роскоу затребовал историю болезни Дилана от участкового врача в Итаке. За последние полгода Дилан дважды получал пенициллиновые антибиотики, последний раз — пять недель назад. Засыпая, Дилан пожаловался, что у него кружится голова и он потеет.
В зале за перегородкой поднялся гвалт. Джейк вскочил на ноги. Через два больших окна он хорошо видел, что происходит в главном коридоре. По нему вели человека в скафандре, в каких перевозили самого Джейка и Дилана. Он успел рассмотреть лицо пленника — симпатичный парень среднеамериканской внешности, не старше тридцати, насмерть перепуган.
Вскоре в зале наблюдения появился Роскоу и поднял трубку телефона, жестом предлагая последовать его примеру.
— Что случилось? — спросил Джейк.
— Одного из ваших ползунчиков нашли в Рочестере, на детской площадке в парке. Предполагается, что он начинен узумаки.
— Она сделала из микроботов разносчиков эпидемии.
Роскоу кивнул.
— Мы отрабатываем наихудший сценарий, хотя этого парня задержали всего через десять минут после контакта с вектором. Персонал, который участвовал в его задержании, тоже помещен в карантин.
— Через десять минут? Как вы умудрились прибыть на место так быстро?
— Откуда мне знать. Не волнуйся, мы с ним разберемся. У меня есть для тебя новость. Анализы показали, что набор фрагментов ДНК и культуры у тебя отрицательные. Ни в легких, ни в желудке следов узумаки не обнаружено. Ты чист как стеклышко. Подержим тебя в карантине еще пару дней для надежности. Но все говорит о том, что ты не заразился.
— А Дилан?
Роскоу замялся.
— Его анализы еще не закончены.
— Почему? Мои-то уже готовы?
— В образец, взятый из легких Дилана, попали посторонние примеси. Придется брать новый.
— Посторонние примеси? В лаборатории четвертого класса безопасности?
Роскоу явно скрывал правду.
— Вы что-то знаете, но не хотите мне говорить!
— К тебе, кстати, посетители пришли.
— Какого черта! Говорите, что с Диланом!
— Джейк, дайте нам закончить анализы. Мы всё скоро узнаем. Встречайте гостей.
Посетителями оказались мужчина и женщина в военных мундирах.
— Полковник Дэниел Уилер из НИИ инфекционных заболеваний сухопутных войск США, — представился один. — А это майор Мелисса Лакспер.
— Я эксперт по электронике с базы ВВС Райт-Паттерсон в Дейтоне. Занимаюсь изучением ползунчиков и мер борьбы с ними, — сказала Лакспер. — Орхидея запрограммировала микробота в Рочестере таким образом, чтобы он реагировал на тепловой сигнал переходом в атаку. Мы проверили регистры запоминающего устройства и нашли в них введенную ею программу.
— Орхидея, похоже, хорошо разбирается в ползунчиках, — продолжал Уилер. — Мы хотим проверить, не взломала ли она вашу компьютерную систему.
— Ей ни к чему ее взламывать. Мы выложили инструкцию пользователя в свободный доступ на странице Википедии. Ее подготовил мой студент Джо Сюй.
— Синь-Цзян Сюй? — переспросил Уилер. — Он задержан ФБР.
— Задержан? На каком основании?
Полковник отмахнулся от вопроса.
— Опишите чувствительность ползунчиков к электромагнитным импульсам, — попросила Лакспер. — Электроника когда-нибудь перегорает?
— Случается, а что?
— Мы пытаемся установить, нельзя ли их обезвредить электромагнитным импульсом.
— Вы всерьез рассчитываете пустить в ход ЭМИ-оружие? Взорвать ядерный заряд в верхних слоях атмосферы? Вы заодно «обезвредите» приличную часть электронных сетей связи по всей стране.
— У нас есть заряды уменьшенной мощности. Не ядерные. Способные вырубить всю электронику в заданном районе — от отдельного здания до целого города.
— Вы действительно рассчитываете обезвредить микроботов с помощью ЭМИ?
— Мы надеялись услышать ответ на этот вопрос от вас.
— Описание цикла производства микроботов вы тоже выложили в Википедии? — спросил Уилер.
— Конечно. Полный комплект. Файлы САПР с фотошаблонами всех уровней. Подробное описание производственных операций.
Лакспер кивнула, скривившись, как от боли.
— Вот где она их достала, — сказала майор, обращаясь к своему спутнику.
— Достала? Мы — научно-исследовательская лаборатория, существующая на федеральные субсидии. Все наши открытия — в свободном доступе. В этом нет ничего противозаконного. А теперь объясните, за что арестован Синь-Цзян Сюй.
— Он гражданин Китая.
— Ну и что?
— Он мог передать схемы…
— Я же вам сказал: они доступны абсолютно всем. В них нет ничего такого, чего бы… — Разрозненные кусочки мозаики наконец сложились в голове Джейка в общую картину. — Почему вас, собственно, так волнуют схемы конструкции ползунчиков?
— Потому что два месяца назад женщина, по описанию напоминающая Орхидею, разместила заказ на тайваньском заводе интегральных схем «Юнафаб». Это предприятие специализируется на нестандартной электронике и электромеханических микросистемах. ЦРУ наблюдает за ним с 2007 года. Выяснилось, что они берутся за любую работу, включая заказы от военных кругов и террористических групп. Две недели назад заказанная партия изделий была отгружена китайской компании «Стар технолоджиз». Об этой фирме нет никаких данных, но зато удалось заснять саму отгрузку.
Майор положила фотографию на стол и пододвинула к Джейку. Снимок был сделан с большого расстояния, но он сразу узнал женщину на фото.
— Орхидея, — произнес он. — Вы полагаете, это она заказала партию микроботов?
— Мы не полагаем — мы знаем.
Майор показала Джейку второе фото, на котором Орхидея держала на ладони наполненный ползунчиками стеклянный шар.
После расспросов, занявших целый час, Джейк остался наедине со своими мыслями. Они рассмотрели ситуацию под всеми возможными углами зрения. В микроботах использовался стандартный набор кремниевых микросхем, которые были маловосприимчивы к ЭМИ, потому что не имели торчащих проводков, способных сыграть роль антенны. За последние десять лет военные провели серию высокоточных испытаний, бомбардируя переносные электронные приборы и лэптопы электромагнитными импульсами. Теперь они собирались проверить воздействие ЭМИ на ползунчиков в лаборатории Джейка в Корнелльском университете. Если повезет и получится выявить сильный электромагнитный резонанс, то на определенной частоте ползунчики начнут воспринимать сигнал, как антенна. В таком случае можно будет создать бомбу с заданными свойствами, поражающую электронику на нужной частоте.
У военных имелся наготове четкий план действий. Однако Джейк хорошо знал, что события не всегда развиваются согласно плану. Если замысел не сработает и ползунчики выпустят грибок, последует катастрофа.
Джейку вспомнилось изречение Уильяма Ослера, одного из основателей современной медицины: «У человечества есть три главнейших врага: лихорадка, голод и война. Из них самый великий, самый ужасный — это лихорадка».
Ослер имел возможность наблюдать разрушительную силу Первой мировой войны. Шестнадцать миллионов погибших, включая триста тысяч в одном Вердене. Шестнадцать миллионов за четыре года. Но эпидемия гриппа в 1918 году за считанные месяцы унесла в несколько раз больше жизней, чем вся мировая война.
И дело не только в количестве смертей. Биологическая угроза в клочки разрывает ткань общества. Война со всеми ее ужасами мобилизует народ, сплачивает его на борьбу с общим противником. Лихорадка — враг совершенно иного типа. Она наносит удар изнутри, заставляет человека сторониться других людей, избегать прикосновения к окружающим предметам. Джейк испытал это на собственной шкуре во время войны в Персидском заливе. Когда объявляли химическую и биологическую тревогу и солдат залезал в защитный костюм, он чувствовал себя одиноким и бессильным внутри пропитанного собственным потом кокона.
Какая там воинская доблесть — одни мучения. Отвага бесполезна против бактерий, грибковых спор или вирусов, незаметно попадающих в организм с водой, воздухом или прикосновением. Проявления смелости нелепы, если опасность невозможно даже увидеть. Никто не написал мемуаров, посвященных жертвам гриппа в Америке. Больные страдали и умирали в безвестии, а после их смерти все постарались побыстрее забыть о наваждении.
Эпидемия, вызванная узумаки, будет похлеще вспышки гриппа 1918 года и по числу жертв, и по клинической природе. Грипп поражал тело, узумаки превращал человека в буйного психа, который в лучшем случае кончал с собой, а в худшем — начинал убивать других. Эпидемия узумаки превратит жизнь на Земле в ад.
