капризно сказала, а жалобно и испуганно.
– Мне тоже, – признался Андрей. – Плохое это место. И никакая не церковь, а… – Как объяснить все маленькой девочке, чтобы она поняла? – Словом, поверь мне, если это и храм, то не Божий.
– Из-за него мама умерла? – с детской прямотой спросила Малинка. – Из-за Панталиона с черными глазами?
Давыдов кивнул. Какие у него в действительности глаза, сказать невозможно, но сам он – черный провал, адова черная дыра.
– Что ты хочешь сделать?
Андрей подумал секунду и ответил:
– Я хочу уничтожить икону и храм.
– Как? Ты сможешь?
«Хотел бы я знать!»
– Во всяком случае, попробую. Честно говоря, не знаю, есть ли в этом смысл. Панталион сказал, что храм построен не так, как нужно, поэтому его влияние на людей намного слабее, чем могло быть. Но все же оно велико, и Панталионовы, скажем так, чары, призывы действуют. Я уверен: в храме постоянно бывают все жители «Варварки». Выходит, все они находятся под воздействием Панталиона. – На ум пришли фанатичные вопли старухи. – Твоя баба Лида кричала, что горожане «осенены его волей», что икона их хранит, а всесильный Панталион ведет за собой. И вот я подумал, что должен попробовать это исправить, вывести людей из-под его влияния, воздействия. Может, если не будет храма с иконой, то люди придут в себя, Панталион ослабеет, не сможет забирать новые души. Хотя бы какое-то время.
Давыдов не знал, понимает ли девочка сказанное им, говорил, скорее, не ей, а себе самому, объясняя мотивы собственного поступка. Была ли логика в том, что он собирался сделать? Или куда умнее было бы как можно быстрее убраться с острова, не рисковать понапрасну?
Однако задаваться этим вопросом уже не время: они приехали.
– Я с тобой, – сказала Малинка.
– Нет, ты останешься здесь, – ответил Давыдов и, увидев, что губы девочки задрожали от страха или обиды, быстро прибавил: – Ты должна помочь мне тут, покараулить машину. Перебирайся-ка вперед. – Дождавшись, когда девочка окажется на пассажирском сиденье, Андрей продолжил: – Я уйду, а ты запрешь двери и будешь внимательно смотреть по сторонам. Если что нет так, жми вот сюда. – Он показал, как закрыть двери и посигналить. – Умница. Подашь мне сигнал.
Малинка смотрела на него, и Андрей не мог сообразить, о чем она думает.
– Мне нужна твоя помощь. Справишься, коллега? Я могу на тебя положиться?
Она легонько вздохнула и кивнула.
– Отлично. Все будет хорошо. Я скоро вернусь, и мы поплывем на лодке, договорились?
Получив в ответ еще один кивок, Давыдов вылез из машины.
Подойдя к багажнику, вытащил из него две полные канистры бензина. Как хорошо, что он всегда возит их с собой, вот и пригодились, правда, не так, как он рассчитывал. Подхватив их, Андрей направился было к ступеням, но вспомнил, что забыл самое важное. Вернулся, достал из бардачка зажигалку-пистолет.
– Хочешь убить кого-то? – спросила Малинка, завороженно глядя на Давыдова.
– Это всего лишь игрушка. Просто зажигалка, но очень похожая на настоящее оружие, верно?
Она слабо улыбнулась.
– Да, очень.
– Все, я пошел. Запирай двери, как я учил, и жди меня.
Шагая к спуску в низину, Давыдов думал о том, сколько статей Уголовного кодекса он уже нарушил и сколько еще нарушит. Вломился в чужой дом, угрожал хозяйке, запер ее в чулане, забрал с собой ребенка без разрешения законного опекуна, а теперь собирается устроить поджог здания и вдобавок украсть лодку. Что дальше? В любом случае, отступать поздно.
Внизу, возле храма, никого не было. Спускаясь по ступеням, Давыдов подумал о том, что они совершенно сухие, да и на площадке, на которой стоит здание, нет ни луж, ни грязевой каши. Интересно. Дождь как будто обходит это место стороной. А может, не только он. Андрей спросил себя, водятся ли на острове звери? Ему пришло в голову, что за все время, что он тут живет, ни разу не видел ни собак, ни кошек, ни кур, коз или уток, которых часто держат люди в деревнях и небольших городках.
Дурное место, где пахнет смертью, где нечего делать живым.
Пропащий остров.
Снова возникло ощущение, что за ним следят, и на этот раз Давыдову понадобилось куда больше усилий, чтобы отогнать его.
Наконец ступени остались позади. Воздух сгустился, протолкнуть его в легкие стало труднее, каждый вдох давался с трудом. Или это лишь показалось от волнения?
Дверь стоящего возле храма домика отворилась, вышла Марья. Цепная собака Панталиона, как мысленно окрестил ее Давыдов, конечно же, пожелает помешать ему, но он к этому готов. Женщина поглядела на идущего и, заметив канистры в его руках, отрывисто спросила, опустив приветствие:
– Что это еще такое?
Давыдов быстро поставил свою ношу на землю и выхватил фальшивый пистолет. Первая заповедь любого героя боевика или детектива – перехватить инициативу, не дать противнику очухаться.
– Стойте на месте. Делайте, что скажу. Орать и рыпаться не советую.
Старая женщина открыла было рот, но потом, по-видимому, решила не нарываться на неприятности.
– Вам что нужно? Святое место оскверняете.
«Не вступай с ней в диалог!»
Давыдов подошел к сторожихе, направив пистолет ей в грудь.
«Господи, что я делаю?»
Угрозы, похищение ребенка и прочие откровенно криминальные деяния – неужели это все он, художник-мультипликатор Андрей Давыдов, чьим самым серьезным противоправным деянием была парковка в неположенном месте?
– Замолчите. Не нервируйте меня, а то я психану и выстрелю. Руки поднимите, чтобы я их видел. Кто-то, кроме вас, есть в доме или в храме?
– Нет. Нигде нет никого, одна я.
– Отлично. Входите внутрь.
Они вошли в дом. Прихожая, кухня, комната, маленькая спальня. Крошечный санузел с унитазом и раковиной. То, что надо. Давыдов велел женщине зайти туда. Марья прижалась к стене, глядя на Давыдова.
– Вы меня убить хотите? За что? Я…
– Я велел вам молчать. Сейчас выйду и запру вас тут. Через некоторое время выпущу. Будете сидеть тихо – ничего с вами не случится.
На какой-то момент Андрей потерял бдительность, решив, что Марья станет его слушаться. Но она (не то от отчаяния, не то поняв, что ничего ей по-настоящему не угрожает) вдруг кинулась на него. Давыдов не уследил, пропустил это до странности стремительное движение, вовсе не ожидая такой прыти от пожилой дамы. Будь у него в руках настоящее оружие, мог бы и выстрелить от неожиданности, но он был вооружен всего лишь зажигалкой.
Тем не менее тело снова среагировало быстрее и точнее разума. Он с силой оттолкнул от себя бросившуюся на него Марью, и она отлетела назад, ударившись спиной и затылком стену.
