Может, Майк и пьяница, но эта змея выглядит добротной работой. Майк — человек Тик-Так, современный эквивалент того, что средневековые Саб Роза назвали бы Творцом Воронов. Люди Тик-Так и Творцы Воронов создают духов-фамильяров [146]. Творцы Воронов — из плоти и костей. Люди Тик-Так — из дерева и металла. Те Саб Роза, что пользуются фамильярами, обычно не из тех, у кого есть деньги, чтобы создавать их по спецзаказу. Однако, для богатых ведьм и состоятельных фанаток Саб Роза, обладание несколькими фамильярами является символом статуса. Как у богачей, владеющих летними и зимними домами. Учитывая, как я уже прижал Майка к канатам, нет смысла менять легенду.
— Я знаю, что сделка была заключена на двадцать лет, но, если это лучшее, что ты сделал со своим временем, возможно, мне нужно раньше призвать твою душу по причине того, что ты маринуешь тему, как корнишон на окружной ярмарке.
— Нет. Пожалуйста. Чего ты хочешь? Хочешь кошку? Нет. Лев, для кого-то столь могущественного и выдающегося, как ты. И, может, щеночка для твоей подруги?
— Щеночка? — повторяет Кэнди. Она берет стамеску и направляет на него словно нож. — Как насчёт того, чтобы я прибила к тебе несколько колёсиков и покатала по окрестностям, словно игрушечную лошадку? Чудик, как тебе такое?
Я мягко кладу ладонь на её руку и опускаю стамеску к её боку.
— Моя коллега имеет в виду, что мы на рынке душ, а не низкопробных взяток. Есть что ещё предложить?
— Ты спрашивал об информации. Что ты хочешь знать? Многие хотят фамильяров, кто не может их себе позволить. Я обмениваю их на информацию о больших шишках. Спрашивай меня о чём угодно. Держу пари, я смогу помочь.
Я смотрю на Кэнди. Она улыбается. Думаю, ей мог бы понравиться щенок, но она никогда в этом не признается.
— Я ищу ангела. До недавнего времени он был в городе. Говорят, он убил сына мэра.
— А. Тот парень. Да, я слышал о нём. Что ты хочешь знать?
— Где мне его найти.
Майк качает головой.
— Если я скажу тебе, то получу обратно свою душу?
— Нет, Майк. Не так просто. Во-первых, информация должна быть реальной и стоящей моего времени. Я не буду этого знать, пока не проверю. Во-вторых, ты не получишь свою душу за паршивый адрес. Твой адрес мне ничего не стоил.
Майк достаёт из заднего кармана рабочую тряпку и нервно вытирает грязные руки.
— Чего ещё ты хочешь от меня?
— Следи за своим тоном, маленький пони, — говорит Кэнди.
Майк выглядит так, будто вот-вот вырубится.
— Голубые Небеса, — говорит он.
— Что за Голубые Небеса?
Майк пожимает плечами и садится за рабочий стол. Берёт бутылку водки и делает глоток.
— Я мало что знаю об этом.
Он собирается предложить мне бутылку, но смотрит на простую этикетку с жирными отпечатками пальцев и передумывает.
— Всё, что мне известно, это что туда хер попадёшь. Как на самую эксклюзивную афтерпати во Вселенной. Тебе нужно быть с кем-то знакомым.
— Похоже на хорошее место, чтобы прятаться от киллеров, — говорит Кэнди.
— Или от девочки, — говорит он. — Она убила с дюжину Саб Роза. Пыталась зарезать вашего ангела. Вот когда он исчез. Она страшнее чего угодно здесь.
Он с надеждой улыбается мне.
— Кроме тебя, конечно.
— Майк, не подлизывайся. Не раньше, чем примешь душ. Говоришь, призрак пыталась убить святошу Джеймса?
— Если это тот ангел, то да. Набросилась на него на Сансете на глазах у полного свидетелей экскурсионного автобуса. К тому же, она оттяпала от него кусочек. Девочка не из утончённых.
— А с чего ей быть? Она мертва.
Я поворачиваюсь спиной к Майку и шепчу на ухо Кэнди. Майк нервничает. Он делает большие глотки из бутылки.
— Я слышал о полтергейстах, которые могут разбрасывать чашки и блюдца, но никогда о таких, которые кромсают людей, как Джейсон Вурхиз [147]. А ты?
— Нет. Не слыхала.
— Помнишь, когда девочка пришла в «Бамбуковый дом»?
— Ага.
— Я пытался схватить её и промахнулся. Она могла бы порезать меня, но не сделала этого. Сказала кое-что забавное.
— Что?
— «Ты не один из его». Знаешь, что это значит?
— Ни малейшего понятия. Может, святоша Джеймс? Может, Блэкбёрн?
— Может, полковник Сандерс.
— Да. Существует раздражающее число вероятностей.
Когда я оглядываюсь на него, Майк уже стоит, баюкая водку в руке, словно новорождённого младенца.
— Давай-ка проясним. Всё, что ты можешь рассказать мне о святоше Джеймсе, — это что он в каком-то месте, о котором ты не знаешь, и куда не знаешь, как попасть. Его пыталась убить мёртвая девочка, но ты не знаешь, почему, или кто эта девочка, или откуда она. Я правильно подвёл итог?
— Чувак, это всё. Клянусь. Могу я получить обратно свою душу?
— Майк, это даже не открытка. Даже не нацарапанный на салфетке телефонный номер. Ты действительно полагаешь, что это стоит души?
Майк переминается с ноги на ногу, словно ему нужно в уборную. Теперь, наверное, нужно.
— Да? — говорит он.
— Ошибаешься, — отвечает Кэнди.
— Ошибаешься. Это дерьмо не стоит и выеденного яйца.
Майк пожимает плечами.
— Ну, прости. Я в основном имею дело со слухами. Такие вещи, как Голубые Небеса, не моя специализация. Чёрт, я даже не знал, как связаться с тобой, чтобы продать свою душу.
Нет. Такой парень, как Майк, тут вряд ли чем поможет. Ему придётся к кому-нибудь обратиться. В моей голове всплывает имя.
— Ты знаешь Аманду Фишер?
— Эту поклоняющуюся дьяволу голливудскую сучку? — говорит Майк, — В смысле. Прости.
— Забудь. То есть, ты её знаешь.
— Я создал для неё павлина и персидского кота. Один из её компании сделал заклинание для моей души. Это стоило мне волка.
Майк нервно делает глоток из бутылки.
— Я хочу связаться с ней, но потерял записную книжку. У тебя есть её номер?
Майк направляется к письменному столу, столь же грязному, как диван, и столь же заваленному хламом, как рабочий стол. Это немного напоминает мне пещеру мистера Мунинна, полную столетий одержимости коллекционированием. Майк находит старый металлический органайзер, вытаскивает из него карточку и приносит её мне. На ней написано ФИШЕР, АМАНДА. Ниже — номер телефона в Беверли-Хиллз.
— Отличная работа, Майк. Ты исправился в последнюю минуту. Я думал, что мне придётся скормить твои кости моему компаньону, но ты проскочил.
— Значит, теперь я могу получить обратно свою душу?
— Без шансов. Но я скажу тебе, что ты можешь сделать, чтобы вернуть её. У меня есть друг, на самом деле, просто такой из себя ноющий засранец. Он застрял в механическом теле, только оно не закончено. Закончишь его, и ты на полпути домой.
— А в чём состоит вторая половина?
— Мне нужно, чтобы ты создал кое-что ещё. Переводчик с адовского на английский. И нужно, чтобы он читал по губам.
Майк садится на диван и ставит бутылку между ног.
— Это всё?
— Сделаешь это, и сможешь получить свою душу обратно.
Он смотрит на меня снизу-вверх. В его тупых красных глазах крупные жирные слёзы.
— Обещаешь?
Я достаю пачку «Проклятий» и выбиваю ему последнюю.
— Если нельзя верить человеку, дающему тебе свою последнюю сигарету, то кому вообще можно верить?
Он берёт сигарету, и я прикуриваю её от зажигалки Мейсона. Майк кивает.
— Какой у меня выбор?
— Никакого. Я свяжусь с тобой для уточнения деталей.
Кэнди направляется к выходу. Я иду следом, но у двери останавливаюсь, чтобы надеть перчатку.
— Что за история с вукари у входа?
Майк качает головой. Тыльной стороной ладони вытирает слёзы с глаз.
— Мои кузены. С исторической родины. Грёбаные казаки.
— Но ты не Таящийся.
— Это был смешанный брак.
— Понимаю, почему ты заключил сделку. Если бы мне пришлось работать вместе со своей семьёй, я бы тоже предпочёл Ад.
